Максим Пачесюк - Гринвуд. Легионер Его Величества Страница 2

— У нас есть лекарство.

— Лекарство от сивирки?

— Алхимический настой, с использованием целительной магии. Мы готовы раскрыть свои секреты.

— Магии?

— Полно вам. Один-два ализонийских раба вполне способны справится с этой работой. Населению знать не обязательно, зато любовь к власти гарантирована.

Ратлер сохранил мину, но внутренне поморщился. Вот уж чего, а любви к власти, особенно за полтора года до выборов, ему совершенно не нужно.

— Весьма интересное предложение, — сказал министр обороны. — Но следует сперва выслушать, что вы хотите.

— Начните вторжение, закрепитесь на берегу. После этого, недостатка в рекрутах не будет. Кинем клич по всему Старому Свету. У вас здесь встречаются прелюбопытнейшие экземпляры. Каторжников своих можете отправить.

— Это будет не армия, а сброд, — возразил министр обороны.

— Имперские войска из таких и состояли, до сих пор состоят.

— Их муштрували по полгода минимум до того, как пустить в бой, и насколько мне известно, сейчас муштруют еще больше.

— Это правда… Поэтому начать вторжение должны регулярные части. — Многое осталось недосказанным, но Ратлер казалось понял замысел. После резни устроенной уголовниками всех мастей, придут войска Картаэлы и наведут порядок. Придут не как захватчики, а как освободители.

— Сколько? — спросил министр обороны.

— Мы рассчитываем на две дивизии. — Тут даже у канцлера глаза на лоб полезли.

— Для начала обойдемся двумя полками.

— Полк, — категорически отрезал министр обороны.

— Два миллиона песо, чистым золотом, — парировал кровосос.

Ратлер понял — пошла игра на публику. Что же им, предложили-то?

Глава 2

Она вновь с ним. О, Луна, какое же это счастье, снова быть с ним: молодым, красивым и сильным. С идеалом, что не покидал ее уже лет двадцать. Снова быть непокорной девчонкой сбежавшей из дома к незнакомцу. Лежать на теплой душистой траве семейного парка в Омои и обнимать его крепкие плечи, впиться страстным поцелуем в губы, или просто смотреть на мраморное в месячном свете лицо. Вот, как сейчас.

Она взяла его руку, приложила, к щеке и потерлась, как кошка. Он отдернул ее, будто ужаленный. В свете луны и месяца она увидела, как по его ладони разливается чистая тьма, тянет свои жала к его сердцу, но он не собирается сдаваться…

— Леди, проснитесь леди!

— А-а-а-а, — вырвалось из груди Тринити, она рывком села на кровати.

— Все хорошо леди, вы в своем доме, в Винчестере, — успокоила служанка.

— Марта, я так больше не могу. — Тринити уткнулась растрепанной головой ей в живот и зарыдала, как маленькая девочка.

— Ну, что же вы, леди Тринити! Не пристало баронессе рыдать перед прислугой, — строго произнесла Марта, не забывая при этом гладить растрепанные волосы хозяйки.

— Он снова мне снился, — всхлипнула Тринити.

— Пора вам леди, женится.

— Скажешь тоже! — рассердилась Тринити и оттолкнула служанку. — Прикажи лучше приготовить ванну.

— Слушаюсь леди, — вежливо поклонилась Марта в душе радуясь, что маленькая хитрость привела хозяйку в чувство.

Когда она вышла, Тринити выскользнула из мягких одеял, стянула мокрую ночную рубашку и ей же вытерла потный лоб. Пускай за окном настоящая зимняя стужа, в доме баронессы всегда тепло. Тринити подошла к зеркалу. Все еще хороша. Конечно не так хороша, как в те далекие пятнадцать из сна, хотя, в некоторых местах даже привлекательней.

— Интересно, как бы выглядел он сейчас? — подумала Тринити. — Наверняка бы стал прекрасным мужчиной. — Но он, мужчина грез, остался в Старой Бримии. Она тысячу раз проклинала Месячное Братство за потерянную любовь, но годы шли, мужчины и государственные заботы почти стерли его образ из памяти. Только этой осенью, когда было особенно плохо, воспоминания вернулись, дополненные каким-то бредом о том, что сама тьма хочет отобрать его у нее.

Тринити, прислушалась. Шаги верной Марты стихли за дверью. Быстро, как вор в чужом доме, Тринити бросилась к шкатулкам с ожерельями. Выбросив связки жемчуга, из первой, она с досады стукнула изящным кулачком по полированному дереву. Фляжки не было на месте — Марта нашла. Тринити бросилась к гардеробу, вытащила с верхней полки синюю коробку для шляпок и выудила полбутылки чистого джина.

Джин Тринити никогда не любила — слишком крепкий. Но сегодня утром выпить просто необходимо. Тринити вытащила пробку, и смело приложилась к горлышку. Язык, горло обожгло огнем, она закашлялась и, не успев приложится во второй раз, покосилась на кровать от нахлынувшего видения.

Он молод, не дурен собой, и убит горем. Он тоже пьет джин, и судя по всему, делает это не первый день. Внезапно Тринити поняла, что этот человек нужен королю. Зачем? Нужен! Он знает что такое верность и честь. Такой, сможет сбить спесь с любого лорда. Да он еще юн, не готов, но обладает потенциалом. Внезапно, видение бросило на улицу, где возле прислоненной к стене вывески "Пьяный кракен", стояла девушка и смотрела через промерзлое окно как раз на парня. Не так, как смотрят влюбленные дурочки, или кокетки, выбирая жертв. В ней бушевал интерес совершенно другого рода. Девушка резко развернулась и под теплым плащем, мелькнуло мужское платье и изящная шпага.

— Нет! — вскрикнула Тринити. — Марта! — Тринити выскочила из комнаты и голышом понеслась вниз по лестнице, нисколько не удивив привычного ко всякому старого дворецкого. Верная служанка обнаружилась на кухне, где под чутким руководством две молоденькие девочки кипятили воду. — Марта, готовь карету, помоги мне одеться.

— Сначала ванная, — непреклонно ответила служанка.

— Марта, это срочно!

— Сначала ванная, — настояла она на своем, дважды шмыгнув носом, давая понять, что запах алкоголя довольно ощутим.

— Тогда не надо горячей, давайте какая есть.

Здесь служанка спорить не стала. Кто такая "Видящая", она была осведомлена получше других.

Глава 3

Лиам пил. Да так, что уже давно потерял счет дням. Нет, пить запойно, не получалось. При всей крепости, организм не принимал столько алкоголя. Поэтому в режиме напится-протрезветь он жил с тех пор, как Финли со Зверем попали в госпиталь. Он остался сам. Только назойливый пак по-прежнему рядом… Но состояние отца ухудшается, а о Звере целители так и не могут сказать ничего определенного. Лиам пробовал доказать дворянское происхождение, но не имея при себе никаких документов, это трудно. Еще он пробовал пробиться в дома, высших целителей, в резиденцию Месячных братьев. И те и другие его отвергли, вот он и запил.

— Алкоголик несчастный! — прошипел из-под стола Дуги, принявший личину черного кота с белым пятном на груди. — Долго еще это продолжатся будет?

— Пока не закончится, — ответил Лиам. Местные уже привыкли, что чудак разговаривает сам с собой.

— Слушай, тебя так скоро в лечебницу сдадут, а деньги отберут, — вновь сказал Дуги слышимым только одному Лиаму голосом.

— Пусть только попробуют. — В подтверждение хлопнул себя по кобуре с револьвером. В отличие от Лиама тот пребывал в превосходном состоянии. Когда Лиам не мог пить — он брался за чистку оружия.

Дверь "Пьяного кракена" отворилась, и на пороге появились два необычных для здешних мест персонажа. Мужчина с седой козлиной бородкой и молоденькая девушка. Оба в старомодных плащах и, как выяснилось, таких же старомодных одеждах. Мужчина откинул полу плаща, выставляя напоказ эфес тяжелой рапиры, и прямой наводкой направился к Лиаму.

— Чую неприятности, — предупредил из-под стола Дуги.

— Лиам Гринвуд? — спросил он и, не дожидаясь приглашения сел напротив.

— С кем имею честь общаться? — спросил Лиам в ответ тоном не оставляющим сомнений на счет реальных эмоций.

— Захарий, месячный брат. — Он указал на девушку у себя за спиной, — моя ученица, Адель.

— Что с Финли, вы его вылечите?

— К сожалению, спасти брата Финли, мы не сумеем, но уже распорядились о том, чтобы духа забрали в нашу резиденцию.

— Вы что?! — Лиам вскочил, опрокинув за собой стул и бутылку на столе. Рука сама легла на рукоять револьвера. — Их нельзя разлучать. Самопожертвование Финли привело Зверя в наш мир.

— Молодой человек, поверьте, в нашей резиденции немало самопожертвования и других добродетелей. И полно людей куда лучше Финли…

Договорить Лиам не дал, он пальнул в то место где, еще мгновение назад было лицо козлобородого.

— Да кто ты такой, чтобы судить достоинства Финли?

— Он месячный брат! — гордо вскрикнула девчонка, обнажив шпагу.

— Не лезь козявка! — рявкнул Лиам.

— Это неразумно, Лиам. Спрячь револьвер.

— Зачем вы пришли?

— За тобой. Финли нарушил правила братства, взяв ученика.