Андрей Титов - Тайм-аут Страница 2

Присутствующие навострили уши.

— По одному тому факту, что мать оставила собственного ребенка в роддоме или иным способом отказалась от него, можно в общих чертах составить представление о ее моральном облике, не так ли?

— Ну… Допустим.

— Соответственно, одному богу известно, чем она занималась во время беременности. Бухала, курила, кололась? Появившийся в результате генетический мусор стал не нужен даже ей самой. Почему он должен быть нужен мне?

— Ты рассуждаешь как циник. К тому же ребенок — не обязательно генетический мусор, и обстоятельства бывают разные. Я имею в виду обстоятельства, по которым родители отказываются от детей.

— Это не цинизм, а прагматизм. К серьезному решению серьезный подход. И обстоятельств в данном случае может быть только два — родители либо жалкие неудачники, либо распи*дяи. Плохая наследственность уже обеспечена. Плюс возможные психические и физические отклонения ввиду употребления мамашей всякого. Long story short, я бы не хотел быть тем, кто тащит чужой крест. Если и усыновлять ребенка, то откуда-нибудь из Бурунди, им там хотя бы бухать не на что.

— Я давно хотела у тебя спросить, Стас, — вмешивается Марина, — почему ты такой бука?

— Бука?

— Да, бука. Ужасный. Мне почему-то кажется, что когда-то ты был обычным веселым общительным мальчиком, а потом что-то случилось. Возможно…

— Ох, избавь меня от этого кухонного психоанализа, пожалуйста. Во-первых, это не так, а во-вторых, даже если допустить, что ты права и я правда бука, тебе не приходит в голову, что люди могут рождаться уже с определенным набором качеств, и некоторые из них раскрываются вне зависимости от твоего желания и обстоятельств? — замечая собственную горячность, я пытаюсь выровнять дыхание, — Что не обязательно у всего должна быть причина, может, у меня просто на роду написано?

— Я думаю, он бука потому, что может себе это позволить. — Макс отрывается от стакана и смотрит на меня через стол.

Ира поворачивает голову в его сторону.

— В смысле?

— Есть только один способ заслужить право носить лохмотья — стать миллионером. Он бука потому, что его родители счастливы в браке, а сам он вырос в окружении любви и заботы и ни в чем никогда не нуждался. Возможно, будь он ребенком нищих разведенных алкоголиков, он был бы милейшим человеком на свете.

Людские потоки начинают стекаться к танцполу, в движениях появляется неуклюжесть, улыбки в никуда, глаза в кучу.

— Вить, ну чо, может в покерок? — долговязый парень Рома, весь вечер околачивавшийся в женской половине коллектива, подходит к нам.

— Да, можно. Стас, ты как?

— Я «за».

— Ну пошли тогда. Макс, позови остальных, пожалуйста.

Преодолев несколько дверей, мы перемещаемся в просторное помещение в ореховых тонах, вокруг широкого стола по центру комнаты расставлены семь массивных кресел, возле каждого по небольшому столику с огромными пепельницами.

— Занимаем места согласно купленным билетам.

Рома плюхается в кресло. Мое внимание привлекает круглый прибор на стене, но не успеваю я подойти, чтобы получше его рассмотреть, как открывается дверь, и в комнату входят Макс, Эдик и Андрей. Макс с Эдиком о чем-то беседуют, по мере приближения к столу слова становятся разборчивее.

— …Ну, тут дело вкуса. — говорит Эдик. — В Питере два лучших экономических ВУЗ-а — Финэк и Экономический факультет СПбГУ, сложно сказать какой лучше.

Андрей, читающий что-то с экрана телефона, отрывается от своего занятия и с кривой усмешкой смотрит на Эдика.

— Дай угадаю. Ты выпускник Финэка.

— Ну да.

— Вам там эту телегу на лекциях что ли рассказывают? Про два ВУЗ-а. Я раз в пятый это слышу, и каждый раз из уст «финэковского», ни разу не слышал, чтобы что-то подобное сказал выпускник Экфака.

— Дрочилам из Универа вообще свойственно некое кхм… высокомерие, — хмурится Эдик, — вне зависимости от факультета. Кроме того, финэковских везде полно, на любых должностях в любых компаниях, а где все эти хваленые выпускники Экфака? Ни одного не знаю.

— Я выпускник Экфака. Теперь знаешь.

— Какая честь. И что, большая разница, по-твоему?

— Между Финэком и Экфаком СПбГУ? Примерно как между СПбГУ и Оксфордом.

— Да ну на х*й.

— Да хоть на нос. Я знаю кучу выпускников Финэка, двое из них мои близкие друзья, и слышал массу рассказов о том, как там учатся, сдают экзамены и защищают дипломы, и это пи**ец, дружище.

— Специалистом мирового уровня можно стать, закончив что угодно, было бы желание. Тем более, учебный план почти одинаковый и там, и там. И уж всяко не оксфордский.

— Не одинаковый, но даже если предположить, что одинаковый, помимо учебного плана есть еще определенные стандарты качества на выходе. У СПбГУ и Оксфорда они, мягко говоря, различаются, а у Финэка их нет вообще. Любая обезьяна с деньгами может закончить Финэк, поэтому вас и «много».

— Типичный выпускник Универа. Грудь надул, смотри, ползунки упадут.

— Слышь!..

Готовый к такому повороту событий, Витя подскакивает к спорщикам.

— Эй, спокойно, ребзя, что вы в самом деле. Андрюх, хорош доебываться.

Усадив Эдика по одну сторону стола, Витя садится с Андреем по другую. Макс заканчивает отсчитывать стеки.

— Итак, господа, по три тысячи фишек, играем турнир, вход штука, думаю, нормально, мы ж не бабло просирать, а пообщаться гха, без ребаев, два призовых, две второе, четыре первое. На дилера.

Макс раскидывает карты, дилер выпадает мне. Мешаю колоду.

— Как там твоя картотека, Роман? Пополняется? — слышится голос Вити, отлучившегося к массивному хьюмидору.

— Пополняется.

— Что за картотека?

— С телочками.

Витя ставит на стол большую деревянную шкатулку с сигарами, рядом с ней кладет позолоченную зажигалку и ножницы.

— С телочками? — Эдик заинтересованно смотрит на Рому. — Что за тема?

— Потом как-нибудь.

— Да ладно, расскажи.

— Парень не так прост как кажется, — еще шире улыбается Витя.

— Сейчас я уже по другой теме загоняюсь, — Рома окидывает взглядом сидящих, — гэнг-бэнг.

— Гэнг-бэнг? А где ты собрался?..

— Блайнды, господа, не забываем. Первые двадцать пять, двадцать пять, Макс, твое слово.

— Есть чуваки, которые этим занимаются, организовывают все. — Рома кидает фишку на стол, — Пять штук вход, вечерина три часа.

— А бабам? Я пас. — Макс.

— Что бабам?

— Тоже пять штук?

— Вряд ли. Насколько я знаю, с симпатичными там туго, они не пойдут даже за бесплатно. Рейз до пятидесяти. — Андрей.

— Своих баб, наверное, приводят. — говорит Макс. — Организаторы, в смысле.

— Да, наверное. Бабы свои. — деловито поддакивает Эдик, засовывая в рот сигару, сильно похожую на жилистый коричневый член. — А фейс-контроль есть?

— Да, фотку надо присылать заранее.

— Х**ня какая-то. Пас.

— Не, там на входе списки. Короче, не знаю. Посмотрим.

Я скидываю карты.

— Мне Тима рассказывал про такую тему.

— А он ходил?

— Ага.

— И что рассказывал?

— Что его там две самые красивые бабы выцепили, увели в комнату и как давай строчить на пару, семь потов сошло. А потом зашел какой-то чувак, и они на четверых организовали.

Нужно обладать каким-то рекордно низким уровнем брезгливости, чтобы участвовать в подобной движухе. — говорю я, — Трахать баб друг за другом, целоваться с ними…

Эдик мечтательно закатывает глаза.

— А я бы поучаствовал, пока возможность есть. Обязательно схожу.

— Ты про «вечер знакомств» тоже самое уже два года говоришь. — усмехается Витя.

— Что за «вечер знакомств»? — Рома с интересом отрывается от карт.

— …только я боюсь двух вещей. — продолжает Эдик, будто не слыша обоих, — Что либо рано сойду с дистанции, либо вообще не встанет.

— То есть, по-твоему, это страшнее, чем вероятность того, что пока ты дерешь бабу, тебе кто-нибудь может на спину кончить? Чек.

— Не-не, там нельзя такую ***ню делать. Чек.

— А ты думаешь, там по рядам инспекторы ходят? «Извините, сэр, ваш хер находится под опасным углом по отношению к другому участнику мероприятия!»

— Гха, можешь воспользоваться способом Тимы, я насчет «сойду с дистанции». Он говорит, что перед такой темой дрочит не меньше двух раз.

Эдик, нахмурившись, кивает, дескать, да, неплохо, надо опробовать.

— Не понимаю, если два раза подрочил, зачем вообще куда-то идти?

— Я давно хочу отжарить несколько баб за один вечер, штук пять например. — Рома.

— К чему этот счет? У тебя маленький член? — Андрей.

— При чем тут мой член?

— Не вступай в диалог, — напутствует Эдик, — сейчас выяснится, что у него куча знакомых с маленькими членами и они все как заведенные твердят то же самое.