Андрей Бондаренко - Желтая роза в её волосах Страница 2

Мари из той моей добычи, печально улыбаясь, как и всегда, таких разносолов наготовила – язык проглотишь.

Через – без малого – трое суток прошли Гибралтар.

«Меж Геркулесовых Столбов – лежит моя дорога….»

Никогда бы не подумал, что эта знаменитая песня может иметь отношение к моей скромной персоне.

И, вообще, Городницкий – молоток! Не соврал совсем, у Столбов, действительно, было много дельфинов. Грели они там спины, или просто тусовались? А, так ли это важно?

Вышли в Атлантический океан. Тут ветра было – сколько хочешь. Пришло время парусов.

Опасался я этого момента слегка. Мол, справлюсь ли? Ведь, не обучен совсем. Даже названия парусов пугали нешуточно: большой грот, фок-стаксель, бом-кливер…

Оказалось, что ничего страшного и нет. Современные яхты, они очень хорошо оснащены различными техническими прибамбасами – всякими лебёдками, приспособлениями и тягами гидравлическими. Главное – крепко-накрепко запомнить: когда что – крутить надо, когда на что – нажимать.

Вообще-то, мы на Барбадос направлялись. Вдруг, выяснилось, что надо зайти в португальский порт Синиш – затариться соляркой, продовольствием, прочим всяким.

В Барселоне, конечно, всё это можно было сделать. Но Карл Мюллер, он же австрияк – до мозга костей: если где шиллинг, или по-новому – евроцент, можно сэкономить – сэкономит обязательно. В Португалии, как выяснилось, абсолютно всё дешевле на порядок, чем в зажиточной Испании.

Скалы, скалы, скалы. Между ними – жёлтые волны неслабые. Как в бухту вошли – непонятно. Мотало – как гадов последних…

Вошли, к причалу встали.

Фьорд на борту остался – со своей «Кошкой» мурлыкать. Мари с доктором в портовую контору отправились – вопросы решать насущные. А я решил по городку этому прогуляться немного.

Твою Мать!!!! Вот же, оно, Средневековье настоящее! Какие дома! Смотришь – лет пятьсот каждому. А дубы пробковые? Каждому – лет по паре тысяч!

Памятники бронзовые, позеленевшие от времени, на каждом шагу. Судя по всему – местным Правителям, мореплавателям, пиратам, и прочим – Уважаемым Личностям. Замки всякие – французские, там, шотландские – дети малые, право…

Находился, насмотрелся – проголодался. В кабачок, старинный до безобразия, зашёл.

Только расположился, меню (на английском), изучил, бабушка старенькая подходит. Ну, очень старенькая: низенькая такая, на костылях, лицо морщинистое – куда там коре тех дубов пробковых. А глаза – молодые, голубые, какие-то – смутно-знакомые.

Тут дело понятное: либо – прогнать следует сразу в грубой форме, либо, наоборот, накормить от души и расспросить.

Не был я до этого в Португалии, любопытно стало. Заказал у официанта для бабульки мясо тушёное с овощами, того сего, портвейна бутылочку (и себе такую же, понятно дело).

Замахала бабушка руками, мол: – «Зачем же так тратиться? И пива хватило бы…». Да, чего уж. Русские мы, или где?

Общались мы с ней, так как я португальского языка не знал совсем, на странной смеси английского и испанского. Ничего, однако, понимали друг друга.

Рассказала мне старушка обо всех этих легендарных мужичках, памятники которым установленные были видны из окна таверны.

Тот же Христофор Колумб, к примеру. Он, конечно, в Генуе родился, но свои лучшие годы прожил в Португалии. Именно здесь, будучи навигатором искусным, вычислил, что до Индии, если плыть на запад, ближе получается. Это уже потом его испанские Фердинанд с Изабеллой к себе переманили. Но он – португальский, если по-честному…

Америго Веспуччи? Да, он тоже имел итальянские корни. Но, под чьим флагом долгие годы плавал? Под – португальским!

Про местных скромных Героев – история отдельная, их имена сами за себя говорят: Педро Альварес Кабрал, Себастьян дель Коно. Последний, и вовсе, историей обижен нешуточно.

Считается, что первое кругосветное путешествие совершила экспедиция под руководством Фернандо Магеллана. Только не так всё было. Сам Магеллан и половину пути не одолел – погиб на Филиппинах, в жаркой стычке с местным населением. Дальше дель Коно экспедицию возглавил. А, ведь, хорошо известно, что вторая половина пути, она гораздо трудней первой…. Всё равно забыли о дель Коно, все лавры исторические достались Магеллану. Несправедливо, однако!

Часа два с половиной рассказывала мне старушка о Героях, ныне в бронзе отлитых.

Закрываешь глаза: лязг дамасской стали о бронзовые латы, вой ветра в заштопанных наспех парусах…

Тут мобильник у меня запиликал – жена из Питера позвонила. То бишь, решила проверить: занимается ли муж любимый делами, достойными настоящего путешественника, или же, от противного, дурочку легкомысленную валяет – всяко и разно?

Поболтали мы с супругой (по-русски, понятное дело), с минуту – роуминг в 2002-ом году очень, уж, дорогой был.

Кнопку «отбоя» нажимаю – ба, старушка-то моя – вся в слезах.

– Что случилось, бабушка? – спрашиваю на уже привычной смеси английского и испанского.

А она мне и отвечает – на чистом русском, сквозь слёзы:

– Как же это я, дура старая, сразу не просекла, что ты, внучок, русский? Портвейн дорогущий нищенке купил, ведь. Можно было и сразу догадаться…

Русской бабушка оказалась по рождению, Натальей нарекли когда-то. Во время Войны, ей тогда лет десять только и было, в Германию угнали. Потом, понятное дело, Франция, Испания, Португалия…

Бабка мне долго о своей непростой жизни рассказывала, я ей – о России нынешней.

Утром «Кошка» уходила – по расписанию. В том смысле, что к месту назначения.

– Не бросай, меня внучок! – прощаясь на причале, попросила старая Наталья, – Обратно пойдёте, забеги. Может, возьмёте с собой? Хотя бы до Польши довезите, или – до Финляндии. Дальше-то я сама как-нибудь…. А, внучок?

Отчалила яхта, а на краю пирса осталась крохотная фигурка в чёрном, машущая вслед поочерёдно – то одной, то другой – усталой старческой рукой…

Белые домики – под красной черепицей.

Ночью – жарче, чем днём.

Разве так бывает? Не спится…

Расскажите, бабушка, о Нём.

Расскажите – как уплывал без показных проводов,

Как вернулся – встречен нерадостно…

О нём, о Путешественнике, без недомолвок.

Пусть – он итальянец, но – гордость Португалии…

А, давайте – выпьем портвейна – настоящего?

Очень дорого? Я заплачу – не считайте…

Почему плачете, бабушка?

Вы – русская по рождению? Здравствуйте!!!

Проплыть от Гибралтара до Барбадоса, да ещё при ветре попутном, нехитрое дело – совсем. Однако, вдруг, на юг уходить стали.

В чём же тут дело? Устал я теряться в противоречивых догадках, в лоб капитана спросил об этом.

Оказалось, что уважаемый господин Мюллер, не смотря на багаж прожитых лет и седины заслуженные, является легкомысленным мальчишкой. Видите ли, он – с самого детства – мечтал – экватор пересечь!

Пересекли экватор, конечно.

А дальше длинными галсами пошли – из стороны в сторону, пересекая тот экватор нещадно и многократно…. Детство голоштанное, блин тропический, полное!

Допересекались, на свою голову. Налетел-таки – штормяга…

Южная половина неба нахмурилась нешуточно. Наступил полный и бесконечно-мрачный штиль. Было, вот, только что солнце. А теперь – где оно? Тишина обрушилась – необычайная и тревожная. Даже волны остаточные стали – абсолютно бесшумно – стучаться в борта яхты. Духота навалилась – немыслимая. Пот потёк ручьями…

Откуда придёт ветер? А это очень важно – необходимо, чтобы он ударил в корму яхты. Иначе – кердык полный, не берущийся.

Ветер налетел единым порывом. Бом-кливер, стаксель и топселя надулись нехилыми пузырями, «Кошка» задрожала, и, неуклонно набирая ход, понеслась на северо-запад.

Капитан Мюллер положил руля под ветер, паруса захлопали – словно салют праздничный.

Фьорд взобрался на салинг. Минут через пять-шесть он стал подавать руками какие-то знаки. Что конкретно – непонятно, но смысл угадывался чётко: кранты полные – деревушке задрипанной – наступают…

Оказалось, что попали мы в самое пекло, то есть, в эпицентр тропического урагана, носившего гордое женское имя – «Елена». Слава Богу, что Фьорд успел вовремя спуститься с мачты…

Только что шли по ветру со скоростью курьерского поезда, волны легко обгоняя. И, вдруг, наступило полное безветрие. Волны гигантские мчатся нам навстречу. Страшно…

Что дальше произошло – в это никто не верит, сколько раз я ни рассказывал.

На одной из встречных волн перевернуло яхту. Сделала «Кошка» сальто безупречное (или «петлю Нестерова», для тех, кто понимает), да и приводнилась мягко, за ушедшей волной…

И так – за время урагана – пять раз было! Никто не верит, а зря.

Прав был незабвенный капитан Врунгель:

– Как вы судно назовёте – так оно и поплывёт!

И народная мудрость, безусловно, права:

– Кошка, она всегда на лапы приземляется.

А, так же, как показывает практика, и – приводняется!