Григорий Бакланов - Разжалованный Страница 2

Простились за руку. И возвращался он уже не труском, а медленно, с достоинством шел. Не он перебегал перед машинами, машины объезжали его. Сел. Захлопнул дверцу.

Со всей внушительностью пересел повыше. Когда отъезжал, рукой милиционеру помахал, все еще переживая приятность близкого общения. Но заговорил презрительно:

— Он раньше-то подо мной ходил. Митрохин… Это судьба закинула меня баранку крутить. В цыганское это посольство. Дали каждому право жаловаться. Они и пишут, и строчат, — он опять сбоку глянул на меня своим взглядом. — Бумага — это же страшное дело. Кто на себя возьмет? Никто. А правильно как? Ты жалуйся. Нет, ты жалуйся! Но пощады не проси! Вот тогда будет порядок. И довольны все. А если б не этот частный эпизод, да разве ж бы я?.. Или разве ж бы дочь моя? Хо-го-о!..

Вот он подо мной ходил: капитан! Разве теперь его догонишь, дорастешь?

И грустно закончил:

— А хочется восхищаться…

Он остановил машину, глянул на счетчик. И как о всей своей теперешней жизни сказал:

— Рупь восемьдесят пять…

И выключил счетчик.

1976