Олег Рой - Нелепая привычка жить Страница 20

Она сильно отличалась от остальных девушек, призванных скрасить досуг состоятельных джентльменов. И возрастом — ей явно было уже хорошо за тридцать, если не под сорок, — и пышными кустодиевскими формами. Белая, не тронутая искусственным загаром кожа, большая, уже несколько отвислая грудь, заметный живот, синеватые ниточки вен, кое-где просвечивающих на полных ногах, — все это составляло разительный контраст с отполированными массажистами и подкрашенными солярием телами остальных девушек. Она одна выглядела голой на фоне своих товарок.

У Виталия тут же появилась мысль, что он был бы совсем не прочь скрасить с ней свой досуг. Уже давно никакая женщина не вызывала в нем такого живого и горячего интереса. Ну разве что его «девушка из таверны», официантка в маленьком кафе… Но это были совсем разные чувства. Рядом с той его переполняли тепло и нежность. А здесь было просто острое физическое желание.

«Однако что это меня так стало разбирать на старости лет? — усмехнулся он про себя. — Одна, другая… Правду в народе говорят — седина в бороду…»

Толстушка мигом почувствовала, что на нее смотрят, улыбнулась, как показалось Малахову, чуть смущенно, поставила стакан, украдкой поправила прядь растрепавшихся русых волос.

Будь его воля, он не стал бы спешить и еще долго не подзывал бы ее, наслаждаясь обменом взглядами, этой странной притягательной игрой, которая так сближает мужчин и женщин. Но рядом был Джозеф, для которого ничего подобного не существовало. Он не отводил глаз от пышной блондинки и только цокал языком:

— Хороша! Настоящая русская баба!

Он поманил ее, и женщина, повинуясь приглашению, тотчас поднялась с места и подошла к ним, не забыв прихватить с собой чай. Эта маленькая деталь почему-то умилила Виталия.

— Как тебя зовут? — спросил Коллуэй, одновременно хлопая рядом с собой ладонью по скамейке и тем самым приглашая женщину сесть.

— Наташей, — отвечала она, опускаясь рядом с ним. Американец пришел в восторг.

— Наташа! Самое русское имя — Наташа! Всех русских красавиц должны звать Наташа.

— Так и зовут, — усмехнулся Малахов. — В Турции, например.

Но заокеанский партнер, конечно, не понял шутки.

— При чем тут Турция? Я говорю про «Войну и мир». Наташа Ростова. Каждый, кто прочел эту книгу, немного влюблен в Наташу Ростову.

Виталий пожал плечами. Лично ему эта героиня Толстого никогда не нравилась. Он считал ее пустой, глупой и не в меру взбалмошной. К тому же он никак не предполагал, что воздействие русской литературы распространяется так далеко.

Женщина же слушала с улыбкой. Улыбалась она очень мило — не картинно, по-голливудски, дескать, у меня все о'кей и я всем довольна, а просто, естественно и как-то даже застенчиво. Не оставалось никаких сомнений, что слова Коллуэя ей очень приятны, хотя и слегка ее смутили.

— Ты иностранец, да? — догадалась она.

— Я из Америки.

— Надо же, а так хорошо говоришь по-русски… Как тебя зовут?

— Джо.

— Ну, это тоже настоящее американское имя! Так зовут всех ковбоев и шерифов в кино. Ты ковбой, Джо?

Коллуэй радостно расхохотался, расправил плечи и, как мог, втянул массивный живот:

— Я ковбой! Я ведь правда ковбой, да, Вит?

— Правда, Джо. Ты самый настоящий ковбой, только лошади и «кольта» не хватает.

Техасец сиял, как неоновая вывеска.

— А знаешь, Наташа, что больше всего любят ковбои? — спросил он, кладя руку на ее голое плечо.

— Понятия не имею! — отвечала женщина, придвигаясь к нему поближе. — И что же они такое любят?

— Русских красавиц!

— Скажите на милость! Никогда бы не подумала!

В отличие от большинства ее коллег, прибывших из дружественных Украин и Молдавии, Наташа оказалась действительно русской. Более того, практически москвичкой, точнее, уроженкой Подмосковья. У нее были довольно крупные черты лица, типичный русский носик уточкой — узкий, аккуратный и расширенный на конце, густые прямые волосы и темно-рыжие веснушки. Разумеется, Коллуэй просто не мог оставить без внимания такой типаж.

— Давайте выпьем за знакомство! — предложил он, отодвигая свое пиво. — Как у вас говорят: пиво без водки — ветер на деньги.

Наташа задорно переглянулась с Малаховым: мол, чудной у тебя друг. Виталий невольно улыбнулся в ответ. Она все больше нравилась ему своей теплотой, естественностью, непосредственностью. И даже запахом — от нее пахло женщиной, а не дорогим парфюмом.

После тоста за знакомство Джо тут же предложил другой — за именинника.

— Ой, а кто именинник? — тут же оживилась Наташа.

— Вит! — американец указал на него. — У него сегодня… как это… jubilee…[9]

— Юбилей, — неохотно перевел Малахов.

— Как жаль, что я не знала! — огорчилась женщина. — С днем рождения!

— Happy Birthday to you![10] — они пропели это хором, рассмеялись и снова чокнулись.

Малахов тоже опрокинул в себя рюмку и потянулся за закуской. Сегодня на бабушкино-дедушкиных заветах был поставлен жирный крест. А Наташа вдруг огорошила его неожиданным вопросом:

— Вит, а что бы ты хотел получить в подарок? Он чуть не поперхнулся ветчиной:

— Чего?

— Но ведь день рождения же! — она хлопнула светлыми ресницами. — А именинникам всегда дарят подарки.

Первый раз в жизни проститутка собиралась подарить ему подарок. Обычно они всегда норовили их получить… Малахов даже растерялся.

— Я бы сказал — поцелуй, но боюсь, что Джо меня пристрелит из ревности, — отшутился он. — Он же у нас ковбой! Горячий техасский парень…

— Это точно! — расхохотался Коллуэй и обнял Наташу, прижимая ее к себе. Она прильнула к нему, потерлась веснушчатой щекой о жирное красное плечо, чуть слышно промурлыкала что-то.

Когда женщина покинула их, удалившись в парную, Джо произнес тоном, не терпящим возражений:

— Она поедет со мной. Виталий пожал плечами:

— Можно прямо здесь. Вон, в кабинете. Все так делают.

— Нет, Вит, ты понимаешь меня недостаточно, — возмущенно замахал руками американец, словно Малахов сморозил чудовищную глупость. — Я не хочу просто трахнуть ее. Я бы сделал ее my girlfriend![11] Подруга. Она такая замечательная. Настоящая русская баба, не подделка!

Малахов улыбнулся. Джозеф считал себя искусным ценителем русских баб. И говорил об этом, точно о сувенирах на Арбате.

— А она согласна?

— Да. Я ей понравился. Ты же видел, — он занервничал. — Ты думаешь, она меня это… разводит? Хочет меня заблудить?

— Ты имеешь в виду «ввести тебя в заблуждение»? Или вкладываешь в это слово какой-то другой смысл? — Виталию впервые за весь вечер стало легко и весело. В конце концов, что плохого в том, что Джо нашел себе подругу? Даже если и проститутку. Почему нет? Как хочется простоты в том, что просто. Все мы одиноки, и всем нужно понимание и тепло. А эти двое очень подходят друг другу…

— Конечно, ты ей понравился. Думаю, она не будет иметь ничего против.

Американец вновь засиял.

Наташа вернулась из парной и стояла на железной лесенке бассейна, пробуя голой ногой подсвеченную воду. Вокруг ее головы было обмотано в виде тюрбана махровое полотенце, закрученное каким-то немыслимым, совершенно недоступным мужскому сознанию способом. Так она казалась еще более милой.

Виталию вдруг подумалось, что Лане, его супруге, никогда в жизни не пришло бы в голову вот так обмотать волосы полотенцем, да еще при людях. Фены, укладки, лаки, муссы, гели…

— Ты только пообещай мне одно. — Малахов положил ладонь на плечо партнера. — Не спеши жениться на ней, Джо. А еще лучше вообще никогда больше не женись.

Жениться Коллуэй пока не торопился, но в квартире на Тверской-Ямской Наташа, похоже, прижилась, если они даже решились устроить званый семейный обед. Этот визит немного беспокоил Малахова — он побаивался, что супруга с Наташей не найдут общего языка. А тут еще и Долька напросилась… Впрочем, может, оно и к лучшему. Вдруг сложности между матерью и дочерью сгладят напряжение между хозяйкой и гостьей — и наоборот. Как в математике: минус на минус дает плюс.

Из-за Дольки он тревожился еще и по другому поводу — все-таки ему не очень ловко было вести ее с собой в обычном для нее «готическом» имидже. Но девочка его не подвела. Она, к его радостному удивлению, привела себя в порядок — ни толстого слоя белой штукатурки на лице, ни прочей боевой раскраски не наблюдалось. Одета Долька была во все черное, но очень элегантно: кожаная короткая курточка, под ней изящная кофточка с глубоким, но не вызывающим вырезом, узкая, расклешенная книзу юбка и высокие сапоги. Виталий невольно залюбовался стройной фигуркой, издалека спешившей к его машине, — найти место для парковки в нешироком Калашном переулке оказалось нелегко.