Эльмира Нетесова - Последний шанс Страница 20

— Ну и бабка! Отродясь таких не видел, — попятился Иван во двор, отмахиваясь от Коли обеими руками и приговаривал:

— Чур меня, чур!

— Чего зашелся, дружбан? Теперь, таких как Уля, средь молодых не сыщешь. Я сам к ней присматриваюсь. Вот улетит ее сокол, минуты не прозеваю!

— Коля, голубчик, пожалей себя! Зачем опять старуху! Привезем из города молодуху! — хохотал Иван.

— Такую что к себе приволок, а потом во все углы блевал и кашлял? Нет, наша Уля в баньке парится! На нее даже солнышко любуется! А уж мужики и поныне кружат вокруг. Кто семечки, леденцы и пряники несут на угощенье к скамейке. Ох, и душевная она баба!

— Коля! Ей же семьдесят! Одумайся, дружбан!

— Коль, а эта Уля самогонку гнать умеет? — спросил Иван.

— О-о-о! На это она мастер! Всю деревню угощает. Никто не обижается. У нее к праздникам все мужики в очередь выстраиваются. Даже из соседских деревень приезжают. И первый — участковый. Честь отдаст, а обратно уже с трехлитровой банкой бежит. Так что Ульяне бояться нечего. Под надежной защитой дышит бабка! — смеялся Николай от души.

— Слушайте, кореши, а моя Кларка, кажется, второго ребенка понесла! Рожать будет. Так и сказала. А врачи ей говорят, мол, поздно одумалась, в таком возрасте не рожают!

— Пошли их всех на хрен! Баба и в полтину дитенка родит, и ничего ей не сделается! Поздравляем тебя, дружбан! Вот это круто! — окружили Степку мужики.

— А я со своей вчера погавкался! — не выдержал Димка.

— За что? — нахмурился Иван.

— Прихожу, сын в углу стоит, а рядом на стуле висит ремень. Глянул, у пацана вся задница синяя и ревет мальчишка на весь дом. Спросил бабу, за что ребенка отмудохала. Она в ответ:

— Курит козел! В штанах начатую пачку нашла.

— Сколько ему теперь исполнилось?

— Двенадцать.

— И что ты? Добавил ремнем? — спросил Иван.

— Нет, мужики! Поговорил с ним по душам. Как с корешем. Если поймет, сам завяжет. А если не дойдет, ремень не поможет. Ну, с бабой побрехались. Запретил ей сына колотить, покуда из семьи не сбежал, как у соседей. Ушел их малец, свалил в бомжи, домой не хочет возвращаться. Родителям так и сказал:

— Не могу дышать с отморозками. Пусть сдохну, но сам, не под вашим ремнем. Чужие вы мне! Отболел я вами насовсем и навсегда… Теперь оба воют. Он у них один был. А второго родить уже опоздали. Бабе полтинник исполнился. А сын, как отец его сказал, уже «на иглу» сел. Потеряли мальчишку. Я со своим расставаться не хочу.

— А как договорились?

— С кем? С сыном или с бабой?

— С обоими.

— Сыну посоветовал бросить. Во всяком случае, постараться. Коль не получится, пусть курит дома. Ну, а жену предупредил, коль сына тронет хоть пальцем, сама получит. О соседях напомнил. Испугалась. Ремень спрятала от греха подальше, чтоб самой пиздюлей не получить. Я свое слово всегда держу, тем более в семье, дома. Это мои знают, — ухмылялся Димка.

— Нет, я своему Алешке не дам курить нигде. Уши пообрываю сразу. Я сам начал курить уже взрослым, когда институт закончил, начал зарабатывать, ни у кого не просил на сигареты, — вставил Степан.

— Не зарекайся. Теперь пацанва другая. Посмотри, они вечерами в подъездах пиво пьют. Совсем зеленые мальчишки, как мужики ругаются. А попробуй слово сказать, налетают сворой. Помнишь, в прошлом месяце участкового поймали. Он им замечание сделал. Так эта шпана с кулаками на него налетела и отдубасила так, что еле продышался мужик. Конечно, потом всех отловили. Даром не прошло. И все же врубитесь, на мента налетели! А уж что говорить о стариках? Дворник за окурки поругал, его неотложка увезла, — добавил Димка.

— Хорошо, что у меня девчонки! — сказал Коля.

— А что девки? Они теперь и курят, и пьют наравне с мальчишками. Ни в чем не уступают. Особо, если без присмотра и дома одернуть некому, — заметил, как побледнел Николай и добавил:

— Ну, твои на эти подвиги не решатся. И хотя Валька за ними не смотрит, по темноте ни разу не видел во дворе, — сказал Степка хмуро.

В этот раз он промолчал, что сам вырвал сигарету из рук Вики в подъезде и пригрозил, что скажет отцу. Девчонка заплакала, пообещала больше не курить. А вот мальчишки уже обступили. Скажи он тогда еще хоть слово, кто знает, чем бы закончилась эта встреча в подъезде. Ребятня не терпела замечаний.

Николай, находясь в деревне, переживал за дочерей и, уезжая, просил друзей присмотреть, навещать и не давать в обиду. Но те даже забыли где Николай. И лишь Степа заглядывал к Колиным дочкам. Но и то после работы заходил.

— Вика уже выросла. Девушкой становится. Но, умишка маловато. С матерью у них не ладится. Ругаются часто, не понимают друг друга. Знаете, что она сказала мне перед отъездом в деревню? — усмехнулся Николай грустно:

— Папка, ну, сколько будешь мучиться? Вы с мамкой давно чужими стали. Целыми днями даже не разговариваете. Устали друг от друга. Уж лучше бы разошлись. Зачем неволить себя? Найди другую женщину. Ты еще молодой. А мамку может хоть это встряхнет. Ну сколько можно в постели валяться? То она больная, то депрессия у нее. Давно пора на работу устроиться, совесть отыскать, тебе помочь, ведь сколько лет один тянешь семью. А она говорит, что не придумал город для нее работу! Во дает! Дома тоже ничем не поможет. Вот останется одна, сразу за ум возьмется! Хватит ее жалеть! Чем она лучше других? Нам с Анжелкой тебя жаль, кончай тянуть на своей шее лентяйку! Совсем разбаловал ее…

Николай вяло отмахнулся и добавил от себя:

— А ведь и не предполагал, что дочки уже сделали свои выводы и устали от матери. Им не просто скучно, они презирать стали Валентину. Перестали с нею общаться. Даже за стол не зовут и не садятся рядом. Пытался переубедить, мол, она все ж мать, они меня не поняли и не поддержали. Анжелка и того хлеще высказалась:

— Почему мы о ней должны помнить, если она о своей мамке не заботилась? Та с параличом пять лет у нас жила. Мамка ни разу не подошла к ней, не покормила, воды не дала. А когда бабка полные штаны наделала, мамка никогда ее не помыла. Та до твоего прихода лежала. В доме дышать было нечем, а мы не могли ничего, сил не хватало бабке помочь. А мамка окно откроет, чтоб самой не задохнуться, и на бабку ругается, та плакала, но ничего не могла, только смерть звала, чтоб помереть скорее. И только ты про нее заботился. Наша мамка ни о ком не думала. Вот и теперь, мы с Викой готовим, поставим на стол, она с нами обедает, а со стола не поможет убрать, посуду не моет. Поела и пошла. Вика в квартире убирает, я ей помогаю, а она лежит на диване и целыми днями телик смотрит. Сама себе постель не сменит. Мы с ней устали, а как ты терпишь? Она только в туалет сама ходит и ест, больше ничего. Даже не понять, кто с нас кто?

— Коль, тебе давно пора выводы сделать, — хмурился Иван.

— А давай мы его с натуральной бабой познакомим! — предложил Димка.

— Не надо! С меня Валентины хватает по горло! — запротестовал Николай.

— Зато любил! Эта помогать будет во всем! Дома, и здесь на даче. Сначала познакомитесь, там поближе узнаете друга, глядишь, привыкнете…

— Как? А Вальку куда дену?

— Оставишь, сам в квартиру родителей вернешься. К счастью, далеко идти не надо, всего-навсего, дорогу перейти и подняться на пятый этаж, — напомнил Иван.

— Дочки с нею не останутся. Обе убегут ко мне. Ну, а Валентина с голоду откинется. Я не стану навещать, готовить для нее. Сама она пропадет. Ее на работу дубиной не выгнать. И что делать буду? Не бросишь на погибель, — развел руками беспомощно.

— Колька! Да ты что, в самом деле? Мужик иль тряпка? Баба о тебя ноги вытирает! Сколько будешь терпеть? — возмутились мужики.

— Никуда не денется! Устроится на работу и будет жить как все!

— Помоги ей вернуться в люди! — настаивали друзья.

— А что? Даже моя бывшая, Светка, в бабы выбилась, когда ее выпер! Бабой стала, детей родила. Уже не зря свет коптит. Уверен, что муж ее на работу погонит. У них без того нельзя. Ты ж вконец распустил Вальку! Подумай о себе и о ней! — настаивал Иван.

Николай и сам понимал, что дальше так жить нельзя. Вернувшись домой из деревни, увидел все то же отупевшее лицо жены. Она сидела перед телевизором, смотрела какой-то сериал. На Кольку лишь оглянулась и тут же отвернулась к экрану. Не поздоровалась, ни о чем не спросила.

Человек вошел в ванную и увидел, что пол залит водой. Понял, вечером прибегут соседи снизу, начнут ругаться. Оно и понятно, люди недавно сделали ремонт в квартире, — перекрыл воду, решил сам разобраться, в чем дело. Вскоре понял, забилось и протекло колено. Пока прочистил, поменял прокладку, пришло время обеда. Валентина сидела у телевизора.

— Скоро девчонки придут из школы. А я ничего не успел им приготовить, — подумав досадливо и открыв дверь в зал, попросил:

— Ты хоть обед сообрази дочкам.

Жена с удивленьем оглянулась: