Кира Буренина - Бамбук в снегу (сборник) Страница 20

– Итак, я готова вас выслушать, – продолжила Анна, когда они устроились на огромном поваленном стволе дерева.

– Начать свой рассказ мне придется с того момента, когда мои дедушка с бабушкой и мои родители приехали в Гонконг. Им повезло больше других беженцев – на материковой части Гонконга, полуострове Коулуне жил третий брат дедушки, у него там был свой дом. Не халупа, а настоящий хороший дом. Однако моей семье пришлось ютиться в одной комнате несколько лет. Мама устроилась работать секретаршей – она знала английский и кантонский – тогда это были официальные языки Гонконга. Дедушка устроился в магазин у залива Абердин Харбор, продававший рыболовное снаряжение, бабушка сидела дома, а отец нашел себе место в строительном управлении. Он хорошо считал в уме, и его сделали счетоводом. Когда стало ясно, что мама ждет ребенка, то есть меня, вся семья собралась на совет – где теперь жить. Надо сказать, что в Гонконге почти нет места для строительства, вот почему сегодня там так много небоскребов. Город растет вверх. Кроме того, всегда существует опасность оползней и землетрясений, тайфуны – тоже частые гости. Хороший крепкий дом стоил целого состояния. И вот однажды, вы только не смейтесь, мой дед отправился на скачки. В Гонконге есть скаковой клуб со своими традициями, советом распорядителей, за место в совете и за собственную ложу на ипподроме ведутся нешуточные войны, эти места передаются буквально по наследству. Мы, китайцы, народ азартный. Дед каждую субботу просаживал на скачках заранее запланированную сумму денег, и надо заметить, имел трезвую голову и никогда не тратил больше. Но в тот самый день словно дьявол вселился в него. Сначала он умеренно выигрывал. Потом стал проигрывать. Проиграв, он было собрался домой, но что-то толкнуло его поставить на новую лошадь. Поставил – и…

– Выиграл? – Рассказ Чарли захватил Анну.

– Да нет, проиграл. Поставил еще раз, на другую, и снова неудача. В карманах было пусто, дед проиграл много денег. Желая отыграться, он занял денег у соседа, который был там же. Занял, поставил и опять все спустил. Тут он уже просто пришел в неистовство. Не отыгравшись, он не может вернуться домой и показаться на глаза семье, это такая потеря лица! – так думал он. Занял еще денег, поставил на первую попавшуюся лошадь и выиграл. Да еще как! Прекрасный скакун Абубакир был новичком и темной лошадкой. Никто и не обратил на него внимания, в том заезде все ставили на фаворита. Дед выиграл чуть больше миллиона гонконгских долларов.

– Вот это да! Невероятная история, я просто не могу поверить! – Анна вскочила со скамейки и сделала пару шагов вперед. – Звучит как сказка.

– Сказка? Нет, это джосс. Если у тебя хороший джосс, твоя жизнь непременно будет счастливой. Дед выиграл деньги, семья купила дом, выкупила магазин, в котором он работал. Вскоре родился я, а отец стал играть на бирже. И – не удивляйтесь, пожалуйста – у него оказался тоже хороший джосс. Из отца получился отличный делец. Ведь со своей феноменальной памятью на цифры он был прекрасным математиком, и это помогало ему ориентироваться в обстановке на бирже…

– Потрясающая история! – воскликнула потрясенная Анна.

– Все зависит от судьбы, которую никому не дано переломить. С этим фатализмом китайцы прожили восемь тысяч лет…, – спокойно отозвался Чарли.

– Но это целый роман! С таким потрясающим сюжетом!

– Да, можно, пожалуй, написать и роман. Что-то вроде «Финансиста» Драйзера, да? – рассмеялся он.

– Или пособие по успешному ведению бизнеса… И что же было потом?

– Я, как вы уже знаете, учился в школе, потом в колледже, потом в Англии и вернулся домой. Дед с бабушкой уже умерли, отец сильно болел. Я принял дела в магазине у Абердин Харбор, расширил его. Умер отец, а вскоре и мама. Я женился. А потом открыл несколько закусочных, фирму прогулочных катеров, занимаюсь биржевыми операциями…

– Да вы миллионер!

– Вовсе нет, есть люди и побогаче. И потом, знаете, это не приносит счастья, как выяснилось. Да, я много заработал, но однажды почувствовал, что жизнь проходит мимо. И я стал волонтером.

– Я вас понимаю. – Анна задумалась. – Поиски смысла жизни всегда заканчиваются осознанием факта, что личное счастье – лишь производное от того, насколько счастливы окружающие. Как-то стало холодно, я думала, что сентябрь в Китае теплее.

– Это на юге теплее, а здесь запад. Хотя, если посмотреть еще западнее, там пустыня. Бывший Шелковый путь.

– Наверное, нам пора. А то, как вы говорите, свет везде скоро отключат, еще дорогу назад не найдем. Так, кстати, когда-то было в наших деревнях.

– Экономят энергию, и, я считаю, это правильно. Хотя, честно говоря, против пары фонарей я бы не возражал…

– Скажите, – Анна немного замялась, – а ваша жена… она одобряет ваш нынешний образ жизни?

Он долго молчал, и Анна уже пожалела, что задала этот бестактный вопрос. Ведь Чарли только что сам сказал: для китайца вопрос потери лица – важнейший вопрос. Но, помолчав, Чарли все же ответил:

– Не одобряет. И не принимает. По сути, мы живем вместе, но у каждого своя жизнь. И они не пересекаются. Мы с вами только что говорили о счастье. Даже имея прекрасный джосс, ты не застрахован от неудач в личной жизни…

Они дошли до гостиницы, попрощались, и, захлопнув дверь своей маленькой комнатки, заваривая чай, умываясь в общей душевой, Анна, не переставая, думала о Чарли. Усталая донельзя, она улеглась в кровать и укрылась легчайшим, как пух, одеялом, но сон не приходил. То ли смена часовых поясов, то ли возбуждение от впечатлений прошедшего дня, но что-то не давало возможности спокойно погрузиться в сон. «Даже имея прекрасный джосс, ты не застрахован от неудач в личной жизни…» – вспомнились ей слова Чарли.

«Интересно, а у меня хороший джосс?» – подумала она, уже засыпая.

Анна считала, что, несмотря на свои тридцать шесть лет, она уже отлюбила свое, и ее взгляд на жизнь был трезв и не затуманен романтической дымкой. Замужество она считала неплохим уроком в жизни, но, если бы в ее силах было повернуть время вспять, она еще раз хорошенько подумала бы, прежде чем соглашаться выходить замуж за Ельцовского Серегу.

Они оказались в нужное время и в нужном месте, как это часто случается. Анна только что рассталась со своим молодым человеком, была в отчаянии и растерянности, нуждалась в утешении и крепкой руке. Серега давно ждал этого момента. Одноклассник Анны, он терпеливо пережидал череду ее романов в студенческую пору, долгое, казалось, бесконечное, житье-бытье с одним типом, которого он на дух не переносил. Не успел «тип» раствориться, Серега, не мешкая, двинул свои полки на взятие крепости «Анна Воронина», но именно в этот момент она влюбилась в какого-то актера. Сам Серега считал себя мужиком стоящим, времени зря не терял, завел свой бизнес, побывал в депутатах, основал благотворительный фонд и не забывал о самообразовании и физической кондиции. Ну чем не завидный жених! В его жизни бывали женщины, не сидеть же бобылем и ждать, пока Анна распрощается с очередной «большой любовью». Но вообще-то «чисто конкретно» он ждал ее. И вот представился удачный случай. Она рыдает у него на плече, оплакивая своего Ваню, а он чувствует, как счастье и наслаждение растекаются по всему телу. Через три месяца они поженились с условием, что Анна не станет менять свою фамилию и что свадьба будет более чем скромная. Отметили в хорошем ресторане и на следующий день улетели в Сингапур, а оттуда – в тур по всей Азии – Малайзия, Тайвань, Сингапур, Гонконг, Китай, Корея, Вьетнам…

За трехмесячное путешествие все шероховатости, которые еще оставались, были стерты, и казалось, что более счастливой и уравновешенной супружеской четы нет. Прошли два года. Анна занималась журналистикой, выпустила интересный путеводитель по Азии с собственными комментариями и фото, стала учить китайский язык. Увлеклась «Книгой перемен» – И-Цзин, вернее, ее толкованием, вечерами, если было настроение, читала Сереге вслух стихи старинных китайских поэтов, иногда наизусть. В этом он смыслил мало, но понимал: все, что доставляет удовольствие Анне, – удовольствие для него. Детей у них быть не могло. По вине Сереги, но Анна не была в претензии. Спустя некоторое время она написала, не поставив супруга в известность, новую книгу. Серега был в недоумении, но закатил роскошный банкет в честь жены. Анна села за следующую книжку, а у Сереги начались проблемы с бизнесом. На компанию Ельцовского нацелились серьезные люди, и теперь черный с лица, исхудавший Сергей пропадал по городам и весям России, закрывая производство за производством, прокручивая деньги, возвращая долги. А потом все кончилось. Неизвестный рейдер, так и не выйдя из тени, отступил, оставив предпринимателя с прожиточным минимумом, но без миллионов. Удалось сохранить несколько заводов, ресторанов, ночных клубов и абсолютно убыточную линию парфюма с именем известной звезды шоу-бизнеса. Серега продал квартиру в Нью-Йорке, вторую дачу на Рублевке. Осталась маленькая квартирка в Париже – в квартале Марэ. И «небольшой» дом в Подмосковье, не считая московских двухсот пятидесяти квадратных метров. Все это время Анна мужественно сносила тяготы, поддерживая и подбадривая Сергея. Роль сильной женщины пришлась ей впору, и она, серьезно подумав, выдала трилогию – три романа, ставшие на очень короткое время бестселлерами. Она уже знала, что не любит мужа, и оттого испытывала к Сереге теплые сестринские чувства.