Миа Марч - В поисках Колина Фёрта Страница 21

— Я приехала за пирогом, который мы с вами обсуждали, — холодно произнесла наконец посетительница. — Вы сказали, что он называется «Изгнание».

Враждебность клиентки не сочеталась с ее одеждой, такой женственной, воздушной — бледно-сиреневый шелковый топ на тонких бретельках и с оборками спереди, кремовые брюки и босоножки без задника на высоких каблуках. И много золотых украшений, включая обручальное кольцо.

У ее мужа роман? Ясновидящей Вероника не была, но каким-то образом поняла, что дело тут не в этом.

— Он в коробке, ждет вас, — сказала она. — Зайдите, пока я за ним схожу. — И протянула руку. — Вероника Руссо.

Долю секунды женщина колебалась, возбудив любопытство Вероники. Что за всем этим стоит?

— Бэт, — только и ответила она.

Идя на кухню за пирогом, Вероника чувствовала, как незнакомка сверлит ее взглядом. Однако на самом деле ее враждебность относилась не к Веронике; тут было нечто более сложное. Вернувшись с коробкой, она спросила:

— Я вас случайно не знаю? Мне кажется, я несколько раз видела вас в городе.

— Не думаю, — отрезала Бэт, беря пирог. — Значит, если будет результат, я просто оставлю деньги в вашем почтовом ящике, правильно? Пятнадцать долларов?

— Да. А если пирог не поможет, вы мне ничего не должны.

— Что ж, посмотрим, — натянуто улыбнулась Бэт, развернулась и пошла, встретив на дорожке двух женщин.

Даже если бы Вероника хотела подумать о странной заказчице, прибыли первые две ученицы. И гораздо более дружелюбные. Пара сестер в фартуках, Изабел и Джун Нэш, владелицы гостиницы «Три капитана», постоянно заказывавшей у нее два пирога в неделю. Сестры Веронике нравились, но она плохо их знала. Она была на несколько лет старше Изабел, которая пару месяцев назад позвонила ей, восторгаясь попробованным в закусочной пирогом, и попросила печь для гостиницы. Полгода назад Изабел родила ребенка, чего нельзя было сказать, судя по ее идеальной фигуре и элегантному, даже в джинсах и футболке, виду. И лет на десять, не менее, старше Джун, обладательницы самых прекрасных, буйно вьющихся золотисто-каштановых волос, убранных сегодня в пучок с помощью палочек для еды. Джун работала в любимом книжном магазине Вероники и имела очень вежливого сына.

— Я полна решимости научиться печь коржи, чтобы они получались не сухими и не влажными, — сказала Изабел. — Каждая моя попытка всегда заканчивается катастрофой.

— Вы бы попробовали пирог с банановым кремом, который я в прошлом году испекла для кондитерской распродажи в школе Чарли, — подхватила Джун. — Кажется, я вообще забыла положить сахар. Кто-то купил кусок, а потом вернулся к столу и потребовал назад свои деньги!

Вероника рассмеялась.

— Обещаю, больше этого никогда не случится.

Следующей прибыла Пенелопа Вон Блан, объявившая, что ее подруга Сиси не станет ходить на занятия из-за какой-то там нестыковки во времени. И снова Вероника поразилась, насколько Пенелопа изменилась внешне. За последние несколько недель она как будто… смягчилась. Ее темные волосы до плеч, обычно распрямленные до совершенства, как у модели, лежали естественными волнами. Минимум косметики. А перестав одеваться по последнему крику моды, она стала походить на обычных людей, живущих в Мэне, а не в Нью-Йорке. Пенелопа всегда носила крупные украшения, но в последнее время надевала только золотое сердечко-медальон да обручальное кольцо. Вот уж, воистину, возвращение прежнего облика вместо создания нового. Вероника недоумевала, что за всем этим стоит. Пенелопа Вон Блан со средних классов одевалась броско и дорого. Но сейчас прошла, не отпуская ехидных замечаний об ее одежде или небольших размерах дома; нет, Пенелопа всем широко улыбнулась, похвалила висевший в прихожей натюрморт с полевыми цветами и серьги Вероники и сообщила сестрам Нэш, что слышала «потрясающие» отзывы об их гостинице. Это была новая и изменившаяся в лучшую сторону Пенелопа.

Пока Изабел и Джун болтали с ней, появились Ник Демарко с дочерью.

Ник, разумеется, всех знал. Полицейские были на виду в городе, патрулируя улицу, выписывая штрафы за превышение скорости и приклеивая извещения об истечении срока регистрации. Женщины обычно заискивали перед Ником — красивым вдовцом, и хотя Изабел и Джун держались тепло и дружески, особенно с Ли, они совершенно точно не угодничали. Пенелопа очень мило с ним разговаривала, но не заигрывала. И Вероника, единственная одинокая женщина в доме, сосредоточила все свое внимание не на Нике, а на его дочери.

Как раз в тот момент, когда Вероника подумала, что Пенелопа просто не может стать более белой и пушистой — или менее заносчивой, — та переключилась на юную Ли Демарко, расспрашивая ее о летнем лагере, затем пожала руку Нику со словами, что лишь благодаря тяжелому труду таких полицейских, как он, Бутбей-Харбор является столь безопасным и чудесным местом для жизни. Вероника понятия не имела, почему Пенелопа Вон Блан сделалась такой… милой, но перемена эта ее порадовала.

— Ну что ж, давайте пройдем в кухню и приступим, — сказала она, показывая дорогу. — Вас всего пятеро, идеальное количество для урока по приготовлению пирогов.

— Мне эта кухня нравится, — объявила Изабел, обведя взглядом большое помещение.

Веронике она тоже нравилась. Едва увидев желтое бунгало, она сразу поняла, что это подходящий для нее дом, но войдя в кухню, не поверила своему счастью. Обширная сельская кухня с крашеными белыми шкафчиками, большим рабочим столом и оригинальными деревянными полами была просто создана для печения пирогов. Вероника выкрасила стены в бледный голубой цвет и поставила профессиональную плиту, но в остальном ей почти ничего не пришлось обновлять. Задняя дверь выходила на терраску с видом на крохотный дворик и ее растения в горшках. Она не имела особой склонности к садоводству, но ей нравилось видеть цветы через окно.

Группа собралась вокруг кухонного стола, изучая емкости и разбирая скалки.

— Сегодня мы испечем традиционный яблочный пирог, — сказала Вероника. — Я знаю, что некоторые из вас захотят освоить один из моих особых чудо-пирогов. Наиболее популярные рецепты я распечатала, поэтому, если вам понадобится какой-то из них, скажите. Если кто-то предпочтет испечь такой особый пирог вместо яблочного, можете действовать самостоятельно, обращаясь за помощью, если она вам потребуется.

— Яблочный пирог для нас, так, Ли? — спросил у дочки Ник.

Ли опустила глаза, потом посмотрела на Веронику.

— Вообще-то, я буду печь особый пирог. Шу-флай.

— Мне кажется, я помню, как моя прабабка пекла его, когда я был ребенком, — улыбнулся Ник сначала дочери, потом Веронике.

— Шу-флай, — произнесла Изабел. — Моя тетя Лолли обожала его! Он с патокой, да? Она была такая сластена.

Вероника кивнула.

— С патокой и посыпкой из коричневого сахара. Я его люблю, но теперь его редко пекут.

— А что это за чудо-пирог? — поинтересовалась Джун, беря банку с разрыхлителем и заглядывая внутрь сквозь пластмассовую крышку.

Ли Демарко разглядывала свои ноги.

— Я называю его «Душа», — ответила Вероника. — Он помогает почувствовать себя ближе к тем, кого ты потерял.

Показалось, что на долю секунды у всех присутствующих перехватило дыхание. Медленно кивая, Ник взял Ли за руку, и казалось, девочка сейчас убежит через заднюю дверь, но она этого не сделала. Джун и Изабел переглянулись и промолчали. А Пенелопа как-то стушевалась.

— Я скучаю по маме, — произнесла Ли, уставившись на свои кроссовки, но Вероника заметила, что девочка сдерживает слезы. — Миссис Бакмен, это наша соседка, — пояснила она, посмотрев на отца, потом на остальных. — Она заказала такой пирог у Вероники и говорила, что почувствовала, будто ее мама была с ней в комнате.

— Иногда такое же чувство посещает меня в гостинице, — сказала Изабел. — Расставляю, например, брошюры на стенде в вестибюле и вдруг внезапно ощущаю присутствие моих родителей. Несколько недель назад я была на кухне, готовила для постояльцев ирландский завтрак, и на мгновение рядом со мной как будто очутились тетя Лолли и дядя Тед, говоря, что я хорошо работаю. Но это случается редко.

— Если бы я съела кусок восхитительного пирога, который помог бы мне почувствовать их присутствие, — сказала Джун, — у меня появился бы отличный предлог съесть весь пирог.

Вероника улыбнулась.

— У шу-флая есть хорошая особенность. Он такой сладкий, что осилить можно только один кусок, да и то с трудом. Когда я его готовлю, то съедаю кусочек с чаем и действительно чувствую присутствие бабушки. Ничто так не успокаивает.

— Тогда давайте все приготовим этот пирог вместо яблочного, — предложила Ли. — Мы съедим по кусочку и почувствуем себя ближе к тем, к кому хотим.

Она порылась в стопке распечаток и вытащила рецепт шу-флая.