Сол Стейн - Курорт Страница 21

— В этом что-то есть, — глубокомысленно изрек Джордан.

Он подозревал, что Мерль несет чушь, но, учитывая румянец, которым запылали щеки Клиффорда, счел уместным согласиться с ним.

— А в «Клиффхэвене» мы с Эбигейл направляем этот процесс в обратном направлении. Мы выводим из обращения еврейские гены.

— Почему бы нам не пообедать? — прервала научную дискуссию Эбигейл.

Она понимала, сколь важно участие Джордана в реализации плана Мерля, задумавшего покрыть страну, а то и весь мир сетью курортов, двойников «Клиффхэвена». Джордан вежливо слушал, но не выказывал особого энтузиазма. Возможно, приготовленный ею обед, сдобренный малой толикой марихуаны, в сочетании с отменным виски сделает его более восприимчивым.

После кофе Джордан принял предложенную Мерлем гаванскую сигару, но отказался от специальных ножниц для ее обрезки, которые рассматривал как признак снобизма. В кругу друзей, полагал Джордан, всегда можно откусить кончик сигары, в незнакомой компании — сковырнуть его ногтем.

— Мерль, в Пинктоне, я жил там до того, как познакомился с тобой, было два еврея. Один продавал одежду, второй — ювелирные украшения. Торговец одеждой получал небольшую прибыль. Вероятно, за год он зарабатывал столько же, что и мы за один-два дня. Ювелир едва сводил концы с концами. Ни один из них не годился в нобелевские лауреаты. Я частенько говорил с ними, и мне не показалось, что они умнее других.

В постели я бы предпочла Джордана, отметила Эбигейл, но по интеллекту он не годился Мерлю в подметки.

— Джордан, — Мерль вздохнул. Он понял, что без дальнейших объяснений не обойтись. — Когда мы имеем дело с большими группами людей, приходится оперировать такими понятиями, как среднее, тенденции, видимые отличия. Разумеется, среди евреев есть глупцы, точно так, как среди представителей других национальностей. Ван ден Гааг показал, почему евреи, взятые как единое целое, умнее неевреев. А я стремлюсь к тому, — Мерль наклонился вперед, — чтобы повернуть вспять процесс, тянущийся больше тысячи лет.

Джордан расхохотался.

— Вы с Эбигейл припозднились, если решили нарожать миллион умненьких нееврейских ангелочков до того, как помрете.

Эбигейл молила Бога, чтобы Мерль не вышел из себя.

— Жаль, конечно, что у нас нет детей, — спокойно ответил Мерль.

Жалость тут ни при чем, мысленно поправила его жена. Я не хотела, чтобы у нас были дети.

— Мой план состоит в том, чтобы коренным образом изменить ход развития, что препятствовал совершенствованию генов неевреев все те годы, когда в Европе господствовала католическая церковь. Не в моей власти сделать неевреев умнее, но кое-что мне по силам.

Эбигейл встала.

— Не вернуться ли нам в гостиную?

— Пожалуйста, сядь, — возразил Мерль. Джордан внимательно слушал, и ему не хотелось отвлекаться. — Я намерен обескровить банк еврейских генов.

Скорее всего, он тронулся умом, подумал Джордан. А может, действительно придумал что-то дельное. В конце концов, его курорт в Биг-Суре работает, как часы.

— Ты, вероятно, полагаешь, что предназначение «Клиффхэвена» — держать взаперти две сотни человек? Позволь рассказать, чем мы тут занимаемся. Полагаю, ты обратил внимание на полное отсутствие детей?

— Не заметил ни одного, — признал Джордан.

— Их сразу забирают. Они бесполезны как рабочая сила, а родители в их присутствии становятся более дерзкими и с большей неохотой подчиняются приказам персонала.

— Забирают? — повторил Джордан, выпустив струю дыма.

— От них избавляются. Так же, как от упрямцев и смутьянов. Или тех, кто не может работать на полях. Но самое важное, отмечаю это особо, репутация курорта такова, что к нам едут только евреи, достигшие успеха в жизни, ибо лишь они могут позволить себе наши расценки. Большинство из них уже вышли из детородного возраста, и тут начинается самое интересное. На розыски приезжают их дети. Избавляясь от них, мы истощаем общий запас еврейских генов.

В Техасе Джордану доводилось встречаться с фанатиками, особенно религиозными, приходившими к нему за деньгами, но у Мерля хватало средств на удовлетворение собственных прихотей.

— Послушай, — Джордан сбросил в пепельницу горку пепла, наросшую на сигаре, — я люблю евреев не больше твоего, но не понимаю, как можно тратить время и энергию лишь на то, чтобы ликвидировать малую толику процента их численности. Когда-то Ку-клукс-клан пытался сделать то же самое с неграми. Я говорил, что так от негров не избавиться. Или их надо отправить в Африку, или оставить в покое.

— Ты видишь только вершину айсберга, — заметил Мерль. — Представь себе «Клиффхэвены», расположенные около Далласа, Хьюстона, Филадельфии, Атланты, Детройта, Чикаго. Двадцать или тридцать курортов, действующих одновременно.

— Ты намереваешься все это организовать, Мерль?

— Я рассчитываю, что они будут созданы без моего непосредственного участия. В «Клиффхэвене» я показываю, как это делается. Другие используют мой опыт с учетом местных условий. За десять лет мы сможем оказать существенное воздействие на генофонд евреев.

Джордан искоса глянул на Эбигейл. Какую роль играла она во всей этой истории?

— Может, тебе провести в «Клиффхэвене» несколько дней, чтобы получше ознакомиться с обстановкой? — спросил Мерль. — Например, ты обратил внимание, что здесь нет беременных женщин?

— Не видел ни одной.

— Их нет, во всяком случае, с внешними признаками беременности. День, когда беременность становится явной, — последний в их жизни. Как я говорил, евреи умны и быстро смекают, что к чему. Уяснив суть действующих в «Клиффхэвене» законов, писаных и неписаных, они стараются не беременеть. Просто удивительно, как человеческая раса приспосабливается к условиям существования.

— Может, теперь мы перейдем в гостиную? — повторила Эбигейл.

Пока они шли по особняку, Джордан, попыхивая сигарой, гадал, сколько ему придется выложить, чтобы никогда больше не слышать об этой безумной идее.

Джордан подождал, пока Мерль разлил принесенное японцем бренди.

— И что теперь в твоих планах?

— Пора расширять сферу деятельности и выходить за пределы Калифорнии. Разумеется, постепенно, шаг за шагом.

— О боже, да ты действительно настроен серьезно.

Заметив, что лицо Мерля пошло красными пятнами, Эбигейл поспешила вмешаться:

— Ты же осмотрел «Клиффхэвен», Джордан. И видел, что это не какая-то выдумка, а реальность.

— Джордан, — добавил Мерль, — я доверил тебе самую страшную тайну, в какую один человек может посвятить другого.

— Я это оценил.

— Более того, я не просил тебя приносить клятву, как это принято у масонов или в Ку-клукс-клане. Я положился на нашу дружбу.

— И правильно сделал.

— Первые несколько месяцев мы будем работать в тесном контакте.

— Мерль, прежде чем перейти к деталям, позволь заметить, что нефть отнимает у меня массу времени.

— Создавая «Клиффхэвен», я нисколько не запустил свои дела. Ты отличный организатор, Джордан. Я хочу, чтобы ты нашел подходящий участок земли в нескольких часах езды от Далласа и Хьюстона. Главное условие — труднодоступность. Предпочтительнее единственная дорога, по которой можно туда добраться. Ее будет легко контролировать.

— Я знаю такие места в Нью-Мехико и Аризоне, но у нас…

— Я говорю не о действующих курортах. Мы построим все с нуля, наберем персонал. Я знаю, как найти нужных людей, как проверить их преданность. Опыт создания «Клиффхэвена» значительно облегчит нам жизнь. Я даже могу отдать тебе нескольких сотрудников, чтобы они подготовили новичков.

Джордан покачал головой.

— Мерль, мы с тобой близкие друзья.

— Мне уйти? — спросила Эбигейл. — Когда начинается такой разговор, я чувствую, что становлюсь лишней.

— Пожалуйста, останься, — остановил ее Джордан. Он давно убедился, что присутствие женщины обычно сдерживает взрыв эмоций. Повернувшись к Мерлю, он продолжил. — Надеюсь, мы останемся друзьями. Но то, что подходит тебе, Мерль, не всегда устраивает меня.

Несмотря на такое обескураживающее начало, Мерль все еще надеялся, что Джордан близок к тому, чтобы согласиться.

— Я тебя слушаю, — кивнул он.

— Если бы я хотел изменить генетическое несоответствие, если бы я верил в важность этого дела, то нашел бы двух-трех умных, красивых, стопроцентных христиан, тут подошел бы любой возраст, и создал бы банк спермы для христианских женщин, которые хотели бы иметь интеллигентных, симпатичных детей, но не могли забеременеть от мужей или вообще не выходили замуж. Все это можно осуществить с куда меньшими затратами, безо всякого риска и к тому же оказать более сильное воздействие на генофонд в кратчайший промежуток времени. Вот что надо реализовывать в масштабах всей страны.