Перекрёсток двенадцати ветров - Верещагин Олег Николаевич Страница 21

…И открыл глаза.

Сперва ему показалось, что он продолжает спать - в шалаше возились и вскрикивали все сразу, а рёв, показавшийся ему собственным криком, только усиливался, смешиваясь с рокотом и змеиным шипением.

- Что это?! - истошно закричала Светка. - Рат, что это?!

А он уже понял - что, и это было страшнее всех представлявшихся ему страхов, а главное - так предсказуемо, что Рату захотелось убить себя за глупость. Но времени терять было нельзя, и он закричал:

- Наружу! Быстрей! Хватайте вещи, наружу, вверх, бегите!!!

Никто не стал ничего спрашивать или артачиться. Но всё равно было уже поздно.

Грохот и рёв стали невыносимыми, окружили шалаш - и внутрь ворвалось что-то белое и крутящееся, в чём почти невозможно было узнать речную воду…

…Медведи обожают падаль. Стоя в кустах на четвереньках, бурый всматривался и внюхивался. Он был сыт до отрыжки, обожрался оставленной пронёсшимся потоком рыбой, а для того, чтобы добраться до заманчивого куска, нужно было перебираться через реку. Что-то пробурчав, медведь, закидывая зад, ушёл в кусты, решив, что вернётся позже - дохлятина никуда не денется.

Рат открыл глаза именно в этот момент. Он не увидел медведя - под ним бежала серая вода, она несла мусор, ветки, что-то ещё, и от этого движения кружилась голова, а тело покачивалось, руки тянуло вниз. Ещё через пару секунд Рат понял, что вода ни при чём - он висел в ветвях куста, раскачивался с ними вместе, и руки тянуло ружьём, болтавшимся на ремне, намертво захлёстнутом вокруг кистей.

Больше ничего не было. Ни сапог, ни коробки с НЗ, ни ремня с ножом и патронами.

Рат несколько раз дёрнулся, упал в воду, встал на ноги, хотя его толкало в грудь течением - и выбрался на берег, занесённый илом и замусоренный. Кое-где виднелась рыба. Рат подумал, что её надо собрать, а потом вяло решил, что это бессмысленно.

Он остался один.

И едва он это подумал, как услышал:

- Рат! Ратка! Раточка-а!!!

К нему бежало какое-то существо, следом шло, прихрамывая, ещё одно. Они были грязные, всклокоченные, какие-то перекошенные - Рат вскинул ружьё, но тут же опустил его и заорал:

- Светка! Светка, Саня!!!

Светка повисла на нём гирей и начал целовать в лоб, в щёки, в губы, твердя:

- Я думала… я думала, ты утонул… я думала, ты утонул, утонул, утонул…

Подошёл Сашка. Он был без куртки, но с маузером - без кобуры и, конечно, без запасных патрон, оставшихся в ней. Молча облапил сестру и Рата. Светка ревела. Рат спросил:

- Сань, что с ногой?

- Ерунда, немного ушиб, - ответил тот. Штанина у него тоже была разодрана., виднелся кровоподтёк, но не больше, слава богу. - Рат, что это было?

- Я дурак, - Рат мягко отстранил Светку. - В горах прорвало озеро… Гроза. Я идиот. Я убегал от выдуманной опасности и влез в настоящую ловушку. Заночевал в грозу возле реки… Я всех убил… Где остальные?

- Не знаю, - покачал головой Сашка. - Нас со Светкой понесло, мы вцепились друг в друга, потом куда-то выбрались, на какие-то камни… Мы никого не видели.

- Надо поискать вещи, - предложила Светка и, всхлипнув, вытерла нос.

- Вещи наши в Уде, - ответил Рат, - а до неё два дня.

- В какой Уде? - хлопнула глазами Светка.

Рат соврал - сказал, что вчера сумел определиться. Светка взбодрилась:

- Но мы же и так можем дойти, - сказала она. - Ведь правда же, можем!

- У меня восемь патрон к нарезке и один в нижнем стволе, картечь, - сказал Рат. - У Сашки - десять. Нам даже обувь сделать нечем, мы даже носки потеряли. Мы огонь не разведём… Мы можем дойти, но чего нам это будет стоить - я не знаю. Я теперь вообще ничего не знаю.

- Егор!!! - ахнула Светка.

Все обернулись.

Егор брёл по камням через реку. Его качало. Увидев остальных, он замахал руками, соскользнул в воду, побрёл вброд, всхлипывая и загребая воду руками. Все трое бросились навстречу, вытащили его на сушу.

- Ксанка… - выдохнул Егор. - Я её… я её спас, но… у неё нога… нога сломана, ребята.

Рат закрыл глаза.

"Конец", - ясно и отчётливо подумал он…

…Сашка и Рат упорно и ожесточённо выламывали сучья попрямее. Ксанка, полусидя возле дерева, в обнимку со Светкой - её нога уже была заключена в лубок с обмазкой из глины - тихо, но настойчиво просила:

- Ну ребята… ну поднимите меня повыше, к ручью… а сами идите… пистолет мне оставьте и идите… я без еды долго продержусь… а вы дойдёте и обратно на вертолёте…

Светка синхронно с ней и так же негромко и настойчиво возражала:

- Ксаночка, ну как мы тебя оставим… а если зверь… тигр или медведь… а если мы то место не найдём…

- Хватит! - заорал Рат. - Ну! Мы или вместе дойдём - или вместе сдохнем! Я сказал!!! - и швырнул наземь слегу для носилок.

- Это из-за меня.

Егор сидел на поваленном дереве и кривил губы. Левая сторона лица у него была разодрана - ударился о камни, когда бросился в поток и вытащил практически беспомощную, потерявшую от боли сознание, Ксанку, чудом им замеченную в этой круговерти. Он набрал воздуха в грудь, выдохнул и повторил:

- Это из-за меня.

- Слышали уже, - отозвался Сашка.

- Но ничего не поняли, - Егор встал. - Это всё из-за меня. Из-за меня погибли два человека. Из-за меня мы здесь.

- И в этом нет ничего нового, - сказал Сашка.

- Знаете, что я хотел на Становом? - Егор засмеялся. - Да золото же! Золото! У отца была старая карта, а на ней отмечены прииски, ещё дореволюционные, заброшенные! Она у меня в рюкзаке лежала… Я как понял, что от этой поездки не отверчусь, подумал: а что, если?.. А потом я бы всё и всех послал к чёртовой матери - и отца, и семью, и страну, потому что с золотом везде хорошо! Поди туда! Поезжай сюда! Учи то! Сделай это! Да к чёрту, к чёрту, к чёрту! Я бы жил, как хотел! Где хотел! Но я клянусь! Я честное слово даю! Я не хотел, чтобы из-за меня - хоть кто-то, хоть кто-то погиб!

- Да что ты на себя наговариваешь?! - вскрикнула, оттолкнувшись локтями, Ксанка.

- Нет, насчёт карты - правда, - сказал Рат. - У деда была такая, мне отец говорил…

Наверное, Владимир Никифорович её взял, когда из дома убегал… Егор?..

- Да, - Егор кивнул, - он хотел сперва искать золото, но потом… короче, не получилось.

А потом он её просто так хранил… Я понимаю сейчас, я как дурак… как будто это просто - пришёл, поднял…

- Бывает и так, - спокойно сказал Рат. - Пришёл, поднял… Этот край на золоте стоит…

- Всё сказал?

- Я? - Егор вытаращился непонимающе. - В… всё…

- Ну и ладно… Чью куртку на носилки пустим?

- Мою, - Егор начал стягивать куртку.

Путь домой…

Егор упал не сразу - очевидно, побоялся уронить Ксанку. Он просто встал на колени, поставил ручки носилок на землю, а потом завалился на бок, и Рату показалось, что Егор начинает таять от дождя, растворяться в земле.Он рывком поднял двоюродного брата, несколько раз ударил по щекам. Ксанка смотрела большими глазами. Сашка держал передок носилок один.

Дождь начался утром и шёл - то тихий, то бурный, тёплый, но непрестанный, обла-ка висели над самыми головами. Позавчера и вчера они ели сырое мясо - Рат застрелил кабаргу. Но до этого три дня ничего не было, пока они уходили от реки, зверьё разбежалось от потопа - и приходилось пробавляться зеленью и сыроежками, высыпавшими кое-где. Светка пыталась раздобыть огонь трением… Сегодня утром выяснилось, что мясо уже начало пахнуть - сыро и тепло, слишком сыро и слишком тепло…

- Пусти, я сам, - Егор оттолкнулся. - Я просто споткнулся…

- Держи, - Рат сунул ему двустволку и принял носилки. Плечи загудели. Они несли носилки по очереди, но плечи не успевали отдохнуть и покрылись лопнувшими мозолями в первый же день.

- Ещё не твоя очередь, - хрипло сказал Егор. Лицо у него стало остервенелым.

- Я сильнее, - отозвался Рат. - Пошли, чего стоять…

И они снова пошли. Они шли вдоль Уды, первый день шли вдоль Уды, Рат был в этом уверен, хотя к самому берегу подобраться не удалось - мешали буреломы и завалы. А значит - понемногу приближались к цели.