Маурин Ли - На краю Принцесс-парка Страница 22

– Сколько тебе лет? – спросила миссис Квинлан.

– Шестнадцать.

– Будем считать, что я этого не слышала. До восемнадцати лет тебе нельзя работать в заведениях с лицензией. Вообще-то ты не имеешь права даже заходить сюда.

– В таком случае мне восемнадцать. Кстати, меня зовут Руби О'Хэган.

– В таком случае, Руби, ты принята на работу, – быстро проговорила миссис Квинлан, слегка оживившись. – По воскресеньям можешь не приходить – я буду убирать здесь сама. Так что начнешь с понедельника.

– Давайте так: вы платите мне три шиллинга в неделю, и я буду работать также по воскресеньям. И еще, миссис Квинлан, я бы хотела, чтобы вы платили мне ежедневно, – заявила Руби, почувствовав, что ее работодатель – добросердечная женщина, которая вряд ли воспримет ее слова в штыки.

– Я не против, милая. Я даже могу заплатить тебе вперед, – сказала Марта Квинлан, открывая кассу. – Вот тебе шесть пенсов за завтра. У тебя честное лицо, и мне кажется, что ты меня не обманешь. Да, и еще – зови меня Мартой, как все.

Получилось! Она нашла работу. Кроме того, дождь наконец прекратился, а в кошельке у Руби было десять пенсов. Когда она вышла на улицу, то учуяла восхитительный запах, от которого у нее потекли слюнки.

Рыба с картошкой фри! Можно было купить в кафе две порции по пенсу каждая и отнести все это на Фостер-корт, но Руби решила, что будет лучше, если она приведет Джейкоба сюда. Они съедят свои порции, а потом пойдут гулять – свежий воздух пойдет им только на пользу.

Но, войдя в их жалкую комнатушку, девушка увидела, что Джейкоб крепко спит. Он так и не разделся и тихо похрапывал, зарывшись лицом в желтую подушку. Его колени были поджаты, а одна рука прикрывала лицо. Красивый костюм был весь измят.

Сразу забыв о чувстве голода, Руби сняла влажную кофту, аккуратно сложила ее, положила на стул, легла рядом с Джейкобом и обняла его за талию. Прошло не более минуты, а она уже спала.

Марта Квинлан оказалась очень требовательным работодателем.

Поскольку у Руби больше не было часов, она пришла на работу на полчаса раньше времени и вытащила Марту из постели. Без макияжа, в заношенной ночной рубашке у женщины был довольно жалкий вид. Она сказала Руби, что лечь спать ей удалось лишь после полуночи.

– Вниз спустился Фред, и парочка его дружков засиделась в пабе. Мне пришлось ждать, пока они уйдут, и запирать двери самой – в этом вопросе я больше не доверяю Фреду.

Зал, вчера нарядный и чистый, теперь имел такой вид, словно по нему пронесся ураган. Столы были уставлены грязными кружками, переполненными пепельницами и пустыми пачками из-под сигарет, а пол был усыпан окурками и спичками. Кроме того, Руби увидела под столами несколько кружек, парочку грязных носовых платков и вчерашнюю газету «Дейли геральд», которую она отложила, чтобы как-нибудь почитать.

Девушка приступила к работе – отнесла на кухню кружки, высыпала в ведро содержимое пепельниц, вытерла столы, подмела пол. Затем она помыла кружки в горячей мыльной воде, протерла их, отнесла в бар и развесила за ручки на специальные крючки, а то, что не поместилось, поставила на полку.

– Я закончила, – заявила она Марте, которая сидела на табурете, курила и внимательно следила за ней.

– Черта с два ты закончила, – ответила женщина. – Столы надо отполировать тряпкой и удалить с них следы от кружек, а полы – натереть. Все, что для этого нужно, ты найдешь на кухне. Потом смахнешь везде пыль – с подоконников, дверей, со стульев, а также с бутылок. После этого уберешь в мужском туалете во дворе. Вчера у нас было мало женщин, и туалетом никто из них не пользовался, поэтому туда можешь не заходить. – Марта улыбнулась. – Это так приятно! Я чувствую себя праздной дамочкой – если бы не ты, мне пришлось бы делать все это самой. Когда ты закончишь, я приготовлю нам по чашечке чая с тостами.

– Сколько я уже здесь? – спросила Руби, которой казалось, что она проработала, не разгибаясь, несколько часов.

– Недостаточно долго, чтобы отработать даже половину тех денег, которые я тебе дала вчера. Наверное, ты считаешь меня чересчур придирчивой? Фред именно так и считает, но я все равно убеждена, что паб нужно как следует убирать. В некоторых пивных по соседству утром просто рассыпают по полу опилки, но я не такая. Ну же, милая, начинай, – поторопила она Руби. – Чем быстрее ты закончишь, тем раньше мы попьем чаю.

– Хлеб порезать толсто или тонко? – спросила Марта час спустя – хотя у Руби было чувство, что прошло часов десять.

Они сидели на кухне и ждали, когда закипит чайник. Металлическая решетка была уже готова принять тосты.

– Толсто.

– Я поставлю джем на стол, так что угощайся. Я догадываюсь, как ты устала.

– Да, но я привыкну, – убежденно заявила Руби.

– Я в этом уверена – ты умеешь работать, это точно. Как и я. Мы с тобой сработаемся. – Марта перевернула гренку. – Ты живешь где-то рядом?

– В Фостер-корт – но это только временно.

Марта сморщила нос.

– Одна живешь? – спросила она.

– Нет, с Джейкобом. Он мой муж.

– О Боже, девочка! – воскликнула пораженная Марта. – В таком возрасте ты уже замужем?

– Мы поженились тайно, а после этого убежали из дому. Это произошло в пятницу. Я даже не успела купить себе обручальное кольцо.

– Бедные твои родители! Я уверена, что они сходят с ума от беспокойства.

– У меня нет ни матери, ни отца – я сирота. Смотрите, тост подгорел!

– Они всегда у нее горят, – прозвучал с порога едкий голос, и на кухню вошла женщина, весьма похожая на Марту, но намного моложе ее. На кудрявые светлые волосы была натянута розовая сеточка. Женщина была одета в цветастый креповый халат и пуховые тапочки.

– Мама, это мне? – спросила она, указав на тост.

– Нет, это Руби. Агнес, если ты хочешь тост, сделай себе сама.

– Я не Агнес, я Фэй! – сердито заявила девушка. – Мне надоело повторять это тебе.

– Мисс, коль уж на то пошло, вас крестили как Агнес Квинлан, и ею вы и останетесь. Фэй! – фыркнула Марта. – Что за чушь?

Девушка надулась.

– Агнес – ужасное имя, – сказала она. – Руби, а ты как думаешь? Правда, Фэй звучит намного приятнее?

– Мне нравится и то и другое, – тактично заметила Руби, которую сейчас больше интересовал тост.

– Она работает в муниципалитете и поэтому хочет взять себе другое имя, – хмыкнула Марта. – Имя Агнес для нее уже недостаточно хорошее. Она, видите ли, стыдится того, что живет в пабе в Дингл.

Агнес раздраженно ответила:

– Ты бы тоже этого стыдилась, если бы работала в таком районе, как Эгберс или Вултон. Некоторые люди там даже живут в домах, у которых названия вместо номеров.

– Ты живешь в доме, который называется «Молт-Хаус», ты не забыла?

– Мама, не неси ерунду. Пойду спать дальше. Разбудишь меня к полуденной мессе, хорошо?

– Хорошо, Агнес.

– Она моя дочь, – объявила Марта, когда девушка с сердитым видом ушла, – как будто Руби до сих пор этого не поняла. – Что-то она стала чересчур капризной. Можно подумать, она фрейлина самой королевы, а не какая-нибудь секретарша в муниципалитете. Вообще-то я ею горжусь, – лицо Марты потеплело, – да и какая мать на моем месте не гордилась бы? Но я была бы не против, если бы Агнес мне помогала, – а ее не заманишь за стойку ни за что на свете. Что же касается уборки, она даже не знала бы, с чего начать. – Марта тяжело вздохнула. – Наш Джим сделан совсем из другого теста. Он всегда готов помочь, но сейчас он служит в торговом флоте, и мы очень редко его видим. Милая, хочешь еще один тост? Первый ты проглотила, как за спину закинула. Да, и если тебе нужны деньги – а я вижу, что так оно и есть, – я могу заплатить тебе за завтра. У нас получается по пять пенсов в день.

Когда утром Руби уходила из Фостер-корт, Джейкоб все еще спал. Но когда она, успев побывать на мессе в церкви Святого Финбара, расположенной как раз по пути, вернулась в их комнатушку, молодой человек по-прежнему неподвижно лежал на кровати и разглядывал потолок. Услышав, как открывается дверь, он повернул голову в ее сторону.

– Я нашла работу уборщицы, – радостно произнесла Руби, – и теперь у меня есть деньги. На обед можно купить рыбу с картошкой. Когда мы оба начнем зарабатывать, то сразу съедем из этого места.

Джейкоб ничего не ответил, лишь повернулся к стене, спиной к Руби.

– Посмотри, что ты сделал со своим костюмом, – все таким же бодрым голосом продолжала Руби. – А мое платье еще хуже – я не высушила его, когда ложилась спать. Нам нужен утюг, а также мыло и полотенце, посуда, ножи, вилки… Если у нас будет кастрюля, я смогу приготовить что-нибудь в кухне под лестницей – может быть, уже завтра. Да, и обязательно нужно постельное белье – правда, в том месте, куда мы переедем, оно нам, возможно, уже не понадобится. И еще, Джейкоб…

– Руби, я хочу умереть.

– Джейкоб!

Прыгнув на кровать, девушка обняла его.

– Не говори так. Все будет хорошо, вот увидишь! Скоро мы уедем из этой дыры.