Ольга Лукас - Тринадцатая редакция. Найти и исполнить Страница 22

– А ты много датчиков уже проверил? – Шурик быстро перевёл разговор на нейтральную тему.

– Да как бы с десяток. По инструкции их у вас надо отбирать и счищать информацию, чтобы вновь в дело пускать, но тут такой бум носителей был, и вообще мне некогда этой ерундой заниматься. А помощнику моему– тем более. Нашел же я себе помощничка. Что ты на меня опять уставился, как Касперскии на «Доктор Веб»? Да, мне, представь себе, есть чем заняться помимо того, чтобы тупо датчики форматировать. Всё, отвернись вообще и смотри вон на стену! Там список моих долгов, очень горестное и поучительное зрелище.

– Да как я на тебя смотрю? – удивился Шурик. – Обыкновенно. С интересом и участием. Ты же говоришь такие увлекательные вещи, ну я и участвую.

– Вот не участвуй, а? Просто слушай. Мне, знаешь ли, стыдно. Иногда бывает. Ну за то, что я в городе постоянно плутаю, как деревенский дурачок, и что у меня в делах вечно бардак. Вообще-то это не очень круто, но я как-то приноровился с этим жить. А тут ещё кумир моего детства, величайший писатель современности, несравненный Йозеф Бржижковский изволил узреть во мне тупого фаната, каким я, видимо, и являюсь. Ты ещё с участием смотришь.

– Балда ты, Виталик. Ты же только что открытие совершил, да ещё какое! – Какое?

– Такое! Сам понимаешь, не прибедняйся. А до этого – шкаф починил, который я, между прочим, сломал.

– Вот и я говорю. Перед тобой сидит гений, который шкаф починил, а ты его взглядом сверлишь, вместо того чтобы… опа!

– Что я должен сделать? – переспросил Шурик.

– Ничего. Прикинь, этот твой носитель – не из той сказки!

– Как это? Не из какой сказки?

– Ну все эти, которых я не отформатировал, кроме одного, дружно и массово ощутили в своих сердцах нестерпимое желание, именуемое также заветным, в одной точке пространства и в промежуток времени от середины декабря прошлого года до настоящего времени, то есть девять человек в одном месте за два месяца – это уже система. Та самая, про которую мы говорили. Один – который среди них затесался – желает уже лет десять, желание его зародилось где-то далеко, видимо, он приезжий какой-нибудь, ну не суть. И этот твой носитель – тоже. Желает давно, следовательно, никакой полезной информации нам не даст, что печально. Всё, свободен, можешь идти и выполнять его желание.

– Ты в этом точно уверен? – серьёзно переспросил Шурик. – Я, видишь ли, уже провёл первую беседу, и носитель… ну, Амнезина то есть, я вам про неё сегодня рассказывал…

– А, женщина с грудью и голосом? – оживился Виталик. – Убедительно прошу – исполни её желание! Я её уже заочно полюбил!

– Она хорошая, ага, – кивнул Шурик. – Так вот, совсем недавно она ходила с подругами на какой-то там семинар. Где люди – обрати внимание – вслух говорили о своих желаниях, после чего она окончательно поняла, что не хочет сидеть в своей турфирме, а хочет сама путешествовать.

– Думается мне, – важно поправил очки Виталик, – что о путешествиях она мечтает с самого детства, как тут и написано, – желанию, знаешь ли, уже почти двадцать лет. И в турфирму пошла именно по этой причине. А призналась себе в том, что ей действительно хочется путешествовать, только на семинаре. Ну что, здорово, когда человек перестаёт прятаться сам от себя, ведь могло быть и хуже – пришлось бы к ней Дениса отправлять, чтобы он её просканировал. Так что кыш отсюда – богиня заждалась.

– Почему богиня? – удивился Шурик. – Ты её даже не видел.

– Ну а кто? Богиня и есть! Я вот здесь, в нашем дворе, вчера вечером заблудился – темно, страшно, чуть о помойку не ударился и долго не мог найти дорогу назад, к людям, – а она по всему миру путешествовать хочет, и не боится пропасть!

Виталик задумчиво уставился в потолок, видимо пытаясь вообразить себе весь мир.

– Послушай, но зимой же очень просто во дворах не заплутать, – осторожно произнёс Шурик. – Надо спокойненько себе идти по чужим следам, лучше даже по следам автомобильных шин, и рано или поздно окажешься на какой-нибудь улице. А уж там…

– Отличная идея, ты не поверишь, именно так подумал и я. Но первая же тропинка привела меня к парадной, снабженной на удивление неласковым кодовым замком. А вторая… Нет, вторую я просто потерял, потому что засмотрелся в какое-то окно, зато третью протоптали местные школьники, и я попал как раз к финалу чемпионата по одновременной игре в бутылочку. Хотел присоединиться, но чужих они, видимо, не жалуют. Еле ноги унёс! Не помню, как вышел к людям.

Виталик уставился в пространство. В глазах его плескался пережитый ужас от блуждания по тёмным холодным лабиринтам дворов, полных недружелюбных школьников и внезапных помоек. Шурик собирался что-то сказать в ответ, но передумал. Он осторожно поднялся с места и на цыпочках вышел за дверь.

Из мира грёз Техника вытащил Лёва, с грохотом ворвавшийся в его кабинет получасом позже.

– Работаем! – рявкнул он так, что Виталик от неожиданности отъехал на стуле к противоположной стене, прикрыл голову руками и дрожащим голосом перечислил семь сравнительно весомых причин не возвращать текущие долги прямо сейчас.

– Можешь зря не бить на жалость, я не об этом сейчас, – чуть менее грозно произнёс Лёва, подбрасывая на ладони датчик.

– А… Ну да, – с облегчением выдохнул Виталик и, быстро-быстро перебирая ногами, подъехал на стуле обратно к рабочему столу, а затем попытался выставить защиту, вовлекая в этот процесс всю доступную ему мимику и жестикуляцию.

– Не паясничай, защита тут уже есть, – снова разозлился Лёва. – Сам поставил и забыл снять, умник.

– Я открытие открыл! – с пафосом заявил Виталик, приступая к расшифровке информации. – А ты, кстати, помнишь, что Шурик просил? К каждому датчику – описание носителя. Особые приметы, ну всё такое. Садись пиши. Ручку и бумагу попробуй найти сам. Где-нибудь тут.

– Написал уже! – буркнул Лёва. – Наташка меня усадила за это дело, она же ответственная, ну.

– Ну? – повторил Виталик. – Ответственная – и?…

– А сама тем временем стала разговаривать по телефону со своими поклонниками. Звонила и благодарила каждого за помощь – представляешь?

– Конечно, представляю. Вот молодец! Теперь они к нам на разгрузку книг будут ходить, как на праздник! – обрадовался Виталик. – И мне не надо будет местную алкашню привлекать, а то потом от вас благодарности никакой! Одни упрёки! А меня, между прочим, любимый писатель сегодня с говном смешал!

– Он всех смешал, не парься, – успокоил его Лёва. – Мне уже мои телевизионные друзья позвонили и сказали – большое тебе, Лёвушка, человеческое спасибо за то, что ты этого старого хрыча нам сосватал! Давненько нам никто не открывал глаза на нашу истинную сущность, а этот не поскупился на слова – открыл.

– Ему можно, он гений, – быстро сказал Виталик, пробегая глазами распечатку. – А твой носитель зато чистый, годный, новый. Из нашей сказки.

– Из какой сказки?

– Из нашей. Это я термин новый обкатываю. У нас тут основная масса носителей подозрительно похожими характеристиками обладает. Я сейчас обобщу данные, да и к шефу с докладом побегу, потому что это уже даже не подозрительно, а всерьёз непонятно. Пусть старшие товарищи вмешаются, что ли, а то мало ли, какая у нас тут аномалия открылась!

– Всё же я не понимаю, откуда такая жестокость! – воскликнул Лёва, прикуривая сигарету и усаживаясь в углу, прямо на пачку черновиков.

– Какая жестокость? Нам что, сидеть и ждать, пока носители нас со света сживут? Соберутся на Дворцовой, начнут хороводы водить, и из-под земли вырвется фонтан лавы, который собьёт с неба луну, а луна, в свою очередь…

– При чём тут луна и носители? – перебил его Лёва. – Я о Наташе. У неё, натурально, нет сердца.

– Забей, эти ребята счастливы, что могут хоть чем-то помочь девушке, которая им нравится. Она же не обманом их завлекла!

– Никакого обмана. Но почему, почему она такая? Когда кто-то ею восхищается, она никак не реагирует и воспринимает это как должное. А когда кто-то не восхищается – тоже не реагирует и воспринимает как должное.

– Потому что она уникальная, редкая, единственная в своём роде нормальная человеческая девушка, – пояснил Виталик. – Восхищаться ею я могу, не вопрос. Но вот насчёт того, чтобы увлечься, – это вряд ли. Обычно меня, к сожалению, привлекают недостатки. Особенно недостаток воспитания.

– Я тебе увлекусь! – погрозил кулаком Лёва.

– Ты решил немедленно продемонстрировать мне недостаток воспитания? Нет-нет, даже не пытайся. Меня интересуют только девушки.

– Меня тоже, – буркнул Лёва.

– Конкретнее?

– Что – конкретнее? – рассвирепел Разведчик.

– Мы в прятки пришли играть или за советом?

– Я вообще контакт принёс, если ты забыл!

– Точно, совсем забыл. Ну поговорим тогда о контакте, – откинувшись на спинку стула, начал вещать Виталик. – Магическая формула «Чем меньше женщину мы любим…», завещанная нам предками, работает далеко не со всеми. Демонстрируя незаинтересованность, ты не во всяком сердце сможешь пробудить нежные чувства. И потом, все вечно забывают правильный результат формулы: «Тем легче нравимся мы ей». Легче – но не дольше, честнее и качественнее. Легко пришло – легко ушло. Одноразовую посуду в лучшем случае отправляют на переработку. Иными словами, ты можешь быстро заинтересовать на вечернике какую-нибудь красотку, если не будешь прыгать вокруг неё на задних лапках, как прочие самцы, а станешь вести себя – ну, вот как ты пытаешься вести себя с Наташей. Но если твои интересы простираются чуть дальше и ты планируешь как-то поддерживать и развивать отношения – используй совсем другое заклинание, иначе не достигнешь результата.