Алла Герцева - У Вечного огня Страница 22

 — Зря сказал! — покачал головой Павел.

 — Я бы все равно узнала! — тихо произнесла Нина. — Люди бы рассказали. Вы их  посадили?

 — Сегодня всех троих забрали. Один из них, сын местного предпринимателя.

 — Володька?

 — Он самый. Второй спортсмен, а третий Мишка, малолетний. Теперь в колонию пойдет.

 — Я их всех знаю! — вздохнула Нина. — В одной школе учились. У Мишки сестра Наташа. Они близняшки, в моем классе.

 — Она ужасно кричала сегодня на опознании. У меня до сих пор в ушах звенит ее крик. — Павел обнял жену. — Очень боюсь и робею. Завтра у меня с ними беседа. Все факты раскрыты. От них только требуется подписать признание. Дело можно  передавать в суд. Мое первое расследование!

 — Не переживай! У тебя все получится! — Нина положила голову на плечо мужа.

 — Понимаешь, не так я представлял  свою работу. Ловить преступников, а тут, птенцы, неоперившиеся, и такое страшное преступление.  В голове не укладывается.  Откуда такая жестокость?

 — Боевики смотрят по телевизору, вот и все воспитание! Одни деньги на уме!

 — Володьку папаша откупит!

 — Он уже приходил, требовал! — Павел повернул возмущенное лицо к Нине, — Понимаешь, требовал, чтобы отпустил под залог. Я оставил всех троих до утра в КПЗ. У меня есть на это право!

 — Правильно! Пусть подумают о своей судьбе. Но тебе трудно придется! Этот буржуй немало усилий приложит, чтобы вызволить сыночка. За Кольку вступится спортивное общество. А вот Мишка? За него заступиться некому.

 — Мать сегодня отвезли в больницу. У нее больное сердце!

 — Тетю Любу? Баба Варя с Наташкой остались. Надо завтра зайти к ним!

 Павел коснулся губами виска жены.

 — Надежда Ивановна меня беспокоит. Даже Наташке  не разрешила  провожать! Одна пошла домой.

 — Она сильная женщина!  Когда похороны?

 — Завтра  отдадут тело.

 — Надо помочь! У нее, наверное, и денег нет. Сергею, недавно компьютер купила. Два года собирала. На одну  зарплату жили. —  она замолчала, раздумывая, стоит завтра зайти к Надежде Ивановне, и чем она может помочь, убитой горем, женщине.

 — Хорошо, у меня есть ты! — Павел обнял жену. — Не принимай близко к сердцу,  мои рассказы. Я больше не буду тебе ничего рассказывать.

 — Обязательно будешь! — прижалась Нина к Павлу.

 — Спасибо, любимая!

Глава 17.

 Павел раскрыл дверь кабинета, оглядел насупившихся ребят, сидящих у стены.

 Однако, проведенная ночь в СИЗО нагнала на них страху! Спеси поубавилось.  Прошел к столу, сел, достал из ящика  папку, раскрыл. Не поднимая глаз,  чувствует, ребята следят за каждым его движением. В его руках их судьба. Это они уже осознали.

 Следователь намеренно не торопится. Его  молчание наводит на них смятение. Они не понимают, почему он молчит, почему выжидает, какой готовит им допрос. Он не знает, с чего начать разговор. Сам в смятении. Первое серьезное дело. Убийство! Преступники почти дети. Убитый их товарищ. Жили в одном городе, в одном квартале, учились в одной школе. Как могли  совершить такой свирепый поступок! Не находит слов. В  душе смешались чувство жалости  к убитому,  и к преступникам. Глядя на их потускневшие лица, поджатые под стулья, ноги, язык не поворачивается назвать их преступниками. Но они сами расписались под таковым определением. Сами поставили на себе  страшное клеймо убийц!

 — Я не буду говорить без адвоката! — тихо произнес Володька.

 — Кто  сказал? — поднял глаза на ребят, следователь. Сжал в пальцах ручку,  она треснула пополам. И его взбесило. Подскочил к Владимиру.  На  скулах задвигались нервные желваки. Завел руки за спину, сжал пальцы, чтобы не ударить.  Наклонился к лицу парня и сквозь зубы,   прошипел.

 — Будешь говорить!  И не вздумай вмешивать своего папашу! На суде все  ответите!

 Володька отпрянул, уперся плечом в спинку стула.

 Павел отошел от парня, достал из кармана сигареты, закурил.

 —Что говорить? Начальник! — кривая улыбка пробежала по губам Николая.

 — Все! Как начали драку. Кто зачинщик! Кому в голову пришла идея, живого человека положить на огонь!?

 Мишка побледнел, часто заморгал ресницами.

 — Он живой еще был!? — глаза мальчишки наполнились слезами. — Я же говорил, не надо, я же говорил! —  ладонями сжал голову. Сквозь рыдания, из его рта  слышатся отдельные слоги, составить из которых слова невозможно.

 — Кто арматурой бил Серегу по голове? Теперь плачет, жалостливый какой нашелся! — Колька брезгливо передернул плечами, сплюнул густой шматок на пол. Повернулся к Володьке. — Может, и ты заплачешь? Не ты ли первым начал драку?

 Володька втянул голову в плечи. Промычал что-то нечленораздельное.

 Павел подскочил к парню.

 — Все по порядку! Быстро! А то я вас всех сейчас! — он занес сжатый кулак над нечесаными Володькиными кудрями.

 — Не имеете право! — Володька дернулся, стул опрокинулся, парень уткнулся щекой в пыльный  линолеум.

 Павел подошел к столу.

 — Подними! — кивнул  Алексею. — За себя не ручаюсь! —  сел, подвинул  чистый лист бумаги, достал из стакана карандаш, постучал по листу. Алексей поднял стул, усадил Володьку. Парня трясет дрожь. Все мышцы Володьки сжались под одеждой. Вдруг станут бить. Потом вспомнил, кто-то из знакомых отца посмеивался, мол,  следователь, приехавший из Москвы не сторонник новых методов. Предпочитает  чистосердечное признание. Владимир вздохнул,  вытер тыльной стороной, ладони,  выступивший на лбу, пот.

 — Не помню. Все пьяные были!  Увидел,  Мишка что-то кричит, размахивает кулаками перед лицом Сереги, и врезал.

 — Экспертиза показала, в крови убитого минимальный уровень алкоголя.

 — Так он никогда не пил. Воображала несчастный! — повысил голос Владимир.

 — Значит, вы враждовали с убитым? — Павел Андреевич задвигал самопиской по листу.

 — Ничего мы не враждовали! — крикнул Николай. — Он всегда был задавакой! Как компьютер купил, так совсем зазнался. Даже на улицу перестал выходить. Мы его почти и не видели. После школы домой торопился. Вот только на вечер пригласил,  спасибо, не забыл.

 — Для вас  его поведение было оскорбительным? — следователь повысил голос. — Парень много занимался, готовился поступать в  университет после службы. Ты, — он кивнул Николаю, — много времени уделяешь спорту. Тоже не балуешь товарищей вниманием, насколько мне известно. Теперь, нескоро попадешь в спортивный зал. Плакали твои тренировки! И в сборную не попадешь! С приводом, и судимых, туда не берут!

 Колька уронил голову на грудь.  Слова,  произнесенные следователем, прозвучали как приговор. Он  прав! Подумал парень. Упекут в тюрьму, пропала спортивная карьера!

 — Я не бил! — он закрутил головой, будто у него заболел зуб. — Я не бил! Это Мишка начал выяснять отношения с Серегой. Он за его сеструхой  приударил. А Мишка переживает.

 Мишка вытаращил глаза.

 — Да, я только сказал ему, если что случится с Наташкой,  убью!

 — Так и сказал, убью! — Павел навел на мальчишку взгляд стальных глаз.  — Значит, ты угрожал погибшему? Ты зачинщик драки?

 — Он начал, точно! Я вспомнил! — Володька дернулся на стуле. — Он, он, товарищ, следователь!

 Колька закивал головой.

 — Точно, он! Мишка из-за Наташки начал драку!

 Михаил вытаращил глаза. Посмотрел на Володьку, потом на Николая.

 — Вы что, ребята!? На меня хотите все повесить!  Ты же, его ударил. Подскочил, когда я с Серегой разговаривал, и ударил его. А теперь, значит, я виноват!?

 — Вспомнили!? По порядку! — Павел встал, прошелся по комнате до окна, снова подошел к столу.

 — Кто принес водку в кафе? Заведующий клялся,  водки на столе не было.

 — Он принес! — Мишка встал со стула, вытянул  руки, указывая на Володьку. — Он! И мы все напились, кроме Сереги. Он водку не пьет! Не пил! — поправился он и вздохнул.

 — Ясно! — Павел повернулся к Алексею.  — Записывай!

 Алексей вытащил лист из папки,  быстро записал.

 — Дальше! — Павел остановился возле Михаила. Он самый маленький из  друзей,  расскажет все без утайки. Если не перепутает, от пьянки и страха.

 Мишка шумно потянул носом набежавшую влагу.

 — Что дальше!

 Парнишка  быстро заморгал ресницами, поглядел на Николая.

 Боится! Понял Павел. Значит, Николай  начал драку. Рука у него тяжелая. Мать сказала, последнее время, сын стал жестоким. Обвиняла спорт! Спорт тут не причем. Зависть! Обычная человеческая зависть! Но, ведь у него любимое дело, отличная перспектива в будущем. Зачем завидовать? Есть подстрекатель! Осенило Павла. И, наверняка, это Володька. А вот ему роль завистника  подходит. Лентяй,  набалован родителями, ни к чему не стремится.

 — Продолжай! — Павел встретился взглядом с пареньком. — Или боишься?