Егор Радов - Бескрайняя плоть Страница 22

— О…О…

— Я нашла тебя, родной, родная, я нашёл тебя, дорогой, дорогая!..

— Ты меня искал?… — кокетливо спросила Зудова.

— Пойдём отойдём, сядем, выпьем, дай хоть насмотреться на тебя, я всё понимаю, вот, где ты, вот, что ты, но я ведь тоже не пальцем сделан! Я — вжик, ту-ту — и на Луне!.. И нашёл тебя, нашла тебя…Никак не могу привыкнуть к этим местным половым пертурбациям…

— У меня, кажется, менструация… — озабоченно сказала З. З.

— Ничего, проконсультирую. Отойдём?

— Ха-ха… — как-то навзрыд хохотнула Зинаида Захаровна. — Говорят, что это не навсегда.

— Что, «хроник»? Увы, родная, я узнавал ещё на Земле, в бытность мою девочкой-Лерочкой, но это мне не помешало…

— Плевал я на «хроник»! Девичество это — тьфу, заебало! — не навсегда.

— Ах, это…И мужичество тоже…Но это нам не помешает…

— Правда?…

Они уселись за столик, и подскочивший официант их немедленно обслужил. З. З. отпила большой глоток водки из стакана и закусила малосольным огурчиком. Небаба откусил кусок пирожка.

— Ты знаешь… — вдруг сказал он, — я по тебе так скучал, так скучал…Когда мы взяли эти деньги, отпраздновали, расстались, (я стала богатым человеком), я вдруг поняла: как же мой Захарка, как же он, где же он…Ведь это всё из-за него: и дача, и квартира, и «мерседес», и Акапулько, и весь этот долбанный земной рай, и всё это мерзкое людское счастье…

— Деньги? — удивилась З. З. — Уже взяли?… Как же вы…успели?

— Так уже полгода прошло!.. — со слезой в тоне-баритоне молвил Небаба. — Меня совесть заела: купил тур на Луну, и ну — тебя разыскивать!..

— Как же ты меня…разыскал? Я ведь…

— Да! Да! Да! Но я попробовал…Можно как-то вступить в контакт…Ненадолго…И необязательно получится…Тёртый лунный камень, растворённый в воде, ещё какой-то, кажется, дезоксирибонуклеиновый триптамин плюс виртуальный шлем…Я попробовал! У меня получилось…Но у нас мало времени…Это так дорого, так дорого…И…незаконно!

— Ты хочешь сказать, что тебя тут…в реальности…нет?! — ледяным голосом проговорила Зинаида Захаровна.

— В какой реальности!.. — махнул рукой Валерий. — Не знаю я уже никакой реальности!.. Ну, в общем, да, моё то тело сейчас где-то там лежит…или сидит…В подземельях Нижнелунска!

— Женское? — почему-то спросила З. З.

— Кажется, да…Хотя и не совсем…Я не понял, они что-то объясняли…Про две Луны, про третий пол…Это вроде почти уже реально, но не совсем, поэтому и возможен контакт, поскольку — Луна, потому что их две, они вместе, и по отдельности…Я не понял…

— А я где? — осведомилась Зудова, поражаясь вдруг своему неожиданному безразличию к проблеме истинности своего нынешнего существования.

— Ты — уууу… — Небаба грустно замычал, — ты — оооо…На уровне уже некоей не-реальности, или вообще в ней, хотя ты можешь моделировать реальность и тем самым соприкаться с реальностью, и поэтому непонятно, будет ли это реальность, или ещё один из возможных миров твоей не-реальности…

— Стоп! Стоп! Я ничего не понимаю, но насколько я уяснил, тебя на самом деле может здесь и не быть, а всё это…мой глюк…Галлюцинация?

— Да нет же, для тебя это не галлюцинация, а реальность! — Небаба хлопнул ладонью об стол. — В твоей не-реальности. Но ты правильно уяснил: меня на самом деле может здесь и не быть, хотя я знаю, что я есть, но для тебя это ничего не значит, а для меня, кстати, тоже, так как в моём случае вся эта встреча — откровенная виртуальная галлюцинация, и полно тому доказательств, короче, какая разница, пошли лучше потрахаемся, а то у меня мало времени, и не всё ли равно — реально это будет, или нет? Для тебя — реально, для меня — тоже, или же наоборот — и для тебя нереально, и для меня нереально, ну и фиг с ним, мы же всё-таки сидим сейчас здесь с тобой, и…

— Ты говорил, что лежишь, или сидишь в подземельях Нижнелунска, — злобно заметила Зудова.

— Но и ты…Хотя, нет, что я говорю, ты нигде не сидишь и не лежишь, тебя вообще нигде нет, или же есть именно вот здесь и сейчас, в общем, я запуталась…Пошли ебаться! — чуть ли не умоляюще закончил Небаба.

— Ты знала, что Труть собирается так со мной поступить?! Смотри мне в глаза!!

Небаба сник, побелел, но честно посмотрел Зудовой в глаза.

— Это было…крайней мерой…Если ты…Если у тебя не получится…И никто не знал про этот «хроник» в точности…И сейчас не знают…Вроде, есть даже возможность вернуться…Небольшая…

— Значит, ты знала, что этот гад хочет со мной сделать!! Зачем же ты, гнида прилетела — поиздеваться надо мной?!..

— Я не гнида! — всхлипнул Валерий, отирая усы. — Я тебя люблю! Люблю!! Я не мог…Я не собирался…Я не верил…Прошу тебя!! — он умолял, он уже встал на колени, он плакал. — Я не прилетала, я там…Нет, летела, точно, звездолёт, кажется, «Огурчик», командир…

— Бред!! Враньё! — выпалила З. З. — Пшёл отсюда, жалкий глюк; ты просто пробрался в мои мысли и напустил этого маразма…Это мой звездолёт!!! Цирки, вакуум, бары…Чушь какая-то!! Убирайся обратно в свой шлем с триптамином…А я… — вдруг печально промолвила З. З. — Я…Кто может измерить муку мою!!.. Не-реальность!.. Маразм какой-то, ей Богу…Где же моя плоть?!.. Где моя истинная, родная плоть!!..

Валерий встал с колен и изумлённо посмотрел на Зинаиду Захаровну.

— Но…почему…я…глюк? Я…твой глюк!! Только ты здесь правишь, только ты можешь всё здесь создать и разрушить, и меня и…всё…Ты меня вызвал, родной, и вот я здесь!.. Я несколько раз пробовала тебя найти…за полгода. Но ты где-то заблудился, месяц назад я тебя увидела разгуливающего по Луне, но ты был…недосягаем. И наконец ты создал этот бар, город, планету, Вселенную, наконец, Луну!!.. Эту Луну. И…захотел меня увидеть, и я…пришла! Ты даже сделал меня мужчиной, поскольку сам…Но ведь это всё ты!!

— Что?… — ошалела З. З. — Что ты имеешь в виду?! Что же я — Бог этой своей не-реальности, и могу всё создавать, что захочу?…

— Но… — опешил Валерий, — в каком-то смысле — да…

— Что значит — в каком-то смысле?

Валерий обречённо вздохнул.

— Но я не знаю…Ты должен знать…Ты же здесь — один…Мне так объяснили…Вообще, — вдруг жалобно заныл он, — мне надоело, я ничего не знаю, ничего в этом не понимаю, пойдём потрахаемся, у нас же очень мало…

— Стоп! — рявкнула Зудова. — Помолчи. Итак, ты говоришь, что я могу вернуться?… Но — как?…

Небаба беспомощно скорчил недоуменную рожу.

— Откуда я знаю…Это ты, ты всё должен знать!! Ты. Я вообще ничего не знаю, меня же здесь нет, поэтому пошли е…

— Молчать!! Молчать!!

Небаба удручённо заткнулся. Зудова испытующе посмотрела на всю окружающую её действительность, потёрла пальцами краешек стола, ущипнула себя за губу и обречённо хмыкнула.

— Ладно, годится, — удовлетворённо сообщила она. — Уровень нынешнего реализма в плоти этого мира, тут сейчас, меня устраивает. Ты говоришь — я?… Ну, давай попробуем. Итак, сгинь, бар, сотворись спальня с кроватью!..

И стало так. Зинаида Захаровна Зудова подошла к широченной кровати и тут же вымотанно рухнула на кружевной розовый пододеяльник, услышав даже вполне реалистичный скрип пружин. И тут она увидела…что ей хорошо. А Валерий был рядом и, трогательно смотря на мощный балдахин над их любовным ложем, снимал пиджак.

18. РАБОТА С СОБАКАМИ

Они вперились друг в друга неистовым, страстным взором. Они протянули руки навстречу своим трепещущим телам; они вырвались из скрывающих их матово розоватую наготу одежд, словно умирающие узники, с последним вздохом устремляющиеся ввысь, в рай; они бросились в изголодавшиеся по любви объятия самих себя, как радостные верные жёны, дождавшиеся заплутавших по дороге домой беспутных мужей, наконец-то появившихся у родного порога; они алчно раскрыли рты, готовые немедленно слиться в безумном, бесконечном поцелуе, будто вампиры, нашедшие, после долгого воздержания, вожделенную кровавую жертву; они ринулись в омут физической близости, как любовники, встретившиеся после изнурительной разлуки, — да они ими и были, несмотря на Луну, нереальность, смену полов и бездонную странность брызжущего тайнами и восторгами блистательного бытия.

— Милый, милый… — шептал Валерий Небаба, дотрагиваясь до зудовского тела, податливого и мягкого, словно не сплавленное ни с какой другой примесью чистое золото.

— Милая, милая… — вторила ему З. З., нежной ручкой хватая его длинный толстый член и сдвигая на нём крайнюю плоть.

— Как странно…Ох! Как странно…Ох! — охал Валерий, цепляясь пальчиками за захаровский сосок.

— Но это чудесно…Ах! Это так…хорошо…Хорошо! — в экстазе ахала Зудова, выпрямляя спину, так что грудь бугристо выпирала из её возбуждённого торса. — Оказывается, женщинам-то поприятнее…Ах! Ах!

— То ли ещё будет… — дружелюбно ворковал Валерий, со знанием дела погружая ладонь в жёсткие волосы полового органа своего возлюбленного. — Но у мужчин-то тоже есть своя, вее-есьма восхитительная, специфика…