Сергей Коровин - Синяя книга алкоголика Страница 22

Как-то Авдей Степанович Тер-Оганьян купил несколько бутылок вина и зашел в гости к Сергею Тимофееву. Сидят они, пьют. Пришел композитор испанского толка Александр Прозоров. Авдей Степанович успел вино в портфель спрятать. У Прозорова авоська, а в авоське бутылки с какой-то бирюзовой жидкостью.

– Что это у тебя? – спрашивает Авдей Степанович.

– «Нитхинол», – говорит Прозоров. – Будете?

– Не-не-не! – говорит Авдей Степанович. – Сам пей, мы не хотим.

Прозоров открыл бутылку, налил себе стакан, выпил и уснул.

Стали подходить другие гости, всем предлагался «Нитхинол», и все понемногу пили, а Авдей Степанович с Тимой незаметно пили вино. Потом все ушли, остался только спящий Прозоров. Авдей Степанович с Тимой взяли его авоську и пошли гулять. На улице к ним подошел человек.

– Ребята, рубля не будет?

– Нет денег, брат. Вот «Нитхинол», хочешь?

– Хочу! – сказал человек. – А вы?

– Не-не-не, – сказали ребята, – мы уже выпили. Это тебе.

– Спасибо! – сказал человек. – А сырка у вас нет? А то я так не могу.

– Нет сырка.

– Тогда можно я домой возьму?

– Бери, – сказали ребята, – пей на здоровье!

Однажды на Кировском был какой-то праздник. Напились, и Марина всех выгнала, остались только мы с Олей. А Авдей Степанович, Вася Слепченко и Сергей Карпович Назаров пошли к последнему догуливать.

Глубокой ночью вдруг распахивается дверь, вваливается рыдающий Авдей Степанович, видит меня и начинает голосить:

– Макс! Поднимай армян! Идем Назарова мочить!

Авдей Степанович, безусловно, армян. Но и Назаров армян. Какие тут могут быть национальные претензии?

– Что случилось, старик? – спрашиваю.

– Назаров меня душил! – вопит Авдей Степанович. – Вася заснул, а Назаров схватил меня за горло! Я вырвался, схватил торшер, ну, думаю, тут ему и пиздец! Но он меня опять победил! Я вырвался и убежал! Поднимай немедленно армян, идем его мочить!

Кое-как его успокоили, сидит он, плачет.

– Давай, – говорю, – лучше выпьем!

– Давай, – говорит Авдей Степанович, – только я руки помою.

А у Марины раковина была без слива, и под ней стояло ведро. Авдей Степанович подошел к умывальнику, смотрит – ведро полно до краев, огрызки в нем плавают, окурки. Он, кряхтя, наклоняется, поднимает ведро и… выливает его в раковину! И все это говно льется на пол! Целое ведро!

Однажды ночью Авдей Степанович Тер-Оганьян и Сергей Карпович Назаров совершенно пьяные пришли домой к Назарову. Старики Назаровы уже спали. А жили они в то время в двухкомнатной квартире, и родители часто менялись с сыном комнатами.

Ночью Авдей Степанович пошел в туалет и на обратном пути перепутал комнаты. Ходит он в темноте по родительской спальне, шарит по стене руками в поисках выключателя. Выключателя не нашел, зато нащупал диван, а на нем какие-то ноги. Тут он понял: что-то не так!

А в это время Карп Сергеевич проснулся и видит: по комнате бродит какой-то человек. Карп Сергеевич бесшумно встает, снимает со стены декоративную саблю и подкрадывается сзади. Слава Богу, в последний момент свет из коридора упал на Авдея Степановича. А то зарубил бы его Карп Сергеевич.

Авдей Степанович гулял с детьми около «Солнца в бокале» и встретил знакомую, которая купила авоську вина для какого-то праздника. Решили они одну выпить. Нашли местечко, только открыли – милиция!

Посадили их с детьми в «уазик», повезли в отделение. По дороге домой Авдей Степанович говорит детям:

– Только бабушке не рассказывайте, где мы были!

– Конечно, папа, мы не расскажем! На другой день мама ему говорит:

– Ты что же, в милиции был?

Оказывается, когда Авдей Степанович ушел, дети у бабушки спрашивают:

– Бабушка, отгадай, в какой машинке мы вчера катались?

– Не знаю, – говорит бабушка, – в какой?

– На букву «м».

– В «Москвиче»?

– Нет!

– В маленькой?

– Не угадала!

– В медицинской «скорой помощи»?

– Нет!

Тут дедушка, который лежал на диване, и угадал.

На Пасху в Ростове проходил рок-фестиваль. Все ходили на концерты, а я не ходил, работал. Как-то приехал к нам в гости Давтян. Пошли мы с ним за водкой. Идем и вдруг видим процессию: бредут человек десять любителей рока Впереди Авдей Степанович несет эмалированное ведро, а сзади Гузель с Ириной Михайловной ведут под руки Севу. И видно, что Севе не то чтобы плохо, а просто человек умирает. Мы подходим, все останавливаются.

– Какие люди! Куда же это вы идете?

– В «Женеву» за пивом!

Завязывается беседа. Тут Сева начинает оседать на землю. Авдей Степанович кричит:

– Посадите Севу на ведро!

Ведро кладут на бок, сажают Севу. Но ведро круглое, и Сева все время падает.

– Блядь! – кричит Авдей Степанович. – Кто же так на ведро сажает! Надо ведро перевернуть вверх ногами!

Перевернули, пересадили Севу. Ничего, сидит, не падает. Только что-то шепчет. Гузель наклонилась:

– Что, Сева?

– Жарко…

– Конечно жарко! – кричит Авдей Степанович. – Какой же мудак его на солнце посадил?! Посадите его в тень!

Севу пересаживают, прислоняют спиной к акации.

– Чего вы его с собой потащили? – спрашиваем мы с Давтяном. – Пусть бы спал!

– Потому что у него есть десять рублей! – говорит Авдей Степанович.

Авдей Степанович Тер-Оганьян и Сергей Тимофеев приехали в Москву и поселились в подростковом клубе. Как-то вернулись они пьяные. Тимофеев говорит:

– У меня тут неподалеку живет любимая девушка. Буквально в двух шагах. Я к ней пойду.

И ушел. А Авдей Степанович остался один-одинешенек. Ночь наступила, и стало ему совсем грустно. Решил он пойти поискать Тиму.

Вышел на улицу: темень, микрорайон, окна в домах почти все уже погасли. Видит он, в одном доме на каком-то высоком этаже окошко светится.

«Там, наверное, Тима!» – решил Авдей Степанович.

Поднялся на лифте, вычислил, какая дверь, позвонил. Сначала долго не открывали, потом вышел огромный сонный мужик в трусах и в майке.

Авдей Степанович сразу догадался, что Тимы там, наверное, нет, но так просто уже не уйдешь, неудобно. Он смутился и говорит:

– А Сережа не у вас?

– Какой Сережа! – говорит мужик. – А ну иди, на хуй, отсюда!

И Авдей Степанович пошел обратно в клуб.

Когда мы с Авдеем Степановичем жили в бактериологической лаборатории, то пили каждый день. Однажды он разбудил меня утром, и пошли мы на Сущевский вал за вином. Купили две бутылки. Одну выпили на качелях, а вторую понесли домой. Утро, солнышко, золото на кленах! Подходим к лаборатории. Авдей Степанович говорит:

– Если на крыльце будут стоять эти козлы, надо притвориться, что мы не пьяные. А то каждый день неудобно…

Смотрим: на крыльце стоят наши хозяева. Они занимали второе крыло здания. Проходим мимо них, напрягшись, Авдей Степанович говорит вежливо:

– Добрый вечер!

– Добрый вечер, добрый вечер! – говорят, улыбаясь, хозяева.

А было около одиннадцати утра. Или около десяти, точно не помню.

Пьяные часто падают. Как-то мы с Авдеем Степановичем возвращались в баклабораторию и оба упали каждый по три раза.

Пьяный Авдей Степанович спит, укрывшись с головой одеялом, и во сне с одинаковыми интервалами монотонно повторяет: «Иди на хуй!»

– Видите, меня на хуй посылает! – говорит его жена Людмила Станиславовна.

– Почему тебя? – возражает моя жена Оля. – Он так, вообще. Всех посылает.

– Да, – говорит Людмила Станиславовна, – только почему-то все время в единственном числе.

Однажды ночью Людмила Станиславовна проснулась от какого-то шума. Посередине комнаты на стуле сидел Авдей Степанович Тер-Оганьян и пел песню.

Авдей Степанович Тер-Оганьян и Сергей Тимофеев зашли во двор выпить. Авдей Степанович выпил, передал бутылку Тиме. Стал тот пить. Вдруг Авдей Степанович видит: входят в подворотню несколько человек в фуражках. Он говорит:

– Тима, менты!

Тима стал пить быстрее. А темно и не видно особенно. Авдей Степанович присмотрелся:

– Не, Тима, это не менты. Это солдаты! Опять присмотрелся – не разобрать!

– Или менты? Темень, не видно.

– Не, не менты, солдаты. А те все подходят.

– Старик, – говорит Авдей Степанович наконец, разглядев, – это менты!

– Менты, менты, – говорят менты, – ну что, пошли?

Однажды сидели очень сильно пьяный Авдей Степанович с Сергеем Тимофеевым, тоже выпившим. О чем-то они спорили. Авдей Степанович, очень уже уставший, смотрит в одну точку и твердит:

– Ты козел, Тима… ты козел. Какой же ты козел, Тима!.. Козел…

Потом замолчал надолго, сник и вдруг, встрепенувшись, говорит Тимофееву:

– Сам ты козел!

Авдей Степанович искал квартиру. Обзванивал посредников, звонил по объявлениям, подбирал варианты. И наконец уснул. Звонит телефон. Находившийся в гостях Николай Володин снял трубку.

– Алле, здравствуйте! Можно Авдея?

– А кто его спрашивает?