Александр Смоленский - Восстание вассала Страница 23

Версия вторая. Кремль сам положил глаз на компанию. Но до конца тамошние пацаны не знали, что в ней, так сказать, имеется на самом деле. И тогда кто-то из них самый умный запустил идею со слиянием. А ты, милый друг, только не обижайся, попался на крючок.

– Ты думаешь?..

– Не перебивай, я и сам собьюсь. Словом, ты раскрылся перед Линовичем. Конечно, Макс старый приятель, как можно было подумать о чем-то плохом?!

– Допустим…

– Вот и я говорю, что допустим, – повторил Безлин. – Там, за «Стенкой», узнали, что компания без фуфла и скелетов в шкафу. За такую стоит побороться. Дальше все известно. Даниста – подальше в тюрьму, компанию – под распил. Линович – в шоколаде! Весь в шоколаде. Ура!!!

– Между прочим, он мне два ярда не вернул. Зажал! А знаешь, за что? Я ему их дал в качестве компенсации за акции его компании. Макс – красавец! И сделка не состоялась. И деньги не вернул. Как говорится, кидать – так кидать!

– И ты это тоже скушаешь? Впрочем, сейчас это даже неважно. Вопрос не закрыт – я понимаю. Ты, Денис, лучше скажи. Сам-то тоже так думаешь? – в лоб спросил Безлин.

– Примерно, – не очень охотно согласился Данист. Кому охота признаваться, что тебя обвели вокруг пальца. И кто?!

– Но есть и еще одна версия, – продолжал наступление бывший компаньон. – И она тебе, боюсь, особенно не понравится. Представь на мгновение, что идея принести твою компанию на блюдечке пришла в голову не кремлевской команде, а самому Максику. Поди плохо. И нажиться можно, и услужить, и еще удачливого конкурента устранить.

Как ты к этому относишься, Денис Борисович?

– Никак не отношусь, – вдруг совершенно спокойно, будто внутри его не пылала до небес скважина, ответил Данист. – Все это догадки, версии, можно повернуть так, а можно эдак. Может, это ты, Ленчик, сдал меня по налогам?

Безлин посмотрел на приятеля как на больного человека. Посмотрел с сожалением и нескрываемой грустью.

– Ты, видно, Денис, водки недокушал. Или, наоборот, перекушал. В тех бумагах, которые ты передал Линовичу, черным по белому было указано, как ты «работал» по налогам. Другой вопрос, кто эти странички сбросил прокуратуре.

И вот тут мне сдается, что это дело рук Эммануила Крамера, еще одного вашего дворового кирюхи. Недаром же он жаловался, что Макс его кинул, обещал то ли большую химию, то ли еще что. Помнишь, как Крамер хотел ее? Как ты думаешь, за что могут быть такие подарочки? Думай, думай, иногда полезно узнавать что-то новое о своих корешках…

А я тебе пока подскажу. Уж не потому ли сокрушался Крамер, когда грустил, что тебя подставил? Макс попросил его слить про налоги, куда надо, где искать, кого сажать. Взамен пообещал эту проклятую руду, но по привычке кинул. Вот и весь сказ, дорогой. Все! Я тебе все выложил. Как на духу.

Безлин удовлетворенно, со знанием исполненного долга замолчал.

– Да-а, Ленечка, интересно ты насочинял, спору нет. Но где факты? Одни лишь догадки, недомолвки, намеки, – задумчиво произнес Данист, размышляя в тот момент о том, что круг лиц, с которыми ему придется разбираться, может заметно расшириться.

– Теперь я тебе скажу как на духу. Ты должен знать, что я «покинул» зону, чтобы как раз разобраться во всех этих сказках-небылицах. И воздать каждому свое. Скажу больше. В этом желании я не одинок. Так что молчок.

Денис поднялся и, не прощаясь, пошел в сторону стоянки такси.

Вернувшись ночью в Эйлат, Денис первым делом извлек из своего потрепанного кожаного бумажника визитку и, прежде чем набрать один из номеров, записанных рукою Папы, всерьез задумался, какой из двух: московский или швейцарский? Казалось бы, какая разница? Хозяин же один – генеральный директор охранного агентства «Ангел» Юрий Нилович Глушко.

Поколебавшись пару минут, он решил позвонить в Берн. Так, мол, будет спокойнее. Даже если этого самого Глушко нет в Швейцарии, то наверняка секретарь переведет звонок в Москву, на Таити, в тундру. Так, по крайней мере, уверял Папа, стоит только этому «Ангелу» услышать его имя.

Денис уже стал набирать номер, но опять остановился. Что он скажет неизвестному ему Глушко? И уверен ли он, что, сказав все, получит в лице высокопоставленного охранника полную поддержку? И понимает ли, что с этого момента, возможно, подпишет сам себе смертный приговор?

Фантастика! Что происходит? Он, недавний небожитель, готов поверить вору в законе, у которого, в свою очередь, имеется доверенное лицо, явно не из пожарной части, а, по меньшей мере, бывший офицер ФСБ или ГРУ. И ему надо довериться.

Но ведь однажды уже поверил. Тому же Папе? Впрочем, брось подтасовывать, Денис. Тогда, в зоне, была совершенно другая ситуация. Тогда ты был узник, а сейчас свободный человек. Живи в свое удовольствие. Деньги есть. Женщина есть. Дом есть…

А что, собственно говоря, еще? Честь? Мужество? Ответственность за Лу, над которой надругался его дружок? Даже уверенности в собственной правоте до конца нет. Но тем не менее уже собрался звонить «Ангелу». Да, Папа, судя по всему, очень доверяет этому человеку, иначе не дал бы визитку. Видно, он, в отличие от Дениса, который, лежа на шконке, с маниакальным упорством строил планы мести, прекрасно понимал, что одному, пусть даже трижды олигарху, их никогда не осуществить.

Данист решительно стал нажимать на кнопки телефона. Вот уже пошли гудки…

Часть II

1

Едва дождавшись окончания новогодних праздников, ровно в одиннадцать утра, одетый с иголочки бывший сотрудник СВР Николай Андронов подъехал на троллейбусе к трехэтажному зданию на Садовом кольце. На фасаде этого мало впечатляющего строения неброско поблескивала металлическая табличка «Частное охранное агентство „Ангел“.

Прошло уже добрых полгода после того, как на традиционном пикнике отставников спецслужб влиятельный генерал Штольнев пообещал Андронову помочь с работой, а стало быть, покончить с той беспросветной непутевой жизнью, которую уже несколько лет вел Андронов.

Вернувшись с пикника, он быстро перегнал по «электронке» в указанное ему агентство свое резюме с фотографией. И в нахлынувшей эйфории приближающегося счастья стал дожидаться вызова.

И только спустя добрую сотню дней, когда Николай уже совсем измучился в ожиданиях и готов был вновь запить, его наконец «пригласили».

Мимолетом глянув в окно первого этажа, дабы еще раз проверить, как он выглядит, Николай нажал на кнопку переговорного устройства и представился. Массивная дверь словно «нехотя», со скрежетом, отворилась.

Возле турникета его встретили двое хмурых мужчин в темных костюмах. Предъявив удостоверение ветерана спецслужб, Николай незаметно огляделся.

Роскошный интерьер холла настолько разительно диссонировал с наружным видом здания, что Николай невольно присвистнул:

– Ничего себе ребята зашифровались!

– Вам на третий этаж, Николай Георгиевич, – возвращая документ, никак не комментируя реплику посетителя, сказал один из охранников. Другой в этот момент продолжал тщательно «ощупывать» одежду Андронова металлодетектором.

В приемной шефа агентства миловидная секретарша прощебетала:

– Проходите, пожалуйста. Георгий Нилович готов вас принять.

В светлом кабинете, отличавшемся простотой убранства, никого не было. Однако явно ощущался приятный запах табачного дыма. «Наверняка дорогой, – с некоторой грустью отметил Андронов, – не то, что мой». В табаках Николай разбирался неплохо, хотя теперь курил трубку лишь по особым праздникам.

– Здравствуйте, коллега, – откуда-то сбоку раздался хрипловатый низкий голос. – Будем знакомы, Глушко…

Андронов обернулся на голос и увидел в дальнем левом углу кабинета довольно глубокую овальную нишу, откуда из-за небольшого стола вышел навстречу хозяин офиса.

– Здравия желаю, Георгий Нилович!

– Зовите меня лучше Юрий. Вам удобнее и мне приятнее. И еще. Здесь у нас, знаете ли, без здравиц.

Это был крупный мужчина, особенно в сравнении с некоторой истощенностью Андронова. Аккуратно причесанные назад каштановые волосы были подернуты сединой. Левую часть лица «украшал» грубый, почти от глаза до уголка рта, шрам, что вкупе с пронизывающим взглядом темных глаз придавало облику хозяина кабинета некую инфернальность. Если добавить к этому отменный темно-серый костюм с галстуком в тон, массивные золотые часы на запястье левой руки, то, видимо, именно такая импозантность особенно завораживает женщин.

«Сколько же он здесь зарабатывает, если может позволить себе такие „котлы“?» – пронеслось в голове Николая, который незаметно скосил взгляд на свои старенькие «Сейко».

– Закурите? – Глушко безошибочно определил во взгляде гостя тоску любителя трубок. – Могу предложить трубку.

– Раньше всегда носил, а сейчас… Сами понимаете… Так что не откажусь.

Когда оба успешно раскурили трубки, Глушко перешел к делу.

– Ну что ж, Николай Георгиевич, просмотрел я ваше резюме. Да и у коллег навел справки. Должен сказать, коллеги отзываются о вас неоднозначно, – чуть скривив рот в полуулыбке, заметил он. – Послужной список у вас не ахти, да и возраст не для начинающего… Это все же, согласитесь, возраст… Да вы сразу не мрачнейте. Мне самому скоро две пятерки стукнет…