Збигнев Ненацкий - Остров преступников Страница 24

— Так… вы на самом деле подозрительный человек? Я пренебрежительно махнул рукой.

— Разве я рассказывал бы вам все это, если бы действительно был причастен к какой-то подозрительной истории? Блуждаю здесь? Ну ладно. Но вместо «брожу» достаточно употребить слово «отдыхаю» и о моем поведении сразу же изменится мнение. Я здесь отдыхаю, гуляю в лесу, в городе. Разве не то же самое делали бы вы, если бы приехали сюда отдыхать? Уверяю вас, что пан Кароль в сто раз загадочней человек, чем я. Он всегда ходит рыбачить, а поймал хоть одну рыбину?

— Он только делает вид, что рыбачит, ведь он детектив. Делает вид, что рыбачит, а на самом деле осматривает в бинокль все вокруг.

— Это так?..

— Его не было всю ночь. Вероятно, следил за кем-то. Возможно, уже напал на след человека, который предлагал продать нашему профессору сокровища помещика Дунина.

— Возможно, — согласился я.

Я не собирался посвящать Заличку в свои дела или убеждать ее, что пан Кароль в сто раз таинственней человек, чем я. Заличка была наивная как ребенок. Это не мешало ей быть в области антропологии «светлой головой». Она не только много знала, но и умела передавать другим свои знания.

В тот же день я снова мог в этом убедиться, когда пришли Вильгельм Телль и Черника.

— Мы устроили засаду на браконьеров, — рассказал Телль. — Соколиный Глаз и другие ребята из нашего отряда попрятались в лесу возле браконьерских ловушек. Вечером мы с Черникой перепрячем их. Теперь среди дня не стоит надеяться, чтобы браконьеры придут, а вот вечером может быть, да? Мы рассказали нашему вожатому о вчерашней встрече с браконьерами, ведь надо было объяснить, почему так поздно возвращаемся в лагерь. И теперь, когда мы дадим знать, что браконьеры где-то недалеко, в лагере поднимут тревогу. Если вы услышите громкий, тревожный сигнал трубы, бегите пожалуйста, нам на помощь. Попробуем задержать браконьеров. Мы же потопили им оружие, теперь можно их не бояться.

— Надеюсь, — сказал я, — ваш вожатый сообщил милиции о ловушках, которые расставили в лесу браконьеры. Вопреки всему вы только ребята и не надо вам подвергаться опасности. Те браконьеры люди злые и способны на худшее.

— Конечно. Милиции уже сообщено, — кивнул Вильгельм Телль.

Но мои слова, вероятно, смутили их, потому что больше они ничего мне не рассказали, а попросили Заличку объяснить им «родовое дерево» человека, о котором она вчера вспоминала. Ведь когда ребята вернулись в лагерь и захотели рассказать другим о происхождении человека, то вместо «родового дерева» у них получился «родовой гриб», как немного злорадно определили их товарищи.

Заличка взяла тоненькую палочку и наметила на песке что-то вроде толстого ствола.

— Вот, — начала она, — дриопитек или человекоподобный примат. Это было странное создание, немного похоже на обезьяну, немного на человека. Жили дриопитеки на больших территориях и в весьма своеобразных условиях. Возможно, именно эти своеобразные условия жизни привели к тому, что за тысячелетия дриопитек изменился. Так, например, дриопитеки, жившие в холодном климате, становились другими, чем те, что жили в теплом. Вероятно, первыми от этого общего ствола отделились гиббоны — обезьяны, очень забавные на вид. Вот я рисую эти ветви, что выросли с правой стороны дерева… Одновременно здесь же вырастают две новые ветви — это человекообразные обезьяны: горилла, шимпанзе, орангутанг. Но с левой стороны дерева тоже есть грубая ветвь — австралопитек, первое звено в цепи человеческой эволюции.

— А как это существо выглядит? — Заинтересовался Телль.

— Вероятнее всего, что роста оно было около ста тридцати сантиметров, а телосложением похоже на человека. Подвижное и ловкое, это существо ходило и бегало только на двух ногах. Оно питалась крабами, ящерицами, павианами и даже большими копытными животными. Австралопитек имел мозг значительно больше, чем у нынешних человекообразных обезьян. Со временем австралопитек превратился в существо, которое назвали питекантропом или прачеловеком. На основании выкопанных костей можно считать, что рост этого существа был уже сантиметров сто семьдесят, голова с низким скошенным назад лбом. Впервые скелет питекантропа нашли на Яве. Впоследствии стало известно о других находках. Прачеловек жил и в Европе, его кости найдены в Гейдельберге, жил он в восточной и юго-восточной Азии и в Африке. Прачеловек уже умел делать — хоть очень примитивные — орудия труда и пользовалась огнем.

Третьей стадией развития человека стал первобытный человек или проще — неандерталец. Это существо невысокого роста, но очень крепкое, имело большую продолговатую голову и продолговатое лицо с очень развитой челюстью. Правда, неандерталец не был хорош в нашем понимании. Зато у него были уже лучше развиты специфические человеческие черты — например, сильно развит мозг. Он куда лучше обрабатывал каменные орудия, чем питекантроп.

И наконец — умный человек, или homo sapiens. Первым его представителем считают так называемого «кроманьонца», или человека из пещеры Кро — Маньон во Франции, где нашли его кости. Этот далекий предок был уже похож на нас. Даже среди современных людей можно встретить представителей кроманьонской расы. Кроманьонец имел рост сантиметров сто восемьдесят, телосложение свидетельствовало о его большой силе. Голова продолговатая, с высоким сводом черепа, лицо широкое, нос длинный и не очень широкий.

Теперь мы дошли до нас самих — представителей современного человечества. Поэтому посмотрите, как каждый из нас отличается от другого.

— Расскажите нам, пожалуйста, о нас самих, — попросил Черника.

Но с Залички было уже достаточно. А достаточно потому, что как я заметил, — пан Кароль как раз вылез из под своего полога. Девушка подбежала к нему и приветливо покачивая головой, спросила:

— Ну, уж выспались, засоня? Сейчас вы, вероятно, позавтракаете и пойдем вместе в город. Зайдем в кафе, а потом я покажу вам костел и рынок…

— Нет, невежливо пробормотал пан Кароль. — Я иду рыбачить. Конечно, сначала надо поесть. Если в кухне что-то осталось от завтрака, я охотно воспользуюсь этим. А если бы еще получить полбуханки хлеба и немного масла! Над рекой очень хочется есть.

— Опять рыбачить? — Заломила руки Заличка. — Вы всю ночь рыбачили.

— Ничего не поделаешь! — Пожал плечами господин Кароль. — Такова моя судьба. Хуже то, что рыба не клюет.

— Так, может, я с вами пойду рыбачить? — Предложила Заличка. — Я уверена, что принесу вам счастье.

— Нет, это уж нет! — Быстро сказал господин Кароль. — Разговор мешает рыбачить, пугает рыбу. А в вашем обществе я не смогу молчать. Кроме того, я люблю рыбачить сам.

Заличка очень расстроилась. Я подумал, что теперь она, видимо, направит свое внимание на меня, потому что пан Кароль отнесся к ней бестактно. А мне совсем не хотелось, чтобы Заличка подарила мне свое общество только потому, что кто-то другой презрел ним, и я быстро завел «сама».

— Мы с вами! Мы с вами! — Закричали Вильгельм Телль и Черника и полезли в машину.

— Я подвезу вас в лагерь, — сказал я ребятам и поехал к лесной дороге.

Уезжая, я посмотрел на лагерь антропологов. Одинокая Заличка грустно смотрела то на господина Кароля, что налаживал удочки, то нас.

Ребят я высадил возле высоких березовых ворот гарцерского лагеря, а сам разместился неподалеку от Вислы. На большой лесной поляне стояло двадцать больших палаток. Лагерь был огражден своеобразным забором из веток и хвороста. Перед воротами стояли два гарцера, вооруженные деревянными шестами. Посреди лагеря я заметил квадратную площадку с высокой мачтой, на которой развевался флаг.

Лагерь был пуст. Телль объяснил мне, что гарцеры на пляже. Под наблюдением инструкторов им разрешали купаться в небольшом рукаве Вислы вблизи острова преступников.

— Вы едете куда-то далеко? — Спросил Телль.

— Нет, только на ту сторону реки. К рыбаку по имени Скалбан.

— Если вы услышите громкий, внезапный сигнал трубы в нашем лагере, — напомнил мне Телль, — то просим бежать в лес только через бункеры. Там браконьеры расставили железные ловушки на зверей. Там ждут их и наши разведчики.

Я кивнул и поехал — сначала до перекрестка с покосившимся крестом, а потом дальше к реке, где вчера вечером Вильгельм Телль прострелил браконьерам плотик.

Дорогой я встретил Ганку.

— Я шла к вам, — сказала она, когда я остановил машину, — думала, может, вы надумаете поехать снова в Цехоцинк.

— Нет, сегодня я еду к гражданину Скалбану.

— Боже милостивый, что может быть у вас общего с этим разбойником? Ведь Скалбан говорил о вас: «Подозрительное лицо, бродит здесь неизвестно чего». А теперь вы уже дружите?

— Скалбан продал мне щуку и был так любезен, что сам почистил ее. Он думает, что меня интересует история Барабашевой банды, поэтому пообещал что, когда я его посещу, рассказать о ней.