Ай У - В огне рождается сталь Страница 24

Больше всего Чжан Фу-цюань боялся, чтобы ему не попало за это от директора на летучке. В первый раз, узнав, что он «сжег» свод и что время его плавки большое, директор нахмурил брови и сказал ему несколько неприятных фраз. Но, увидев в следующий раз, что время плавки сократилось, Чжао Ли-мин обрадовался:

— Чжан Фу-цюань, у тебя наметился прогресс. Это очень хорошо. Поднажми немного и непременно выдай скоростную плавку! — И укоризненно добавил: — Только поджигать свод печи нехорошо! Обрати на это внимание!

Эти слова воодушевили Чжан Фу-цюаня: надо сократить еще время плавок, и тогда директор легко забудет о своем замечании. Чжан Фу-цюань понимал, что он не сможет в этом отношении угнаться за Юань Тин-фа — не хватало опыта. Однажды он набрался смелости и спросил Юань Тин-фа:

— Мастер Юань, стоит мне увеличить температуру, как подгорает свод. Как вы думаете, в чем дело? Меня очень удивляет, как вы избегаете этого.

— Дело только в том, что я внимательно слежу за сводом, все время бегаю к окнам мартена.

— Да и я сейчас наблюдаю за ним лучше, чем обычно. — Чжан Фу-цюань сокрушенно почесал голову.

— Значит, надо смотреть еще лучше! — поучительно изрек Юань Тин-фа.

Видя, что Юань Тин-фа собирается уже уходить, Чжан Фу-цюань поспешно задал ему еще один вопрос:

— Скажите, пожалуйста, мастер Юань, до какой температуры вы увеличиваете подачу газа и воздуха?

Юань Тин-фа снова повернулся к нему и невозмутимым тоном объяснил:

— Определенного уровня нет, все зависит от хода плавки, иногда надо очень сильно увеличить подачу и газа и воздуха, а иногда нужно только немного добавить.

Слова его были, безусловно, правильны, однако ничего нового они Чжан Фу-цюаню не дали; он подумал, что Юань Тин-фа просто не хочет поделиться с ним своими секретами, и решил больше не расспрашивать его.

Сдав смену Цинь Дэ-гую, он отправился на летучку. Слова директора и поддержали и в то же время обескуражили его: «Разве Цинь Дэ-гуй не вместе со мной пришел на завод? — думал он, шагая в общежитие. — Почему же он быстрее меня варит сталь и больше не поджигает свод? И у него непременно есть какой-то секрет!» Он считал, что секрет Цинь Дэ-гуя чем-то отличается от секрета Юань Тин-фа. Но в отличие от Юань Тин-фа в секретах Цинь Дэ-гуя можно легко разобраться. Он догадывался, что и Цинь Дэ-гуй накапливает свой опыт тем же путем, как и он сам.

Перейдя в вечернюю смену, он стал действовать еще смелее. Однако его время плавки совсем не уменьшалось, а иногда увеличивалось даже до десяти часов, и часто приходилось свою плавку незаконченной передавать Цинь Дэ-гую. Уменьшить время плавки было нельзя, потому что в этом случае останется высокое содержание углерода и сталь не будет соответствовать установленному стандарту. А этого никак нельзя было допустить. Как Чжан Фу-цюань ни прикидывал, ничего у него не получалось. А тем временем Юань Тин-фа и Цинь Дэ-гуй выдавали одну за другой скоростные плавки. Обратиться снова за помощью к Юань Тин-фа? Бесполезно. Учиться у Цинь Дэ-гуя? Он был слишком горд для этого.

Если его спрашивали: «Кто самый лучший мастер на вашем мартене?» — он неизменно отвечал: «Юань Тин-фа!» — «А Цинь Дэ-гуй?» — «Ну, ему далеко до Юань Тин-фа!» — «Но ведь и Цинь Дэ-гуй дает рекордные плавки!» — «А что в этом особенного? Вы посмотрите, какой ценой он этого достигает!»

Однажды с ним решил поговорить Хэ Цзы-сюе. Он пригласил Чжан Фу-цюаня в клуб и сказал:

— Старина Чжан, у тебя сейчас что-то не клеится с работой, почему бы это?

Он мрачно ответил:

— Нет, у меня все в порядке, — вынул сигарету, закурил и немного успокоился.

— Значит, все идет гладко? — усмехнулся Хэ Цзы-сюе и, внимательно посмотрев ему прямо в глаза, сказал: — Сейчас все говорят, что у тебя наметился прогресс, что ты уменьшил время плавок, — это очень хорошо. Но ведь стоит человеку двинуться вперед, как на его пути, хочет он того или не хочет, появляются трудности. Я не верю, чтобы у тебя их не было. Хотя бы взять поджог свода печи, разве это мелочь?

— Вот я и ищу способ, чтобы он не потек, — с невозмутимым видом ответил Чжан Фу-цюань.

— А разве ты не хочешь добиться скоростной плавки? — улыбнулся секретарь партбюро. — Я думаю, что хочешь, и даже очень. Значит, трудности неизбежны, правильно?

Слова Хэ Цзы-сюе задели Чжан Фу-цюаня за больное место. Он почесал затылок и улыбнулся:

— Не знаю только, как это сделать. Химию и прочие предметы я изучаю не хуже других, а вот сократить время плавки никак не могу. Это, конечно, обидно!

Хэ Цзы-сюе понял, что под «другими» он имел в виду Цинь Дэ-гуя, и сказал ему:

— Цинь Дэ-гуй умеет учиться. Он советуется по любому сложному вопросу с техником. А стоит во время его смены появиться в цехе советскому специалисту, как он и у него спрашивает совета.

При упоминании имени Цинь Дэ-гуя на лице Чжан Фу-цюаня появилось пренебрежительное выражение, однако он продолжал внимательно слушать Хэ Цзы-сюе. И только когда тот закончил свою мысль, с усмешкой спросил:

— Какие же это у него особые таланты?

— Ты напрасно так относишься к Цинь Дэ-гую, — строго сказал Хэ Цзы-сюе. — Теперь при скоростных плавках он не допускает ни малейшей ошибки.

Чжан Фу-цюань в ответ только холодно улыбнулся. «Ты еще не знаешь, что за птица этот Цинь Дэ-гуй!» — говорила его улыбка. Он считал, что просто Цинь Дэ-гуй знает способ, как скрыть следы разрушения свода, и поэтому парторг знает его только с хорошей стороны.

— Я думаю, не созвать ли нам собрание, на котором рабочие всех трех смен могли бы поделиться опытом и обсудить сложные вопросы, — предложил Хэ Цзы-сюе. Сегодняшнее поведение Чжан Фу-цюаня и его недовольство Цинь Дэ-гуем убедили секретаря партбюро в мысли о необходимости такого собрания.

— Я думаю, что ничего особенного не случилось, чтобы созывать собрание, — возразил Чжан Фу-цюань. — Мы можем попросить Юань Тин-фа поделиться своим опытом, да и наболевшие вопросы легче будет разрешить, — стоял на своем парторг.

Чжан Фу-цюань с сомнением покачал головой.

— Боюсь, что он не согласится на это.

— Если мы его хорошенько попросим, то непременно согласится, — уверенно сказал Хэ Цзы-сюе.

— Тогда попробуй его уговорить, — сказал Чжан Фу-цюань. Он по собственному опыту знал, что уговорить Юань Тин-фа выступить на таком собрании будет очень трудно.

Конечно, Юань Тин-фа человек с характером, да и к тому же было известно, что он недоволен начальством цеха. Но Хэ Цзы-сюе знал, что после того как Юань Тин-фа установил свой последний рекорд и об этом оповестила заводская печать и появились сообщения в газетах, он перестал ворчать и выражать недовольство.

С тех пор как Юань Тин-фа установил новый рекорд и тем самым опередил Цинь Дэ-гуя, он все же ощущал некоторое беспокойство. Его мучила совесть, что рекорд добыт ценой нанесения ущерба государственному имуществу. Да и бесконечные расспросы жены о работе выводили Юань Тин-фа из себя. И хотя сообщение о его рекорде поместили даже центральные газеты и директор неоднократно поздравлял его, отмечая, что его рекорд является гордостью завода, все же Юань Тин-фа не чувствовал удовлетворения. Более того, ему было просто неприятно слышать постоянные разговоры об этом рекорде. Он теперь видел для себя только единственный выход — установить новый, еще более высокий рекорд, нисколько не повредив печь, и тем самым заставить людей забыть о его нынешнем достижении. Однако, несмотря на то, что он выдавал почти каждую смену скоростную плавку, ему все же никак не удавалось сократить время их хотя бы до семи часов. Все последние плавки занимали не меньше семи часов тридцати минут, а некоторые достигали и полных восьми часов.

Он видел, что Цинь Дэ-гую, правда, не очень часто, но удается выдавать скоростные плавки. А некоторые из них по времени были даже меньше семи часов тридцати минут. Это невольно заинтересовало Юань Тин-фа. Приняв смену, он обычно очень придирчиво осматривал свод мартена, но даже его опытный глаз не мог заметить никаких следов новых повреждений. Только теперь он по-настоящему осознал, какой большой шаг вперед сделал Цинь Дэ-гуй. Молодой сталевар становился силой, с которой нельзя было не считаться. Юань Тин-фа понял, что стоит ему еще немного потоптаться на месте, как он отстанет от Цинь Дэ-гуя. Юань Тин-фа было еще только тридцать два года — до старости еще далеко, — а он вынужден плестись в хвосте у этого желторотого мальчишки! Ведь до сих пор никто не мог его перегнать, и он уже начал верить, что всегда будет впереди. Поэтому он пренебрежительно относился к специалистам, окончившим высшие учебные заведения, считая, что к настоящей практической деятельности они непригодны. Он посмеивался втихомолку над ними и говорил, что они даже не могут отличить расплавленную сталь от шлака, что, мол, вся теория, которой они были начинены, не имела никакой практической ценности, ее можно и выучить, а можно обойтись и без нее. И когда Цинь Дэ-гуй и другие рабочие поступили без отрыва от производства на технические курсы, он про себя только посмеивался: «Ишь, чего захотели — инженерами стать!» В его представлении инженеры годились только для того, чтобы произносить речи. Даже к советам советских специалистов он обычно относился с известным сомнением и признавал их ценность только после того, как сам на практике убеждался в их правоте. Когда на заводе стали проводить обмен опытом техников со старыми рабочими, он тоже отнесся к этому скептически. Он считал, что инженеры и техники презирают рабочих и на возражения в пользу теоретических знаний всегда отвечал одной фразой: «Я не знаю и не хочу знать никаких «теорий» — умею выдавать рекордные плавки и без этого!»