Галина Лифшиц - До свадьбы доживет Страница 24

Собственно, и она тоже для них слуга. Слуга-специалист, которому позволено есть за хозяйским столом. И что с того? – ответила она сама себе. Слуга и слуга. Не хватало еще начать сетовать на свою горькую судьбину. Наслаждайся давай! Когда еще такая возможность появится!

Тине было жаль, что они приземлились. И опять же, как и в Москве, все формальности были пройдены в считаные минуты. И вот уже просторный лимузин мчал их по направлению к Монтрё. У Тины екнуло сердце. Виноградники по склонам холмов и гор, сияющее Женевское озеро, ясное зимнее солнце. Сколько раз они здесь бывали с Юрой! Она даже не сосчитает. Муж выступал тут с концертами. Иногда они заезжали сюда специально на джазовый фестиваль. Швейцарская Ривьера – одно из самых красивых мест на земле. Воспоминания снова заставили сжаться ее сердце. Когда они с Юрой впервые оказались в Монтрё, первым делом побежали к отелю «Монтрё-Палас», где долгие годы, до самой смерти жил Набоков с женой. Тина очень любила памятник писателя, каждый раз бегала им любоваться, как только возвращалась в этот дивный город. Набоков сидел на скамейке – красивый, элегантный, под стать окружающему его великолепию. А еще – они дико поссорились с Юрой в их первый приезд в Монтрё. И из-за чего! Сейчас смешно вспоминать, а тогда ей показалось – конец света близко. Она все хотела в тот раз посмотреть на здание Казино, благодаря которому на свет появилась одна из любимых ее песен в те времена – «Smoke on the Water» – «Дым над водой» группы «Deep Purple». Может, и любила она эту песню из-за необычной истории ее создания, только не признавалась себе тогда? Музыканты прилетели в Монтрё записывать новый альбом в том самом Казино, потому что там была известная студия звукозаписи. Привезли с собой дорогущую аппаратуру, но не стали ее разгружать, потому что в тот день в Казино проходил концерт Фрэнка Заппы, которым завершалось его большое турне. Во время выступления Заппы какой-то чокнутый фанат выстрелил в потолок из ракетницы. Занялся пожар. Человеческих жертв, к счастью, не было. Но аппаратура, находившаяся в Казино, оказалась уничтоженной. А музыканты «Deep Purple» из окна своего отеля смотрели, как над озером стелется дым.

– Представляешь, прям вот здесь, где мы стоим сейчас, все и происходило! Озеро, дым черный… И я все это вижу! Это же счастье! – взялась тогда ликовать Тина. Кроме этого, ее очень радовало, что эту историю про дым над озером Юра не знал. А ведь знал он почти все!

– О чем тут говорить! – взорвался вдруг Юра, – Какая чушь! И песня чушь, я ее, конечно, слышал. Там нет тонкости. Нет искусства! Как ты не чувствуешь!

– А я как раз чувствую там искусство! – обиделась Тина, – И миллионы людей по всему свету чувствуют.

– Эти миллионы – мне плевать на их мнение. Миллионы жрут в МакДональдсе – это что? Показатель качества их жратвы? – раздраженно выкрикнул Юра.

– Хорошо. Не миллионы. Но мое мнение? Оно тебя не интересует, да? – отозвалась Тина со слезами на глазах.

– Слушай, тут Лев Толстой был, Чайковский, Стравинский. Почему бы о них не прочитать что-нибудь? Как они тут жили, что видели, думали о чем? – запальчиво и высокомерно ответил муж.

– А почему помимо этих замечательных персонажей нельзя интересоваться другими? Почему? – протестовала Тина.

– А потому что мир из-за них катится в вонючую яму.

– Вот оно как! Из-за них! А конкретнее? Как они толкают мир в яму, а? – Тина захлебывалась от возмущения.

В общем, орали они друг на друга, не сдерживаясь и не жалея красочных определений. На них даже оглядывались! Потом, в номере отеле, состоялось прекрасное примирение. Они даже смеялись сами над собой: из-за чего сыр-бор возник?

Тина тихонько вздохнула. Сыр-бор наверное и возник в тот далекий день, чтобы она сегодня о нем вспомнила и почувствовала отчаянную боль потери. И неожиданно – острое чувство любви к мужу. Никому не нужной, отброшенной любви.

– Красиво, правда? – гордо спросила Елена Прекрасная.

Они ехали вдоль озера, и красота действительно была вопиющая, невероятная.

– Очень, – отозвалась Тина.

– У вас будет время тут погулять, посмотреть все, – покровительственно возвестила хозяйка.

– Обязательно погуляю, – согласилась Тина, – Я тут бывала много раз, каждый уголок знаком. Если хотите, потом покажу все, вдруг вы не знаете.

Так ответить получилось у нее непроизвольно. Елена явно поразилась. Что-то ее задело.

– Что ж, с удовольствием послушаю, – проговорила дама иронически.

– И я послушаю, – заявил ее муж, – А то пентхаус тут приобрели, заезжаем и сидим там, как звери в зоопарке. Ни до чего дела нет. Правда, и времени обычно мало. Но что-то захотелось узнать об окружающей среде. Устроим экскурсию, Тина?

– Конечно, – подтвердила Тина, – С удовольствием всюду вас проведу.

– Замечательно, – подключилась супруга, – а то я только и знаю, что отель Набокова и памятник Фредди Меркьюри.

– И Рэю Чарльзу забыла, – подсказал муж.

– Вот-вот. И Рэю Чарльзу.

Они подъехали к прекрасному многоэтажному дому современной постройки на самом берегу озера. Машина заехала в подземный гараж.

– Вот мы и дома! – по-хозяйски воскликнула Елена, – Вот наш лифт: в него можем попасть только мы или наши гости. Открывается ключом. И – полетели!

Лифт действительно взлетел – мягко и бесшумно. Двери тихо разъехались, и они оказались в просторном холле, залитом светом.

– Какая поразительная красота! – не сдержавшись, воскликнула Тина.

Отовсюду, сквозь стеклянные стены пентхауса была видна лазурь Женевского озера и снежные альпийские вершины.

– Жизни не хватит налюбоваться, – подтвердил Михаил Степанович.

– Хотите, я покажу вам наше жилище? – спросила Елена, – Или сразу отправитесь к себе? У нас тут отдельная гостевая квартира, вы сможете там прекрасно отдохнуть.

– Я не устала, с удовольствием посмотрю ваши интерьеры. Это наверняка безукоризненно сделано, – отозвалась Тина.

Она всегда любила вникать в обустройство домов и квартир. Интерьеры говорили о хозяевах все: их вкус, интересы, образование, манеры, темперамент, человеческие качества представали как на ладони. Не сказать, чтобы Тину особо интересовали эти богатеи. Она знала, что общается с ними в первый и последний раз. Но занятно было все равно. Ведь больше такая возможность точно не представится.

Все выглядело безлико и необжито. Обстановка дорогого отеля, в котором постояльцы меняются, потом прислуга производит тщательную тотальную уборку, и ничего после них не остается. Белый рояль «Бёзендорфер» зачем он здесь?

– У вас кто-то занимается музыкой? – спросила Тина.

– Сын учился, – вздохнула Елена, – но из-под палки. Сейчас вырос, здесь почти и не бывает. Но вдруг? Или в гости какой-нибудь музыкант зайдет. Ведь как это прекрасно: рояль, музыка, Шопен, например, или Бах. И все это на фоне гор, воды. Это так поднимает душу! Правда?

– Поднимает. Правда, – согласилась Тина.

Она после сентября совершенно не могла слушать классическую музыку. Не получалось. При первых же звуках начинала плакать навзрыд. Вернется ли к ней музыка когда-нибудь?

– А картинную галерею хотите сейчас посмотреть? Или попозже? – спросила хозяйка.

– С удовольствием сейчас же посмотрю, – откликнулась Тина.

Галерея была хороша. Да, Владимир свое дело знал, тут явно чувствовался вкус специалиста и его же блестящие знания. Это было видно не только по тому, какие экспонаты имелись в квартирной галерее олигарха, но и по общему обустройству комнат, отведенных под галерею, по тому, как картины висели и как были освещены.

Тина оглядывалась, счастливо улыбаясь.

Михаил Степанович, почувствовав восторг специалиста, тоже заулыбался.

– Как вам коллекция?

– Вы же сами все понимаете. Великолепно. У вас отличный консультант.

– Вы еще мои московские картины не видели, – по-мальчишески хвастливо заявил хозяин, – Позову вас, оце́ните.

Тина молча кивнула, помня их с Владимиром уговор: одна поездка, а дальше никаких контактов с работодателем. Так что не будет никакой экскурсии по частной московской галерее.

Наконец ее проводили в гостевые апартаменты, вручили ключи от другого лифта, относящегося только к ее помещению.

– Отдыхайте. Ужинать будем вместе, если вы не против. Хотя холодильник у вас тут заполнен. Икра тоже есть, – подмигнула хозяйка и улыбнулась.

Сейчас она казалась Тине вполне милой и не злой.

Оставшись одна, она оглядела свое пристанище. Удобная уютная квартирка, наполненная светом. Огромный балкон, вид тот же, что и в хозяйских апартаментах. «Жизни не хватит налюбоваться», – вспомнила Тина слова Михаила Степановича. Гостиная, спальня, функционально обставленный кабинет со стационарным компьютером, великолепно оборудованная кухня, ванная с небольшим бассейном – вот настоящее счастье. Она взяла расписание ее деловых встреч с хозяином, которое обнаружила на столе в кабинете, улеглась на кровать поверх покрывала и – уснула. Крепко-крепко, как давно не спала.