Вирджиния Эндрюс - Лепестки на ветру Страница 25

На половине Сисси преобладал желтый: желтое покрывало, желтая обивка для стульев; все ее куклы были блондинками в желтом, на книгах были жёлтые обложки. Сисси, даже отправляясь домой, надевала желтые свитера и юбки. То, что в желтом она выглядела болезненно-бледной, не уменьшало ее стремления оскорбить Кэрри выбором именно этого цвета, пусть помучается. А в тот день по какому-то незначительному поводу она стала злобно и подло доводить Кэрри.

— Кэрри — карлица… карлица… карлица, — во весь голос распевала Сисси.

— Кэрри место в цирке… цирке… цирке, — не умолкала Сисси. Потом она забралась на стол и голосом балаганного зазывалы на карнавале стала орать во весь голос: — Все сюда! Все сюда! Не пожалейте двадцати центов, и вы увидите сестру Мальчика-с-пальчика! Самая маленькая женщина в мире! Заплатите деньги и увидите малышку с глазами, огромными, как у совы! Увидите огромную голову на тонюсенькой шейке! Заплатите и увидите нашу уродину голой!

Множество девочек кинулись в комнату и увидели Кэрри, забившуюся в угол и сидевшую с опущенной головой, так что волосы почти закрывали ее искаженное ужасом лицо.

Сисси раскрыла свой кошелек и складывала туда монетки, которые богатые девчонки охотно ей совали.

— А теперь скидывай одежду, маленькая уродина, — приказала Сисси. — Покажи посетителям, за что они платили деньги.

Дрожащая и готовая заплакать Кэрри сжалась в комочек, обхватила руками колени и только молила бога, чтобы разверзся пол. Но пол обычно не разверзается, чтобы поглотить тебя, особенно, когда это необходимо. Он оставался таким же жестким и неподдающимся, а Сисси с издевкой продолжала:

— Посмотрите, как она дрожит… ее просто трясет… сейчас начнется землетрясение!

Все девочки захихикали, все кроме одной девочки лет десяти, которая смотрела на Кэрри с жалостью и состраданием.

— По-моему, она милая, — сказала Лэси Сенджон. — Оставь ее в покое, Сисси. Ты поступаешь нехорошо.

— Конечно, нехорошо! — со смешком ответила Сисси. — Но это так забавно. Она похожа на испуганного мышонка. Знаете, она никогда ничего не говорит. Я думаю, она просто не умеет!

Сисси спрыгнула со стула, подбежала к Кэрри и ткнула ее в бок ногой.

— Есть у тебя язык, маленькая уродина? Ну, больше-глазка, расскажи, почему ты такая странная? У тебя что, кошка язык утащила? Да есть у тебя язык или нет? Ну-ка, высуни его.

Кэрри еще ниже опустила голову.

— Глядите-ка, у нее языка нет! — объявила Сисси, скача взад и вперед по комнате. Сисси повернулась вокруг и развела руками. — Только посмотрите, кого со мной поселили — сову безъязыковую! Как бы нам заставить ее разговориться?

Лэси подошла к Кэрри.

— Хватит, Сисси, достаточно, оставь ее в покое. Сисси, крутясь на одном месте, со всей силы наступила Лэси на ногу.

— Заткнись! Это моя комната! Пришла в мою комнату, делай, что я говорю! Я такая же взрослая, как ты, Лэси Сенджон, и у моего папы денег побольше, чем у твоего!

— Я думаю, что ты мерзкая злая девчонка, и перестань мучить Кэрри! — воскликнула Лэси.

Сисси по-боксерски сжала кулаки и стала скакать вокруг Лэси, делая боевые выпады.

— Хочешь драки? Ну, надевай свои перчатки! Посмотрим, успеешь ли ты мне ответить, пока я не наставлю тебе синяков!

И не успела Лэси прикрыться, Сисси выбросила вперед правую руку и ударила ее прямо в глаз. А хуком слева заехала Лэси по носу! Кровь брызнула во все стороны!

Тут Кэрри подняла голову, увидела, что избивают ту самую девочку, которая единственная вступилась за нее, и этого было достаточно, чтобы Кэрри пустила в ход свое самое опасное оружие — голос. Она заорала. Изо всех сил, насколько только хватало связок, Кэрри запрокинула голову и завопила.

На первом этаже в своем кабинете мисс Эмили Дин Дьюхерст встрепенулась и посадила кляксу в гроссбухе. Она бросилась в коридор и включила сигнал тревоги, по которому выбежали все учительницы.

Было восемь часов вечера. Большинство из учительниц уже разошлись по своим комнатам. Закутанные в халаты (одна — в алом вечернем платье, явно собиравшаяся куда-то ускользнуть), учительницы помчались на шум. Они ворвались в комнату Сисси и Кэрри, а там застали ужасную сцену. Двенадцать девочек яростно дрались, другие стояли и смотрели. Одна из девочек, как Кэрри, только кричала, а остальные валялись на полу, пинаясь, царапаясь, кусая, раздирая друг другу одежду и выдирая волосы; и надо всем этим взывал трубный глас крохотного напуганного существа.

— Где мужчина, где мужчина? — выкрикивала мисс Лонгхерст, учительница в алом платье, и груди ее готовы были вывалиться из декольте.

— Мисс Лонгхерст, держите себя в руках! — приказала мисс Дьюхерст, которая быстро оценила ситуацию и выработала стратегию.

— Здесь нет мужчины. Девочки! — бросила она клич. — Немедленно прекратите это безобразие, иначе ни одна из вас не будет отпущена домой на выходные!

А потом тихо сказала хорошенькой Лонгхерст:

— Прошу вас доложить мне, когда все успокоится.

Каждая девочка, которой собирались выдрать волосы или расцарапать лицо, замерла. Полными ужаса глазами они огляделись вокруг и увидели, что в комнате полно учителей, и, что хуже всего, здесь же мисс Дьюхерст, которая была известна своей беспощадностью, особенно в тех случаях, когда начинался бедлам. Все мгновенно замолчали. Все, кроме Кэрри, которая продолжала вопить с закрытыми глазами, крепко сжав свои ручки в кулаки.

— Почему кричит этот ребенок? — спросила мисс Дьюхерст, а тем временем мисс Лонгхерст с виноватым видом выскользнула из комнаты, чтобы снять с себя очевидные доказательства преступления, доказательства того, что на самом деле где-то действительно прятался в ожидании мужчина.

Естественно, первой пришла в себя Сисси Тауэре.

— Это она все начала, мисс Дьюхерст. Во всем виновата Кэрри. Она, как ребенок. Вы просто должны найти мне новую соседку, иначе я не выдержу постоянно находиться с ребенком.

— Повторите, что вы сказали, мисс Тауэре. Скажите еще раз, что я должна делать?

Испуганная Сисси выдавила из себя улыбку.

— Я хотела сказать, мне бы хотелось поменять соседку. Я чувствую себя странно, живя рядом с таким неестественно маленьким существом.

Мисс Дьюхерст ледяным взором окинула Сисси.

— Мисс Тауэре, вы неестественно жестоки. Отныне вы будете жить на первом этаже в комнате рядом с моей, так я смогу наблюдать за вами. — Она быстрым взглядом обвела комнату. — Что касается остальных, я извещу ваших родителей, почему вас не отпускают на выходные. Теперь прошу каждую из вас сообщить о случившемся мисс Литлтон, чтобы она сделала отметки о вашем неблаговидном поведении.

Девочки с тоской подходили по одной и называли свои имена. Только после этого мисс Дьюхерст направилась к тому месту, где на четвереньках стояла Кэрри. Голос ее упал до шепота, но она продолжала истерически раскачивать головой из стороны в сторону.

— Мисс Долленгенджер, успокоились ли вы настолько, чтобы рассказать, что произошло?

Кэрри лишилась дара речи. Ужас, который она испытала при виде крови, вернул ее обратно в запертую комнату, к тому голодному дню, когда она была вынуждена пить кровь, чтобы не умереть с голода. Мисс Дьюхерст была тронута и озадачена. Сорок лет девочки росли у нее на глазах, и она знала, что они могут быть так же отвратительны и жестоки, как мальчишки.

— Мисс Долленгенджер, если вы мне не ответите, то будете лишены возможности повидаться с семьей в выходные. Я знаю, как много вы испытали, и хочу быть добра к вам. Прошу вас, постарайтесь объяснить, что произошло.

Кэрри, которая теперь лежала распростертая на полу, подняла голову. Она увидела возвышавшуюся над ней пожилую женщину в сине-серой юбке. Серый был цвет, который всегда носила бабушка. А бабушка совершала ужасные вещи. Каким-то образом она послужила причиной смерти Кори, а теперь пришла и за Кэрри!

— Я ненавижу тебя! Ненавижу! — все кричала и кричала Кэрри, пока наконец мисс Дьюхерст не покинула комнату и не позвала медсестру, чтобы та дала Кэрри успокоительного.

В ту пятницу, когда позвонила мисс Дьюхерст и сообщила, что двенадцать девочек нарушили распорядок и ослушались ее приказов, что Кэрри была в их числе, к телефону подошла я.

— Мне очень жаль, действительно жаль, но я не могу давать поблажки вашей сестре и наказывать остальных. Она находилась в комнате и отказалась успокоиться по моему приказу.

Я подождала до вечера и за ужином заговорила об этом с Полом.

— Будет ужасной ошибкой оставить Кэрри на выходные, Пол. Ты же знаешь, мы обещали ей, что она будет приезжать домой каждые выходные. Она слишком мала, чтобы стать причиной чего бы то ни было, поэтому несправедливо, что она тоже наказана.

— Послушай, Кэти, — сказал он, откладывая вилку. — Мисс Дьюхерст позвонила мне сразу после разговора с тобой. У нее есть правила, и если Кэрри нарушила их, то должна нести наказание вместе с остальными.