Вадим Чирков - Ликующий джинн Страница 26

Двое джинсовых парней вошли в первый подъезд дома напротив Славикиного, в руках у них три бутылки пива. Старик-мерзляк сидит на скамейке возле этой двери. Тепло - а у него и воротник пальто поднят, и руки в рукавах. Снаружи только седая бородка и кончик носа, видный из-под старого кепаря со сломанным посредине козырьком.

"Три щелчка вперед, семь назад"...

Славик глянул на старика-мерзляка и, проходя мимо, из одного только сопротивления его укутанности расстегнул до конца и без того расстегнутую куртку.

-Слава! - услышал он знакомый голос и оглянулся. Никого, только старик. Может, кто из окна?

Но старик выпростал вдруг руку из рукава и чуть помахал ею. Кубик?! С седой бородой?!

-Ты чуть постой, - сказал негромко старик Кубиковым голосом, - покрутись, разыгрывая бездельника, а потом сядь ко мне. И передай незаметно прибор.

Славик так и сделал. Постоял, вроде глазея на весну во дворе, почесал голову, не зная, что еще можно предпринять, потом оглянулся на скамейку, где застыл, греясь на солнышке, какой-то старикашка, и сел - но не рядом, конечно, с ним, а поодаль, сохраняя свою от него независимость. И закинул даже ногу на ногу.

-Прибор, - голосом то ли комендора, то ли хирурга во время операции сказал Кубик.

-Здесь. - Славик вроде бы лениво полез во внутренний карман.

-Когда не будет никто смотреть, передай мне. А потом иди на свободную скамейку и разыгрывай там такого же оболтуса. У тебя хорошо получается.

Славик послушно повел глазами по двору.

Никто в их сторону не смотрел, у всех в этот весенний день были свои-свои дела. Он нащупал в кармане "авторучку" и только начал вытаскивать ее, как открылась дверь подъезда и у скамейки в одно мгновение оказались два джинсовых парня.

-Спокойно, господа шпионы! - сказал один из них. - Больше ни одного движения! Пацан, руку из кармана! Вот так... А теперь - замри!

-Не бздо, отец, - высказался и второй. - Пацан, тс-с-с! - и приложил палец к губам. Пивом от них не пахло.

-Вставайте и идите потихоньку к выходу со двора, - командовал первый. Он был постарше и повыше ростом. - Первым - старик, вторым - будто не за ним, а так, - ты, мальчик. Не то-ро-пясь!

-И чтоб - ни-ни! - добавил второй, ростом поменьше, в плечах пошире, круглолицый. Он повертел кулаками, как бы разминая запястья.

Оба парня были мускулисты. Кубик, боясь прежде всего за Славика - мало ли что подчиненные шефа могут с ним сотворить, - поплелся, сохраняя стариковскую понурость, к выходу. Славик тронулся за ним. Братки, а это были, конечно, они, шли сзади, изображая легковесную молодежную беседу.

На улице, у выхода со двора, их посадили в машину.

-Сегодня катаемся бесплатно, - сказал, садясь за руль, высокий. Второй, крепыш, сел с пленниками на заднее сидение. "заперев" собою выход из машины.

-Вынимайте все из карманов. - скомандовал водитель.- Только без дури. Костик, проследи.

Крепыш достал с полки позади сидений черную сумку.

-Вынай все, господа шпионы. Так сказать, до крошечки. И не советую...

В сумку перекочевали носовые платки, бумажник и записная книжка Кубика, его авторучка и карандаш с розовым ластиком на тупее карандаша, "авторучка", ключи от обоих домов, две пачки жвачки, пара рублей и с пяток монеток Славика...

-Все? - строго спросил Крепыш. - Дай-ка я вас все-таки обшмонаю.

Здоровенная его лапа пролезала в карманы мальчика с трудом. Последнее, что он вытащил, была пустая "чернильница"-картридж от принтера, для чего-то оставленная Славиком еще в прошлом году в кармане. Он о ней и думать забыл.

-Это что? - спросил Костик.

-Картридж.

-Глянь, Сева, говорит, картридж.

Сева обернулся.

-Всё проверят...

"Мерс" двинулся от дома, влился в поток машин, идущих на одной скорости.

Старший обернулся к художнику.

-Кубик - это твоя кликуха или фамилия?

-Фамилия.

-Возьми другую. Назовись Шариком, сейчас тебя катать будут.

Крепыш хихикнул. А водитель покачал головой и сказал:

-Думал нас перехитрить? Ты до сих пор не знаешь, с кем имеешь дело. Да он на десять ходов вперед продумывает каждую акцию!

-Куда вы нас везете? - буркнул в ответ Кубик.

-Отчет будете давать, - не выдержал и снова хихикнул крепыш, - о проделанной работе. - И помотал осуждающе головой. - Прямо зеленый ты, Кубик! Тягаться с нашим шефом!

Старший достал мобильник что-то негромко и коротко проговорил. Доложил, судя по тону. Ему неслышно ответили.

Художник думал, что их везут к тому особняку, в котором неделю назад он увидел впервые шефа, но машина взяла совсем другое направление, оказалась в районе, которого он не знал, поплутала в узеньких улочках и остановилась у малоприметного ресторанчика, видно, не так давно отремонтированного, с новой богатой дверью, украшенной медью и медным же кольцом.

Кубик, вылезши из машины, сгорбился было, войдя, должно быть, в роль старикашки, заложил даже руки за спину, но старший на него прикрикнул:

-Да не иди ты, как зэк! Нормально иди, ты у нас гость.

Крепыш снова хихикнул. Слово "гость" ему понравилось, как раньше погоняло "Шарик".

Старший браток шел впереди, Костик шествие замыкал, неся в руке черную сумку.

абордаж

В зале ресторана с невысоким потолком и огромной дорогущей люстрой стояли столы, накрытые тоже дорогими - сразу бросалось в глаза - скатертями, стулья были дубовые, коричневые, с резными спинками. Но зал они прошли, чтобы оказаться в кабинете, предназначенном, должно быть, для особых гостей. За квадратным столом у задрапированного окна Кубик и Славик увидели шефа-мецената. Художник настроился на худшее, но на свете не было человека, гостепримнее любителя живописи 15 века..

-Вот и вы! - воскликнул он, приветствуя седобородого Кубика в кепаре и мальчика. - Присаживайтесь! Нет, сначала разденьтесь, здесь у нас тепло. Борода у вас, Виктор Александрович, конечно, крашенная? Может, приведете ее в божеский вид? А то будет вам неловко... Вы уж извините, что я принимаю вас здесь, а не в своем офисе - но не показывать же людям вашу бороду!

Костик поставил сумку у стола.

-Отдыхайте, ребята, - сказал шеф браткам. - Я вас позову.

Те, как по команде, развернулись и пошли к выходу.

Кубик стащил с себя картуз и старенькое пальто, оказался в синем свитере, в вельветовых, какие любят художники и поэты, брюках. Славик освободился от куртки. Одежда была повешена на рогатую вешалку в самом углу недалеко от стола. Роман Савельевич смотрел, как раздеваются "гости", не меняя приветливого выражения лица.

-А теперь присаживайтесь, присаживайтесь, - по-голубиному заворковал он, - у нас, как видите, все почти по-домашнему: тихо, спокойно, никто-никто нам не помешает...

Подошел строголицый пожилой официант, чуть присогнул прямую спину, кладя перед Кубиком и Славиком кожаные папки с меню. Он не знал "статуса" гостей шефа.

-Мы сыты, - сказал Кубик. - Давайте к делу, Роман Савельевич. - С крашеной в седину бородой, с переодеванием, то есть застигнутый в нелепом маскараде, в игре, скажем, в казаки-разбойники, он чувствовал себя в ресторане неуютно. Славик - тот вообще не знал, как себя вести. Он очень надеялся, что верный тон общения с шефом-роботом найдет Кубик, а уж он будет ему поддакивать.

-Тогда, - сказал шеф, - я позволю себе посмотреть, что за игрушки были у вас в карманах. Согласитесь, после того занятного приборчика, который я реквизировал для пользы общества у Славика, вы меня заинтересовали не на шутку.

Он нагнулся за сумкой, поставил ее на колени, вжикнул молнией и стал выкладывать на стол одно за другим изъятое из карманов пленников. Носовые платки, бумажник, две связки ключей, две ручки и карандаш, блокнот... Открыв бумажник, шеф скользнул пальцем по тонюсенькой пачке денег.

-Могло быть и побольше... - проворчал он.

Кубик на это ничем не ответил.

Последним на столе оказался картридж. Картридж шеф задумчиво покрутил в руке. Отложил в сторону от добытого из карманов пленников. Потом поднял глаза на Кубика.

-Это все? Все, что у вас было на момент, так сказать, задержания?

Больше всего художника смущала его дурацкая седая борода. Он привык во время любого разговора касаться ее, поглаживать, а теперь рука его, направившись было к бороде, отдергивалась на полпути. Шеф заметил это.

-Гуашь? - участливо спросил он.

-Не масло же! - позволил себе рассердиться художник.

-Не будет ли лучше вам смыть ее? Я думаю, это поможет и нашей беседе.

Кубик мрачно кивнул шефу и встал.

-Туалет в глубине зала, направо. А ты, Славик, посиди здесь, сходишь после.

В туалете Кубик немедленно подошел к крану и стал смывать белую краску с бороды. Потом вытерся полотенцем, которое подал ему прислуживающий в туалете мужчина в черном костюме, при галстуке. Лицо его было невозмутимым, как будто каждый день он видел здесь, как смывают с бород ту или иную краску. Может быть, так оно и было. Вытерев насухо лицо и глянув на себя в зеркало, Кубик удовлетворенно крякнул. Борода его снова горела весело и беззаботно.