Александр Годов - Бремя [litrpg] Страница 28

-- Мы не можем убежать, -- прошептала она.

-- Это еще почему?

-- Сбой. Мы в ловушке.

Её одноручный меч с леденящим душу звоном покинул ножны. Она встала в боевую стойку. Твари не заставили долго себя ждать: по взмаху руки хозяина они рванули к нам. Вспарывая воздух электрическими разрядами, сработал фиолетовый шар. После нескольких ярких вспышек от чудовищ остались лишь три горстки пепла. Ощущая, как сердце отдается в ушах и в горле, я подбежал к первой твари, увернулся от удара когтистой лапы и легко отрубил ей голову, словно тонкую ветку.

Юдоль превратилась в вихрь смерти. Она без труда косит врагов, меч без разбору рассекает мерзкие тела. Я же с диким наслаждение чувствую, как лезвие рассекает землистую кожу, как хрустят кости, как рвутся сухожилия.

А твари все лезут и лезут. Стараюсь не думать об их количестве и полностью доверяюсь инстинкту. Взмах, удар, уворот, подсечка, удар, уворот, подсечка... Как учили. Одно из чудовищ все-таки подошло ко мне со спины и вонзило острые треугольные зубы в шею. Я дико заорал, дернулся вперед, ослепленный невероятной болью. А затем обернулся и рассек саблей горло треклятой суке.

Усталость даёт о себе знать. Тело потихоньку наливается свинцом, двигаться становится тяжелее. По-прежнему убиваю врагов, но понимаю, что начинаю сдавать. К тому же чувствую, как кровь из раны хлещет на грудь и живот, сердце бьется все сильнее.

Старик нацелил трость на окруженную тварями Юдоль, беззвучно зашевелил губами. Из металлического набалдашника вырвался луч зеленого света, пронзил насквозь мою соратницу. Вскрикнув, она упала на колени, продолжая отгонять мечом врагов. Её глаза почернели, а кожа покрылась густо-синей паутиной. К моему удивлению твари не стали добивать Юдоль, а повернулись ко мне.

Что за хрень?

Додумать я не успел: чудовища накинулись на меня, десятки ртов впились в плоть. Всё потонуло в кровавом мареве...

Когда очнулся, понял: что-то пошло не так. Пустые глазницы Родрига вместе с ехидной улыбочкой удаляются от меня. Не получается разобрать, где верх и низ. Всё кружится, а ноги пытаются почувствовать под собой опору, но барахтаются в пустоте. Стремительное падение длится не больше пяти ударов сердца.

Ну ты и сука, Родриг.

От удара о мостовую ломаю шею и проваливаюсь в болезненное забытье.

И всё по новой: резкий свист в ушах. Кажется, будто ветер бросает меня, переворачивает. Успеваю подметить, что скелет вылез прямо из стены дома на уровне четвертого этажа. Костлявая рука в этот раз тянется не к небу, а -- к соседнему особняку.

Мысли прерывает хруст позвоночника.

Мне повезло, и я свалился на тварей, что жадно пялились на меня. Удар оказался болезненным, но его смягчили тела врагов. Хотя не обошлось и без неприятностей: в колене что-то щелкнуло, и я вскрикнул. Нет времени! Быстрее встань и беги до сабли! Боясь потерять драгоценные секунды, я вскочил, скривился от боли в правой ноге, отыскал взглядом саблю и поковылял к ней.

Фиолетовый шар сдулся, но по-прежнему крутится вокруг чудовищ, разит молниями. Те вскрикивают и падают замертво. Юдоль, кожа которой окутана синей паутиной, по-прежнему лежит на мостовой. Странно... Почему её не добивают? Преодолевая чудовищную резь в колене, я схватил саблю, а затем вложил всю силу в один рубящий удар к твари, что бросилась ко мне. Её голова отделилась от тела, покатилась по каменным плитам, а из отрубленной шеи, пачкая меня, хлынула черная кровь.

-- Не уйду, -- шепчу я. -- Не уйду... Убью!

Всех убью!

Колдун молчаливо наблюдает за моими жалкими потугами. Самодовольная ухмылка исказила черты его лица, превратив в дьявольскую маску. Он моя цель! Его я должен уничтожить, растереть в пыль! Кидаюсь в толпу чудовищ, кручусь, бью, кричу, уворачиваюсь. Жрите! Лезвие раскрывает черепа, отсекает конечности, пронзает сердца... Но и мне достается: ороговевшие когти терзают мою плоть, а зубы впиваются в кисти, в плечи и шею...

Не знаю сколько длится битва. Сабля становится продолжением руки. Не сдамся... Убью... Я не трус! Одна из тварей нанесла удар, настолько быстрый, что не успел заметить, как рука по локоть вонзилась в живот.

Это еще не конец!

Удалось сгруппироваться в воздухе, поэтому в этот раз, падая на тела, ничего себе не сломал. Доверяя животному инстинкту, вскочил, подобрал саблю и стремительно побежал к колдуну. Пятнадцать шагов... четырнадцать... тринадцать... Языкастая тварь кинулась на меня, но вовремя выставил лезвие, и она с размаху напаролась на острие. И сделал то, что не ожидает старик, -- бросил саблю в теле чудовища.

Вижу, как поменялся в лице колдун. Брови удивленно поползли вверх, глаза, затянутые мутной пленкой, расширились. Он поднял трость, зашептал заклинание, но не успел. Не соображая, что делаю, я кинулся на него и укусил за горло. Затем сплюнул мерзкий кусок мяса и лбом бью, бью, бью по носу колдуна, пока тот хрипит подо мной. Кровь брызнула, но это не моя кровь, кровь врага, кровь того, кто хочет превратить меня в дегро, в сопливого ублюдка. Сдохни, урод!

-- Я не умру! -- закричал я.

Поздравляем! Вы получили новые очки опыта: +5

Пошли к черту!

Руки висят плетьми, кровь стекает с волос, с рукавов робы и с кончиков пальцев. Перед глазами все расплывается, с трудом поднимаю ноги и перешагиваю через тела тварей. Едва не поскользнулся на желтоватом языке-черве. Юдоль так далеко от меня, будто нас разделяет не двадцать шагов, а целая галактика. Потерпи немного. Я сейчас... Сейчас подойду...

Шатает из стороны в сторону, приходится остановиться, вздохнуть глубоко, до предела. Существо внутри меня еще не успокоилось. Оно воет, требует жертв. Перед внутренним взором пролетают сладостные картины битвы. Плоть врагов рвется как бумага. Кровь, будто вода, заливает камни мостовой. Вопли, стоны, свист сабли. Медный привкус на губах...

Улыбаясь, продолжаю идти до Юдоль. Я хорошо поработал. Доказал, что не слабак. Все они -- Капитан, Верзила, Болтун -- ошибаются во мне. Но я не остановлюсь на достигнутом. Буду тренироваться дальше! Превращу тело в машину для убийства! И в конце концов выйду из игры. Никто и ничто не остановит меня. Я сильнее, сильнее... Сильнее...

Упал на колени перед Юдоль. Подметил, что синяя паутина исчезла, а глаза вновь стали нормальными. Но лицо бледное, грудь часто поднимается и опадает, как волны при буре. Я коснулся указательным и средним пальцами до яремной вены Юдоль. Пульс зашкаливает. Плохи дела. Этот слепой ублюдок что-то сделал с ней. Нужно добраться до своих.

-- Ты... меня... слышишь? -- спросил я. Охрипший голос не слушается, а язык заплетается.

Она перевела взгляд на меня. На лбу выступили крупные градины пота.

-- Ка... Капи...

-- Понял. Сейчас дойдем до него. Я помню дорогу.

Положил левую руку Юдоль на плечо, схватился за тонкую талию и медленно помог встать. Слабость тут же дала о себе дать: перед глазами замелькали красные мошки. Мои колени дрожат, приходится делать неимоверные усилия, чтобы сохранить равновесие.

Окинув последним взглядом кровавое поле трупов, я уже собирался поворачивать к таверне, когда Юдоль подняла руку и показала на дом.

Что за?..

На краю черепичной крыши возвышается толстяк. Его тело так сильно разбухло, будто вот-вот лопнет. На шее, на щеках, на лбу, даже на тыльных сторонах ладоней меня сверлят глаза. Под ними можно рассмотреть уродливые рты, искаженные ненавистью. Черты лица жирдяя смазываются, будто масло тающее на солнце. Мешковатый балахон треплется на ветру.

Я застыл не в силах пошевелиться. На миг показалось, что за странным незнакомцем выглядывают три ведьмы, которых встретил в разрушенной деревне старой Алнурии. Но морок развеялся так же быстро, как и появился.

Тела на мостовой затрепетали. Они с противным хлюпающим звуком раздулись, потеряли очертания. Багровые и липкие камни под ними задымились. Я наблюдаю за тем, как плоть тварей сливается друг с другом. Как показались первые червеподобные отростки, которые потянулись к дому. Как хлюпающая масса поглотила труп слепого старика.

Из-под балахона толстяка вылез хоботок, пополз по стене, невероятно удлиняясь. Наконец, он соединился с бурлящей плотью и принялся буквально всасывать её в себя. На глазах незнакомец разрастается, кожа лица дрожит, словно тысячи ос ползают под ней.

-- Не... не двигайся, -- пробормотала Юдоль. -- Он... нас... убьет.

Я потянулся к сабле, но пальцы схватили лишь воздух. В панике нашел взглядом меч, но он так далеко -- у самой витрины булочной.

Поглотив массу и оставив на дороге лишь кровавые лужи, толстяк с невероятной для его комплекции прытью побежал по крышам домов. Я и Юдоль непонимающе переглянулись, ожидая в любой момент атаки. Но секунды складываются в минуты, но ничего не происходит. Вместе с тем мы ощутили несказанное облегчение, что битва закончилась. Против еще одного монстра я бы не выстоял.