Пол Остер - Музыка случая Страница 29

На следующее утро они поговорили с Мерксом — для того только, чтобы выяснить, всерьез ли он это им предлагал. Конечно, ответил тот. На самом деле он вчера вечером даже успел поговорить с Флауэром и Стоуном, и у них возражений нет. Если Нэш и Поцци, расплатившись с долгом, захотят еще немного поработать, то пожалуйста. Получать они будут по те же десять долларов в час, предложение остается в силе до тех пор, пока стена не закончена.

— Мы говорим про всего два-три дня, — сказал Нэш.

— Я понял, — сказал Меркс. — Сколотить деньжат на дорожку. Только сдается мне, рано или поздно и вы тоже начнете думать, как я.

— Не может быть речи, — сказал Нэш. — Мы решили задержаться только потому, что нам так нужно.

— Какая разница, — сказал Меркс, — если выходит-то все равно то же самое? Вам нужны деньги, а здесь вам предлагают работу.

Не успел Нэш ответить, как в разговор вмешался Поцци.

— Мы останемся, только если все будет на бумаге, — сказал он. — Условия, сроки и так далее.

— Дополнение к договору, — кивнул Меркс. — Ты это имеешь в виду?

— Ага, — согласился Поцци. — Дополнение к договору. Без бумаги мы отсюда уйдем шестнадцатого числа.

— Вполне справедливое требование, — сказал Меркс, вид у которого с каждой минутой становился все более самодовольный. — Не беспокойтесь. Я уже позаботился. — Откинув полу синего полупальто, он сунул правую руку во внутренний карман и достал оттуда два сложенных листка. — Прочитайте и посмотрите, все ли тут есть.

Это были оригинал и копия дополнения к «трудовому соглашению о выполнении ряда работ в счет долга», один короткий и четко сформулированный пункт. На обоих листках уже стояли подписи Флауэра и Стоуна, и все, на первый взгляд, с точки зрения Нэша и Поцци, было написано правильно. Это было самое странное. До вчерашнего дня мысль остаться даже не приходила им в голову, но стоило принять решение, как утром их уже поджидал готовый результат в виде бумажки, составленной четким юридическим языком. Как такое было возможно? Будто Флауэр и Стоун читали мысли на расстоянии, будто раньше их знали, как они решат поступить. В какую-то секунду Нэш даже подумал, что у них в фургоне «жучки». Он обругал себя параноиком, однако иначе это объяснить было невозможно. Что, если в стенах действительно есть прослушивающие устройства? Тогда Флауэр и Стоун слушали все их разговоры, тогда им известно каждое слово, сказанное в фургоне за последние шесть недель. Может быть, это у них забава такая по вечерам, подумал по себя Нэш. Садятся, включают радио и слушают «Веселые шутки Джима и Джека». Час веселого смеха, семейное развлечение.

— Не слишком ли ты самоуверен, Кельвин? — сказал Нэш.

— Просто здравый смысл, — отозвался Меркс. — Понятно же было, что когда-нибудь вы об этом попросите. Ничего другого тут не придумать. Так что я и решил заранее подготовиться, и боссы все подписали. Дело-то минутное.

В конечном итоге они подписали оба листка, и дело было улажено. Прошел еще один день. В тот вечер за ужином Поцци сказал, что, как он себе это мыслит, шестнадцатое следовало бы отметить. Не важно, что они еще остаются, но день все равно знаменательный, и это как-то нужно отпраздновать. Немножко оттянуться, сказал он, немножко повеселиться в честь новой эры. Нэш подумал про торт и шампанское, но у Поцци была другая программа.

— Нет, — сказал он, — по-моему, праздновать так праздновать. Омары. Икра и все прочее. И девушек пригласим. Что за вечеринка без девушек?

Нэш не смог не улыбнуться, глядя, как у него горят глаза.

— Откуда девушки-то возьмутся, Джек? — сказал он. — Единственная девушка, которую я тут видел, это Луиза, но, по-моему, она не в нашем вкусе. Да и вряд ли она придет, даже если мы пригласим.

— Да нет, я про настоящих девушек. Про девок. Про таких, знаешь ли, аппетитных девочек. Девочек, чтобы трахаться.

— Где будем искать этих твоих девочек? В лесу?

— Закажем. Тут неподалеку есть, знаешь ли, город, Атлантик-Сити. Там их до фига. На каждом углу какая-нибудь стоит.

— Понятно. Но с какой, по-твоему, стати Флауэр и Стоун должны выполнить твой заказ?

— Сказано же, что нам предоставят все, что нам нужно, или нет?

— Кормежка одно дело, Джек. Книги, журналы, даже бутылка или там две «Бурбона». Тебе не кажется, что это уже немного чересчур?

— «Все» означает все. И, в конце-то концов, спросить-то можно?

— Конечно, спросить можно все, что угодно. Только не удивляйся, если Меркс над тобой посмеется.

— Вот завтра, как только придет, сразу и спрошу.

— Твое дело. Но девицу проси одну, понял? Стар я уже для такого.

— Зато я, скажу я тебе, молодой такой, дальше некуда. Я тут за это время такой нагулял аппетит, того гляди яйца взорвутся.

Вопреки предсказанию Нэша, Меркс на следующее утро отнюдь не посмеялся над Поцци. Однако в лице у него отразились такие недоумение и растерянность, что лучше бы он стал издеваться. К вчерашнему вопросу, нельзя ли остаться, он был готов, но сейчас, застигнутый врасплох, Меркс даже не сразу понял, о чем идет речь. Поцци пришлось повторить свою просьбу раза два или три, и только тогда до него дошло, отчего он, впрочем, смутился еще, кажется, больше.

— Ты про шлюху? — сказал он. — Ты про это толкуешь? Тебе нужно, чтобы я привез шлюху?

Вопрос выходил за пределы его полномочий, однако Меркс пообещал поговорить с боссами в тот же вечер. Как ни странно, появившись у них на следующее утро, он сказал Поцци, что его просьба о девушке шестнадцатого числа будет удовлетворена.

— Такие условия вашего договора, — сказал он. — Вам доставят все, что потребуется, сказали они, так что ты ее получишь. Если хотите знать мое мнение, это они уже по доброте. Они добрые, оба, и если дали слово, то умрут, а сдержат.

Все это Нэшу не понравилось. Не такие они были и добрые, чтобы вот так швыряться деньгами ради чужой вечеринки, и то, что они согласились, немедленно его насторожило. Спокойней было бы плюнуть, закончить работу, подумал он, и убраться отсюда как можно скорее. Укладывать второй ряд было много легче, чем первый, и работа у них теперь шла ровно, может быть, ровнее, чем когда-либо. Не приходилось без конца наклоняться, без конца двигать камни, притирая друг к другу. Теперь достаточно было одного, экономного движения, чтобы перенести камень с коляски на подготовленное место, и они уже, наловчившись, уловив новый ритм, стали укладывать в ряд до сорока камней. Как хорошо было бы так вот и доработать до конца. Однако Поцци до смерти хотелось попраздновать, и теперь, когда пообещали девушку, его, как подумал Нэш, будет не отговорить. Поцци подумает только, что Нэш решил ему испортить удовольствие, а Нэшу это было ни к чему. Парнишка заслужил право слегка порезвиться, и Нэш решил оказать моральную поддержку, пусть бы даже потом пришлось за это расплачиваться.

Потом восемь дней подряд они после работы садились в гостиной, обсуждая детали предстоявшего празднества, и Нэш, взяв на себя роль помощника, вооружался карандашом и записывал. Мелочей было много, а Нэшу хотелось, чтобы Поцци всем остался доволен. Что на первое — коктейль из креветок или луковый суп по-французски? Что потом — бифштексы, омары или и то и другое? Сколько заказать бутылок шампанского? Приглашать ли девицу на обед, или они сначала поедят, а она появится к десерту? Хотят ли они украсить гостиную, и если да, то какого цвета будут воздушные шарики? Пятнадцатого октября они вручили Мерксу полный список, и тот, в несколько заездов, доставил пакеты к ним в поле. В первый раз за все время он приехал на джипе, и Нэш усмотрел в этом хороший признак, залог будущей свободы. Однако, с другой стороны, это было вовсе не обязательно. Может быть, дело было в том, что пакетов на этот раз было много и в руках было не унести. Иначе, если они вот-вот снова получат свободу, зачем он надел револьвер?

В последний день они уложили сорок семь камней, побив собственный предыдущий рекорд, на пять больше, чем в прошлый раз. Сделать это было трудно чудовищно, однако оба они хотели закончить красиво и работали так, словно собрались что-то доказать, — не останавливаясь, не снижая темпа, ворочая гранитные глыбы уверенно, почти даже небрежно, словно во что бы то ни стало решили показать, что они победители, что выбрались из всего этого дерьма и не сломались. Ровно в шесть часов Меркс крикнул, что работа окончена, и, еще тяжело дыша на холодном осеннем воздухе, они отправились складывать инструменты. Темнеть начинало рано, и Нэш, задрав голову, увидел уже вечернее небо.

В ту минуту Нэш чувствовал себя потрясенным настолько, что стоял и не знал, о чем думать. Сзади подошел Поцци и, хлопнув его по спине, принялся что-то возбужденно говорить, однако Нэш его почти не слышал, мозг был словно пустой, отказываясь осознать всю огромность свершенного дела. Я вышел в ноль, смог только подумать Нэш. И вдруг неожиданно понял, что целый этап жизни пройден. Думал не о стене, поднявшейся в поле, а обо всем, что его туда привело, вспоминая безумную эпопею последних двух лет: уход Терезы, наследство, гонку. Теперь он снова вышел, выкарабкался в ноль, и все осталось позади. Потому что и самый крохотный нолик — это дырка, ход в пустоту, это кружок, величины достаточной, чтобы в нем уместился весь мир.