Михаил Гиголашвили - Тайнопись Страница 3

Тут можно читать бесплатно Михаил Гиголашвили - Тайнопись. Жанр: Проза / Современная проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Михаил Гиголашвили - Тайнопись

Михаил Гиголашвили - Тайнопись краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Михаил Гиголашвили - Тайнопись» бесплатно полную версию:
В книгу вошли написанные в разное время произведения Михаила Гиголашвили, автора романа-бестселлера «Толмач» (СПб.; М.: Лимбус Пресс, 2003). Язык его рассказов и повестей чрезвычайно выразителен и гибок. Их отличают зоркость глаза, живость действия, острота фабул, умение изображать жизнь не только сегодняшнего дня («Вротердам», «Голая проза») или разных времен и народов («Лука», «Царь воровской»), но и фантасмагорию «тонкого» мира духов, магов, колдунов («Бесиада»), Интонации, искусно расставленные акценты, богатая лексика, оригинальная речь позволяют судить о культурном уровне, характерах и образе жизни очень разных, своеобразных персонажей. Юмор, местами великолепный («Морфемика», «Заговорщики»), первоначально кажется циническим, но такое впечатление поверхностно: писатель, за плечами которого большой жизненный опыт, любит и жалеет своих героев. Кажется, что ему органически присущи сострадание и человечность — главные составляющие его полновесной прозы.

Михаил Гиголашвили - Тайнопись читать онлайн бесплатно

Михаил Гиголашвили - Тайнопись - читать книгу онлайн бесплатно, автор Михаил Гиголашвили

Юродивый зачерпнул воду из лужи и старательно вымыл вспотевшее лицо. От этого немного полегчало, и он принялся проверять содержимое ведра, ничего ли не пропало во время погони, сокрушаясь о том, что обидел людей и вызвал их недовольство.

Он с трудом приходил в себя. Затравленно оборачиваясь всем корпусом, он заспешил к выходу: мимо цветов, они не для него, он разозлил людей; мимо мочалок и шерстяных носков, мимо страшных, лохматых веников — возьмут и сметут его в мусор!.. Мимо звенящих ножами точильщиков — вот, уже точат, острят ножи, искоса поглядывая на Колу, перемигиваются, а искры летят из-под ножей… Быстрее, быстрее отсюда!.. А то зарежут, повесят вниз головой, как туши, что висят там, за мясниками, и никто не спасет его, никто, и будет он тихо покачиваться на крючке, спать…

Он так спешил, что забыл о милостыне и спрятал поросшую коростой, отполированную мелочью ладонь в карман пальто. Он думал о чем-то неуловимом, что только что было, есть и сейчас будет, и иногда останавливался, пытаясь вспомнить, о чем же он думает и что именно надо вспомнить.

И в этой глубокой задумчивости он вошел в сад, а там приблизился к дереву и, расстегнув штаны, принялся писать.

Это вызвало возмущенные вскрики за спиной и удар камнем, который метнул в него толстый милиционер, лузгавший семечки на обочине. Гижи-Кола по-собачьи взвизгнул, подхватил штаны и заплакал. Не от боли, а от огорчения и обиды на самого себя: значит, он опять чем-то разозлил людей, опять чем-то их обидел, значит, он плохой!..

— Его надо убить! — быстро произнес невнятный голос за спиной, а другой, помолчав, добавил:

— Нет, отдадим его точильщикам, пусть они его зарежут!..

Тут Кола бросился наутек. Вылезая из разбитых башмаков, прикрывая руками лицо от злых взглядов, с гремящим на боку ведром, он бежал через сад, напрямик, по клумбам и газонам. Мельком увиденная сломанная повисшая ветвь усугубила его панику: и он, и он так же повиснет, как ветка, вниз головой, будет висеть на крюке, и его обдерут, как баранью тушу, и кровь будет капать из его шеи!.. И никто не спасет, не вспомнит, не пожалеет Колу!..

На повороте к своей улице он вдруг столкнулся с человеком, который, протяжно вопя:

— Т-о-очить мясорубки, но-ожи, но-ожницы!.. — нес на плече адскую машину с колесом и педалью. О, Кола, плохи дела!.. Вот он, точильщик!.. Брызнет огонь из-под ножа, завертится колесо, застучит педаль!..

Юродивый спешно перебежал на другую сторону улицы. Скорей, скорей прочь отсюда, подальше от точильщика, который неспроста ходит тут, поблескивая зубами и выслеживая кого-то. И на базаре были такие, стояли, точили ножи, ухмылялись в усы, перемигивались, переговаривались. Точильщиков Кола боится так же, как и старика, который, говорят, ходит по дворам и хватает в мешок тех детей, которые не слушаются маму. Кола послушный, он маме не перечит, но всё же, всё же… Вдруг старик и его головой в мешок, и унесет куда-нибудь?.. Кажется, этот точильщик идет за Колой уже давно, с самого базара. Тихо вздернул свою машину на плечо и пошел следом, а ножи уже блестят, ухмыляются, ждут, облизываются, ворчат, скворчат…

Заплетаясь в башмаках и оглядываясь, юродивый поспешил от страшного человека. «Домой… солнце уснуло… темно… боится…» Пора к сестре.

И вот Кола уже входит в ворота своего дворика. Миновав никогда не закрывающуюся дверь, он, не снимая пальто, деловито включает электроплитку, ставит на неё пустую кастрюлю и начинает аккуратно перекладывать в нее содержимое ведра: пучочки зелени, лимон, пара яблок, камень, обрезки сыра, монетки, кривой огурец, червивая груша, грязный платок из урны, луковицы, скорлупки орехов…

С чувством исполненного долга он усаживается на пол возле плитки и, уставясь в зеленый бок кастрюли, принимается размышлять о том, что делают сейчас все люди на земле. Вот он варит суп, а они?.. Может, так же сидят и тоже варят, не зная, что Кола готовит не только для себя — для всех?.. Пусть приходят, Кола всем даст, он не жадный, он любит всех. И сестре даст, вон она тихо лежит, ожидает…

В кастрюле начинает потрескивать, от нее поднимается дымок, но Кола не обращает на это никакого внимания, привалившись к стене и слушая неясные шумы в ушах… Так, в блаженных мыслях, его уносит. И он тотчас же засыпает, не замечая, как начинает тлеть пола пальто, которое он забыл с себя снять, торопясь сварить суп для голодного человечества…

Через несколько дней чистильщик обуви, усаживая своего постоянного клиента, рассказал ему о том, что в пожаре сгорел их «районный» сумасшедший, псих Гижи-Кола.

— Как же это он сгорел?.. — рассеянно спросил клиент.

— Да кто его знает? Сделал пожар — и сгорел.

— В дурдом его надо было посадить. Хорошо еще, что не убил никого.

— Да нет, он добрый был. Такого доброго человека я еще не видел, — покачал головой чистильщик, и ему стало стыдно за то, что много раз он брал у юродивого деньги и ни разу не вычистил ему его старые, разбитые башмаки.

— А Христос таким ноги мыл, — словно отвечая на его мысли, неожиданно произнес клиент, и чистильщик вдруг почувствовал от этих слов жуткий страх, словно Кола мог пожаловаться на него Христу.

Но Кола был добрым человеком и этого не сделал.

1989, Тбилиси / Грузия

ПОВЕСТИ СТРЕЛКИНА

Редакция! Эти бумаги я нашел в саду на Васильевском острове, когда барышню ждал. Она как взглянула, так и начала ржать: «Раз на стрелке на Стрелке нашел — значит «ПОВЕСТИ СТРЕЛКИНА»! Посылай в редакцию, может, денег дадут!» Я так и сделал. Надеюсь, эти бумаги тебя пригодятся. Делай с ними, что хочешь, а я свой долг выполнил, о чем и сообщил участковому, который ведет список моих добрых дел, необходимый для отчета в ИТК-125, откуда меня досрочноусловно выпустили. Так что никто не скажет, что я чужое присвоил, выбросил или пустил на махру, что у нас то и дело случалось (даже Ленина жгли, не говоря уже о всяких других). А если гонораром поделишься, возражать, конечно, не стану. Заранее благодарю.

Демьян Чурук, разнорабочийВерный слуга

Один большой начальник отправился к любовнице в пригород Москвы. Свой белый «Мерседес» с шофером он оставил у переезда, а сам двинул напрямик, через пути — идти было недалеко. По пути он хотел еще раз обдумать неприятное положение (его прежний телохранитель зачастил к его любовнице) и решить, от кого избавляться, если их связь подтвердится.

Застав у девчонки того, кого он и предполагал застать, он заметил раскрытую постель, придвинутое к ней зеркало, бутылку коньяка на столе, панику в их глазах. Одежда охранника была явно не в порядке. А когда, рванув со злости халат на девчонки, он увидел знакомый секс — лифчик, то дал охраннику тяжелую затрещину. Тот въехал ему по скуле, девчонка закричала, и он, в ярости разбив ногой зеркало, выбежал наружу и ринулся прямо через пути, лихорадочно прокручивая в голове, через кого из знакомых можно нанять надежных парней для расправы.

Краем глаза он видел далекую фару поезда, но думал успеть, однако запнулся, замешкал и чудом перескочил через рельсы под самым поездом.

Но не успел он оглянуться, как вдруг оказался в потоке грохота, лязга и свиста — это мчалась встречная электричка. Он попал между двумя поездами. Его стало кружить и бить о вагоны. Потеряв ориентацию, не понимая, что происходит и думая, что он попал под поезд и вагоны грохочут над ним, он закрывал голову руками — но клацанье только нарастало. Он вытягивал руки — их било о поручни. Он пытался устоять — его швыряло о вагоны. Почувствовав боль, он рухнул без сознания.

Когда электрички умчались, его заметили грибники, пережидавшие у кромки леса. Они оттащили его с путей, кое-как стянули ногу. Рана была глубока, лилась кровь, а из сломанной руки зловеще вылезали белые кости.

Кто-то добрый побежал через лес к переезду, увидел белый «Мерседес» и стал просить шофера срочно доставить в больницу раненого, попавшего между поездами, но шофер наотрез отказался вести неизвестно кого неизвестно куда, потому что он ждет хозяина и уехать никуда не может:

— Умер-шмумер, я тут при чем? Не надо было между поездами скакать! Как я могу хозяина бросить в лесу, одного? Нет, это не идет. В «Скорую» позвонить — да, пожалуйста, нет проблем, — (что он и сделал по радиотелефону), — а уехать с поста не могу, не имею права, друг!

И он даже отъехал от переезда, чтоб избавиться от настырного просителя.

Кто-то добрый прибежал назад и вместе с грибниками стал смотреть на раненого, который то терял сознание, то приходил в себя и шептал:

— Ну что это, где шофер? Где машина? Почему здесь? Зачем? Что?

— Придет машина, сейчас придет, мы вызвали, потерпи!

Грибники что-то пытались делать, но тщетно: кровь лилась из ран, вся трава кругом была черна и липка, от нее поднимался удушливый сладковатый запах, и грибники оттаскивали его от натекающих луж, ахая, ругая «Скорую» и разрывая на бинты свои рубахи.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.