Дмитрий Беразинский - Курс оверклокинга для операторов машинного доения. Страница 3

– Да я тебе, милок, и обеды, и влажную уборку раз в неделю за такие деньги делать буду! Соседка за полсотни в месяц двенадцать часов на совхозной проходной высиживает. День, ночь, сорок восемь. Побегу кормить скотинку-то!

Выйдя из веранды с ведром свинячьего теста, она засеменила к сараю.

«Была бы помоложе, я б и легла подле тебя!» - фыркнула она, - «недолго тебе, милок, холостяковать с такими-то щедротами».

Вечером к Артему завалился Коля Наждачный - сосед напротив, состоявший в совхозе на почетной должности заведующего мастерскими. Он был старше лет на пятнадцать, но запросто откликался на панибратское «Никола».

– Здорово, столица! - приветливо поздоровался он, изящным движением ставя на стол пару бутылок чернила, а я пришел с работы, гляжу - свет в окне горит. Дай, думаю, зайду по-соседски.

Артем тоскливо глянул на спиртное и буквально ощутил протесты своей печени, но вместе с тем знал, что отказ от предложения вызовет чистосердечную обиду. Поэтому молча полез в холодильник за закуской.

– Много не ставь, - предупредил сосед, - иначе придется еще раз в сельмаг ехать. Да и мне на работу завтра. Вот-вот, кусок сала, огурец порежь, хлеб - и все. Давай кружки - давно с фарфора не пил. Говорят, вкуснее, хе-хе!

Артем быстро соорудил нехитрую закусь, поставил на стол глиняные стаканчики, которые Коля по ошибке принял за фарфор и сел напротив.

– Надолго к нам? - спросил он, опрокинув в пасть триста грамм вина и захрустев огурцом.

Артем одолел лишь половину. Мерзкий привкус консерванта, разбавленного спиртом и поданный под названием «вино». В народе ласково прозывается «чарликом». Цена - три копейки в базарный день. Дешево и сердито. Вместо того, чтобы купить бутылку водки, крестьянин покупает по аналогичной цене три «чарлика» и еще на пачку печенья остается. Нормальному человеку это пить невозможно - назавтра ломит почки, но в деревне водку пьют по большим праздникам, ибо слишком накладно выходит. Хочешь крепенького - к вашим услугам шестьдесят четыре самогонные точки.

Плотность этих самых «точек» ужасала участкового. Вспоминая курс арифметики, он делил общее количество дворов на общее число бутлегеров и совершенно не понимал, как этот бизнес может самоокупаться. Меж тем, наиболее продвинутые из бутлегеров уже разъезжали на собственных авто и переходили на чистую реализацию товара, доставляемого откуда-то из райцентра. Менее продвинутые переходили на потребление произведенного продукта и потихоньку спивались.

Николай, как и всякий уважающий себя технарь, имел собственный аппарат, но продукт гнал только для сугубо личных нужд. Два раза перегнанный крепыш почти не отдавал сивухой, и употреблялся Наждачным исключительно в оздоровительных целях. Все остальное время Коля хлебал «компот» и ничего лучше для себя не желал.

– Наверное, навсегда, - ответил Артем на вопрос соседа, - с женой разошлись, а в общаге - не жизнь. Да и тетка домик оставила.

Николай кинул в пасть шматок сала и внимательно осмотрел триста раз виденный интерьер.

– А чо? - сказал он, прожевав, - человек вполне может и в деревне жить. Я ведь живу? Хата у тебя есть, вполне нормальная. Ремонт небольшой сделаешь, холодильник есть, телевизор тоже…

– Не работает телевизор, - сказал Артем, - умножитель, говорят, полетел. Было бы где купить, я бы сам поменял - плевое дело.

– А с моего «Горизонта» подойдет? - спросил Наждачный, - рабочий был телек, только кинескоп накрылся. Я себе новый купил, а этот в бане стоит. Пойдем-ка, посмотрим!

Несмотря на возражения Артема, Коля потащил его к себе в баню, где с помощью отвертки и порядочного количества матерщины был вскрыт старый телевизор и на свет божий извлечен предположительно рабочий умножитель. Заботливо прикрыв крышкой оскверненный электроприбор (чтобы не узнала жинка), Артем с Николаем вернулись за стол.

– Когда поменяешь? - спросил Николай, - давай сейчас.

– Темновато сейчас, - отказался Артем, - для этих работ освещение приличное требуется.

– Где я тебе попа возьму? - недослышал Наждачный, - может бабку Пелагею попросим?

Объяснив в двух словах Николаю его заблуждения, Артем разлил оставшееся вино по стаканам. Выпив, собеседники решили менять умножитель, «не взирая на сложные погодные условия». Работа была не ахти какая сложная, поэтому за час управились. Тревожные чувства Артема были побеждены соседским «авось» - телевизор ожил и покрылся разноцветными пятнами в районе кинескопа.

– Ух ты! - присвистнул Николай, - хорошо, хоть не воняет! Трубке каюк?

– Размагнитить нужно, - сказал Артем.

– Сейчас, магнит принесу! - пообещал сосед, одевая калоши.

– Я те принесу! - фыркнул парень, - для этого специальная петля размагничивания есть. Завтра сделаю и размагничу. Слушай, сосед, а ты когда-нибудь коньяк пробовал?

– А у тя есть? - оживился Николай, - тогда я сбегаю домой, полендвицы копченой принесу.

– Коньяк под сыр с лимоном пьют, - сообщил Артем, - говорят, сам Николай Второй рекомендовал. Ты куда?

– Дык у меня и сыр есть! - на бегу ответил сосед, - и лимоны где-то в холодильнике валялись. Еще с лета!

Утром бывшего сисадмина разобрало нешутошное похмелье. Он часа полтора ворочался в кровати, прислушиваясь к прострации и головной боли, пока к нему не ввалилась тетка Маня.

– Доброй раницы, дорогие пьяницы! - воскликнула она, увидав на столе огрызки от сыра и полендвицы, а также жеванные лимонные шкурки.

– У-у! - простонал Артем, - да что же это делается?

– Меньше с Николой связывайся, - посоветовала соседка, - мужик он хозяйский, но привык в гараже дрянь всякую хлестать. Культурным людям такое пить грех. Подожди, хозяин, я тебе сейчас томатного рассолу принесу - наипервейшее дело по энтому случаю!

Чтобы не обижать пожилую женщину, ему пришлось выпить полулитровую кружку рассолу - маринада, в котором когда-то плавали законсервированные на зиму помидоры. Честно говоря, до сих пор он считал, что байки об опохмелке рассолом не имеют под собой реальной почвы, но когда через пяток минут куда-то подевалась головная боль и появился намек на аппетит, он восхищенно поцокал языком.

– Даже и пива не хочется! Ну, теть Мань, вы - кудесница!

– Меньше пей и больше работай, тож кудесником станешь, - проворчала соседка, убирая разгуляй на столе, - дрова с вечера в хату приносить надобно. Они за ночь обсохнут и лучше горят. Топи печь, хозяин! Топи, пока я рядом, чтоб пожару не учинил.

Световой день в феврале больше, нежели в начале зимы, но и его хватило лишь на то, чтобы выдрать из телека петлю, размагнитить кинескоп, собрать наконец компьютер и пообедать. А вечером вновь зашел Николай с неизменным литром «чарлика».

– Убери, - коротко сказал Артем, - если хочешь выпить, у меня водка приличная имеется, а всякие шампуни сюда таскать нечего.

– Ты мне навоз выкинуть не поможешь? - невинно поинтересовался Наждачный, - сын, козёл, в колледже учится, только по субботам приезжает. Приедет, и как в том фильме: «Батька, гроши!»

– Да, гроши они брать орлы, - подхватил тему Артем, - а как говно кидать, так программист срочно понадобился. Пошли, Никола, помогу!

Вдвоем они все за какой-то час навели порядок в сарае у соседа, скорее напоминающем маленькую ферму: шестеро поросят разной степени упитанности, две коровы и годовалый теленок «мужеска пола». С непривычки Артем сильно вспотел, и это его сильно раздражало.

– У тебя тут всегда такой запах? - спросил он соседа, перехватывая поудобнее черенок вил.

– Не-а, - ответил Николай, только когда заходишь. А мясо, которым мы сейчас будем закусывать, пахнет совсем по-другому.

После работы парень удостоился чести попробовать первача «от Наждачного». Его, посиневшего и кашляющего, Никола с удовольствием лупил кулаком по спине, приговаривая:

– Это тебе не коньяк трескать! Тут души моей частица.

Мясо и вправду было восхитительным. Неутомимый Наждачный умудрился засолить два окорока в дубовой бочке из-под пива, из-за чего оно приобрело ни с чем не сравнимый привкус; разрезанный на тонкие розовые ломти окорок сделал честь бы любому ресторану с угрожающим количеством звездочек. Хозяйским жестом хозяин отрезал от него кусок килограмма в полтора и завернул в оберточную бумагу.

– Это - тебе, - пояснил он, вновь наполняя рюмки, - соседям нужно дружить.

– Не надо! - начал отнекиваться Артем, - ты знаешь, сколько этот кусочек на рынке стоит?!?

– Я - знаю! - с достоинством ответил Николай, - дурак ты, и молодой еще. Мне для хорошего соседа ничего не жалко. Я ведь не последнее отдаю.

Опрокинув стопку, он продолжал:

– Вот только жинку попользоваться не проси… найди себе кого другого. Ха-ха! Шутка! Моя Петровна на других не смотрит, когда есть я!

Стукнула входная дверь и раздраженный женский голос произнес:

– Зато за тобой присматриваю, кобелина ты проклятый. Опять пьешь, а сарай почистил хоть?