Сергей Аксентьев - Беспокойные дали Страница 30

— Кстати, я и хотел спросить, каким образом оно там оказалось?

Полухин многозначительно заулыбался:

— Его передала очень симпатичная молодая женщина лет так двадцати пяти. Искала вас, но, узнав, что вы в командировке, попросила вручить вам конверт по возвращению. Очень сожалела, что не удалось встретиться. Я в тот день дежурным по КПП стоял.

Это всех сразу же заинтересовало. Платонова, естественно в первую очередь.

— А когда это было?— спросил он.

— Да в пятницу. Она сказала, что находится в командировке в Баку. Уезжает… — он посмотрел на часы, — о, как раз сегодня вечером. Между прочим, интересные вещи рассказывала. — Полухин обратился ко всем: — Строят они в Астрахани на «Красных Баррикадах» уникальный плавучий кран для морских буровых установок. Аналогов нет в мире. А она, как представитель разработчика, курирует там монтаж электрооборудования.

— Стоп! — перебил его Андрей. — Худенькая стройная шатенка? Чуть— чуть картавит на букве эль? Большущие серые глаза и ямочки на щеках?

— Точно, точно, — закивал Дима, — именно так.

— Ленка! Елки-палки! Сколько лет? — непроизвольно вырвалось у Платонова. — И как она меня разыскала? Мы не переписывались и вообще не виделись бог знает сколько лет! Вот это сюрприз!

Мичмана оживились. Посыпались шутки, подначки.

— Я так считаю, — прервав гвалт, авторитетно заявил Иван Кузьмич, — стенд никуда не денется. А вам, наверное, следует сначала утрясти дела сердечные, потом уж заниматься наукой. День-два ничего здесь не решит, а вот подругу юности, да ещё такую, которая сама разыскивает, можно потерять навсегда.

— Точно, точно! — загалдели все разом и посоветовали Андрею бежать к начальнику кафедры.

Пятница, выслушав просьбу Платонова отпустить его немедленно в город, хитровато улыбнулся:

— В добрый путь, но на всякий случай не забудьте завтра явиться на службу…

Кто нас ведет по жизни от рождения до последнего вздоха? Так ли уж мы независимы и вольны в своей судьбе? И нет ли в ней скрытой предопределенности? Народная мудрость не зря ведь гласит: «Чему быть, того не миновать!» Правда, в качестве антитезы можно привести и другую народную мудрость: «Человек — кузнец своего счастья». Вот только в понятие счастье каждый вкладывает свое разумение и кует его, сообразуясь со своей индивидуальной, генетически заложенной, программой и в рамках, опять же предопределенных всё той же судьбой.

…Лена была первая девчонка, с которой Платонов познакомился в своё первое курсантское увольнение. Познакомились случайно. В кафе «Снежинка», куда он зашел, было полно народу. Выстояв очередь и получив, наконец, свою порцию мороженного, он, лавируя между столиками, начал пробираться в конец зала. Там в углу было свободное местечко. Почти у самой цели сзади его кто-то подтолкнул. Вазочка с мороженым выпала из рук, и её содержимое полетело на платье сидящей за столиком девушки.

Растерявшись, он бросился к пострадавшей. Выхватил носовой платок и, лепеча что-то невнятное, пытался вытереть с её платья расплывшееся розовым пятном мороженое. Девушка оттолкнула неуклюжего помощника, смерила уничтожающим взглядом — бросила подруге: «Пошли Света!» и решительно направилась к выходу. Андрей поспешил за ними, бормоча какую-то извинительную чушь. Девушки на его растерянность никак не реагировали. Благо Лена, так звали пострадавшую, жила недалеко от кафе, и вскоре сердитые незнакомки скрылись в подъезде ближайшего дома.

Потом, месяца через два, они встретились на танцах. Андрей хотел было сделать вид, что не узнал её, но Лена окликнула его:

— Нехорошо молодой человек, получается: сначала вы на меня опрокидываете мороженное, потом всю дорогу, до самого дома, извиняетесь, затем каждое увольнение прохаживаетесь возле моего подъезда, а вот теперь, не хотите даже здороваться. Почему, если не секрет?..

Они стали встречаться. С самого начала между ними сложились ровные, дружеские отношения. Андрей был старше Лены на четыре года, а это в их возрасте значило многое. Он — уже что-то познавший и испытавший в жизни, и она домашняя девочка, увлеченная художественной гимнастикой, поэзией и танцами. У каждого был свой мир, своя среда обитания.

Виделись нечасто. Разлукой не терзались, но каждой неожиданной встрече радовались от души. Лена познакомила его с родителями. В доме царила атмосфера добра, хлебосольства, уважения друг к другу. В их домашних семейных посиделках Андрей участвовал с большой охотой.

К женитьбе Андрея Лена отнеслась спокойно. Она знала Юлю по школе. Отзывалась о ней хорошо, без ревности. О неудачной семейной жизни и разводе тоже, наверняка, знала, но ни разу, ни словом, ни намеком не касалась этой темы. За такт, тонкое чутьё и понимание Андрей уважал Лену и очень дорожил её дружбой.

…И вот новая, и опять неожиданная встреча через десять лет. Лена практически не изменилась. Только в серых большущих глазах вместо беззаботной девчоночьей искрометности и озорства теперь было спокойное задумчивое восприятие окружающего мира, да в уголках губ, аккуратно подведенных модной помадой, появились робкие паутинки-морщинки — беспристрастные указатели перенесенных душевных невзгод.

— Ленка! Откуда ты взялась? — радостно закричал он с порога, сгреб её в охапку и закружил.

Соседка по номеру тихо шмыгнула за дверь.

— Как ты меня нашла? Где ты пропадала все эти годы? — тормошил её Андрей

Высвободившись из его объятий, Лена, смеясь, ответила:

— Нашла очень просто. Встретила как-то в городе Валю Мухина, он мне и сообщил, что ты в Баку, в училище на спецкафедре. А тут подвернулась командировка. Долго мучилась, но все же решилась и поехала. Но тебя, увы, куда-то отправили. Мичман ваш — очень душевным оказался и все про Андрея Платонова рассказал. Так что я теперь знаю, какой ты ученый, уважаемый коллегами и любимый курсантами педагог. Что же касается меня, то я никуда не пропадала. Живу с мамой и дочерью все там же. Работаю в КБ. Ну а как все эти годы жила –долгая история.

— Вот и хорошо, — подхватил Андрей, — ты мне её и расскажешь. Пойдем-ка в ресторан, посидим, потолкуем. На улице дождь и холод, а там тихо и спокойно.

…Ресторан только что открыли, поэтому зал был пуст и неуютен. Официанты, сгрудившись у стойки бара, что-то оживленно обсуждали, не обращая внимания на вошедшую парочку. Андрей выбрал столик в дальнем углу, у окна, из которого открывался вид на размытый дождями сквер. Промокшие кипарисы унылыми шпалерами обрамляли центральную аллею, старые ракиты полоскали в лужах свои неопрятные коричнево-рыжие космы, редкие прохожие, кутаясь в пальто и прикрываясь зонтиками, вприпрыжку пересекали раскисшую от дождя аллею, торопясь к трамвайной остановке.

Андрей протянул Лене карточку меню.

— Знаешь, — бегло взглянув на неё, сказала Лена, — давай не будем устраивать купеческого застолья. Какого нибудь легкого вина и фруктов, по-моему, будет достаточно.

Остановились на полусладком шампанском, фруктах и шоколаде.

После первого тоста «За встречу!», Андрей попросил: — Ну, а теперь рассказывай как жила, что делала и вообще всё, всё, всё.

Лена задумчиво посмотрела на него, улыбнулась и неторопливо начала свой рассказ:

— Зимой, в год твоего выпуска из училища, я вышла замуж за своего сокурсника. Жили у моих родителей. Через год родилась Машка. Пришлось взять академический отпуск. Муж Иван, окончив институт, получил назначение в Керчь на судостроительный завод. Уехал туда один. Я с Машкой осталась у родителей — нужно было заканчивать институт.

У Ивана с отцом отношения сразу как-то не сложились. И когда мама, было, заикнулась, о переводе Ивана в Севастополь, он её резко оборвал: «Пусть похлебает трудовых щей на стороне, да понатирает мозоли на своих интеллигентских пальчиках!». Иван на заводе долго не выдержал. Прорабская работа, сам понимаешь, тяжелая и сволочная. Работяги, мат, грязь, план, штурмовщина, расценки. Через год бросил он там всё и, не отработав «обязаловки», прикатил в Севастополь. Родители кое-как замяли это дело. Достали ему справку, что по семейным обстоятельствам он должен находиться в Севастополе. После этого отец как отрубил: «Он мне не зять!».

Мама переживала. Пыталась как-то разрядить обстановку, но отец ни в какую. Пришлось уйти от родителей на частную квартиру. Его маменька во всем обвиняла меня. Уверяла, что я своим институтом «искалечила жизнь её сыночку». Она сразу настаивала, чтобы я после свадьбы бросила институт и посвятила себя семье, то есть её дорогому чаду. Короче, потянулась обыкновенная житейская склока. Тут подоспел последний семестр и дипломный проект. Хотела Машку отдать маме, Иван воспротивился. Свекруха сразу отказала: «У меня больные ноги и я с дитем сидеть не могу». Отец помог устроить Машу в ясли. Стало полегче. Весной защитила диплом. Направили в ЦКБ. Там меня приняли хорошо. А главное дали интересную работу. Не поверишь, на работе я отдыхала, хотя и вкалывала по-черному.