Андрей Мухлынин - Цветы и воды Страница 30

— Без понятия, как он устроен. Успокойся, дед, я не собираюсь стрелять из «Немо» по людям.

— Надеюсь, — проворчал Икрамов, складывая всё обратно. — А что делать мне?

— Пока ничего, — я отодвинул пустую тарелку и принялся за кофе, пока он не остыл. — И тебе следует понимать это буквально. Если есть возможность, не высовывайся до завтра.

— Это из-за свёртка, который ты оставил?

— И из-за него тоже. Никому не говори, что у тебя. Постарайся забыть это сам. Аякаши подчинил Олега и теперь, должно быть, знает всё, что знал тот. Он знает о тебе и о том, что я обязательно попрошу тебя о помощи. Так что не лезь на рожон и, если что, беги.

— Договорились, — кивнул участковый.

— Да, и ещё. Старайся держаться людных мест. Всякая нечисть не любит внимания к себе и не станет…

— Виктор, — перебил он. — Что тебя беспокоит?

Я с шумом втянул носом воздух и резко выдохнул.

— Он совершает ошибки, дед.

— Преступник совершает ошибки. Что в этом плохого?

— Нет, я понимаю, что это хорошо, и так и должно быть, тем более что я сам подвёл его к этому. Но я понимаю и другое. Ошибки — не его уровень.

Икрамов задумчиво потёр подбородок и поднял глаза на меня.

— Думаешь, он готовит ловушку?

— Думаю, он выжидает удобный момент для чего-то. Вопрос только в том, для чего? В общем, помни, что я тебе сказал.

Встав из-за стола, я махнул на прощание Рите и вышел на улицу.

Все мои советы Икрамову в равной степени касались и меня самого. План вошёл в решающую стадию, малейший промах мог сорвать всё. Но одно дело — давать советы, и совсем другое — следовать им. Попробуйте добраться из пункта «А» в пункт «Б», держась исключительно оживлённых мест. На первый взгляд кажется, что это довольно легко, и не составит никакого труда постоянно находиться в компании, как минимум, четырёх-пяти человек — тем более в большом городе. Однако рано или поздно вы обнаружите, что на пути встал богом забытый скверик, одичавший и наглухо заросший парк или безлюдный подземный переход. Снова и снова мне приходилось искать обходные пути, не раз выходить на другой автобусной остановке, тащиться повсюду за незнакомыми людьми, которые начинали подозревать во мне ненормального, и ещё много, много чего. Поэтому неудивительно, что путь до дома Усто Алишера занял у меня на два часа больше положенного. Когда я постучал в его ворота, день уже клонился к вечеру.

Открывший калитку старый колдун был в том же синем халате, в котором встретил нас на днях. Он радостно поприветствовал меня и пригласил войти.

— Ибрагим уже сказал вам, в чём дело? — спросил я, пересекая двор по каменной тропинке. Воздух после полудня достаточно прогрелся, и в саду даже в тени было довольно душно. Паутинки блестели уже не всеми цветами радуги, а насыщенными жёлтыми тонами. Пчёлы, устроившие свой улей где-то под крышей дома, неторопливо облетали их, деловито перебираясь между недавно распустившимися розами.

— Я хочу взять «Ремиссию». Только, будьте добры, напишите, как ею пользоваться.

— Ну, в этом нет ничего сложного, — сказал Усто Алишер, пропуская меня в дом. — Заходите. Тебе, наверняка, понадобится пара советов.

Принеся в гостиную чёрную шкатулку, он сел писать для меня инструкцию, легко выводя букву за буквой чётким, аккуратным почерком, выработанным годами.

— Ибрагим ушёл буквально полчаса назад, — проговорил колдун, отрываясь от листка. — Он надеялся сначала застать тебя дома.

— Значит, мы разминулись, — пробормотал я, рассматривая шкатулку.

— Виктор, ты собрался убить аякаши? Честно говоря, не представляю, как это возможно, — он помолчал, глядя в одну точку, и спросил: — Скольких ещё он подчинил?

— Двоих.

— Хм. Тебе предстоит нелёгкий выбор.

— Выбор сделан, — твёрдо ответил я. — Спасать стоит того, кто будет более полезен в драке.

— Разумно. Однако правильно ли обрекать слабого на смерть?

— А вам эта мораль помогла в своё время? — холодная злость, взявшаяся откуда-то, прозвучала в моём голосе.

— Увы, нет, — признал колдун.

Дописав, он приклеил листок к «Ремиссии» полоской скотча и отдал шкатулку мне. Затем Усто Алишер вышел в другую комнату, попросив меня подождать пару минут. Где-то в глубине дома зазвенели переставляемые склянки, застучали дверцы шкафов.

— Попробую вдарить по аякаши с Обратной стороны, — наконец сказал я.

— Из мира духов? — переспросил Усто Алишер. — Не имея доступа к магии? Ты осознаёшь, что, скорее всего, не вернёшся оттуда?

— Я уже бывал на Обратной стороне и всё продумал.

Удивлённый старик на секунду заглянул в гостиную.

— Правда? О, это меняет дело.

— Скажите, а почему вы не сделали то же? Почему, столкнувшись с таким же духом, были готовы отдать жизнь, но не рискнули? Вы едва не разрушили город, а получили нулевой результат. Почему?

Колдун вернулся в комнату, держа в руках кучу пожелтевших от времени свитков. Он выложил их на стол и принялся пересматривать, ища что-то.

— Аякаши ввёл нас в заблуждение, — пояснил старик. — Мы были уверены, что он гораздо слабее. Знать бы, что дух только играл, притворялся — никто бы не раздумывал.

Я закусил нижнюю губу и несколько раз прошёлся по комнате из угла в угол.

— Вот это меня и беспокоит.

— Что?

— То, что он притворяется слабым. Кажется, будто намеренно проигрывает. Поддаётся.

— Вот, что я скажу, — пробормотал Усто Алишер. — Не расслабляйся. Учти, если ты был знаком с подчинёнными, то аякаши теперь знаком и с тобой. Он непременно использует это.

Проклятье! Я был прав, когда предполагал, что Окада может воспользоваться воспоминаниями Олега или Азамата, чтобы достать меня. Но что он может сделать? Что такого важного они знают обо мне?

Если б я собирал информацию о противнике, то в первую очередь постарался бы выведать те тайны, которые позволят манипулировать им. Однако ни Азамат, ни Олег здесь ничем не могли помочь Окаде. Что бы там не болтала Кария, я не собирался и не собираюсь изливать душу кому бы то ни было. Ведь люди, знающие вас вдоль и поперёк, запросто могут предать. А я не хочу, чтобы меня предавали.

Но если вариант с личными тайнами отпадает, тогда что?

Догадка яркой вспышкой пронзила мой мозг. Это было так просто: я использовал страсть аякаши против него. Теперь он захочет сделать то же самое. Память Вещего здесь абсолютно бесполезна, но Азамат — другое дело; парень на все сто уверен, что между нами с Карией что-то есть.

Кария — вот его цель! Он отвёл меня подальше, желая оставить её без защиты. Вот, чего выжидал Окада!

Чёрт! Я позволил ему обвести себя вокруг пальца!

Бросившись к дверям, я наскоро надел туфли, накинул куртку, ещё сильнее расползшуюся по швам, и схватил рюкзак.

— Мне нужно вернуться домой, — сказал я не своим голосом. — Потом покажете…

— Ага, нашёл! — воскликнул старик, поднимая над головой один из свитков.

В следующее мгновение одна из стен гостиной перестала существовать. Вместо неё появились куски кирпичей, пласты обоев и потолочной краски, обломки мебели, комья земли и огромная дыра, в которую тянулись серая пыль и лучи заходящего солнца.

А следом за ними в проделанную дыру хлынул чёрный поток мононоке.

Глава 19

Схватив слегка контуженного колдуна, я собрался выбежать во двор и едва не налетел на чёрное «покрывало», остервенело лупившее щупальцами по всему, что ему только попадалось. Оно с лёгкостью раскрошило ими массивную дверь вместе с дверной коробкой, но мы в это время уже поднимались наверх по лестнице. Гостиная, кухня, прихожая — мононоке заполонили весь первый этаж. Звенели разбиваемые ими стёкла, трещали царапаемые сотнями щупалец полы и стены. Бледный как полотно старик что-то бормотал себе под нос, пока я тащил его за собой. До меня не сразу дошло, что это было какое-то защитное заклинание, хоть немного, но сдерживавшее злых духов. Поднимаясь за нами, они слегка замедлились — всего на несколько секунд — однако даже это время было поистине драгоценным.

Влетев в первую попавшуюся комнату, мы повалили набок высоченный книжный шкаф и забаррикадировали им проход. Разбив ногой окно, я высунулся в него и посмотрел вниз. Под домом, почти вплотную к стене, густо росли розовые кусты. Приземление обещало быть далеко не мягким. При желании я мог бы прыгнуть достаточно далеко — как тогда, когда приходил «вербовать» Азамата. Только для этого требовалась какая-никакая концентрация, а злые духи, ломящиеся в дверь… как бы так сказать? Мешали, что ли? В общем, я не придумал ничего лучше, чем закрыть лицо руками и шагнуть в окно.

В этот день я узнал, что люто ненавижу розы. Острые шипы вонзились в одежду и проехались по коже, оставляя длинные рваные порезы. Прямо за мной в кусты бухнулся Усто Алишер. Судя по всему, он сделал то же открытие. Сдавленно ругаясь, мы выкарабкались из цветов и изо всех сил припустили к забору. Мононоке увлеклись погромом в доме колдуна, их там набралась, наверное, сотня — если не больше. Так что, надо было делать ноги, пока была возможность.