Александр Силаев - Рассказки конца века Страница 31

Русский тоже может — невинному промеж глаз. Только там контекст другой будет. Лучше, хуже — не знаю. На любителя. «Новый русский» ревностно хреначит невинного, но… как хреначил бы его, скорее всего, англосакс.

Таким образом, форма жизни — скажем так — не почвенна, не исконна. Апофеоз беспочвенности. Кроме прочего. От этого становится чуть приятно, и чуть за родину.

Лишь одно пятно претендует на звание родимого. Самоназвание самых резвых. Братва. Шпенглер писал об окончании Запада, и будущем образовании нашей Родины. Архетип русской души — огромная русская равнина, где нет пределов. Где все люди братья. Словно читавши Шпенглера, зовут себя русские бандиты — братвой. И работу свою, когда план перевыполнен — беспределом.

Впрочем, он разучил — правовое поле. Теперь-то можно. Не застремают. Слогов шесть, букв двенадцать. Итого, слов двое. Может писать. Нет у нас, говорит, правового поля… А нужно. И менеджмент такой, чтоб босяво было, и чисто. Эффективный, бляха! Так он обжил правовое пространство. Стал его — оба на! — гарантом.

Но какие же они новые?

Ретроградов, выступавших в перестройку, одергивали: что, хотите вернуться к прежнему? Блин, думали они, и все понимали. Не хотим.

Однако 1990-е годы стали прежними как никогда. Мало было времен, столь прежних… Ладно там, созидание… Семь раз зарежь, один раз отмеряй… Даже новых пороков не придумали. Даже старые — воплотили не целиком. Хотя, вроде бы, собирались. Готовились. Начищали презервативы. Чего-то точили.

РОДИНА

Помните? С чего начинается родина? С картинки в твоем букваре. Такая была версия раньше. Однако она… явно книжная, оторвана от реальности.

Родина — это просто то, с чего начинается.

Если, например, началось все в подъезде, то и кончиться где-то рядом. Хреново, короче, кончится. Поскорей бы уж.

Сколько же можно?

СИБИРЬ

Миф это. Нет никакой Сибири. Пишу это здесь, в ее сердце. Здесь факт ее отсутствия особенно очевиден.

Ее нет в том смысле, в каком нет, например, медведя. Медведь — большой русский миф. Символ, грубо говоря, нашей родины.

Много вы видели в своей жизни живых медведей? Или хотя бы неживых?

Вот и я.

Все особенности Сибири легко растекаются по иным местам. В Мурманске тоже нежарко. В Монголии, как ни удивительно, случается минус сорок. Тех же волков одинаковое количество, на улицах Красноярска и, скажем, Питера.

Сибирский типаж — выдумали. Может, со скуки. Должно говорить о русском характере. Можно — о характере каждого населенного пункта, скажем, о типовом характере городов Железногорск, Назарово и т. п. Но сибирский характер — это пи-ар. Русская народная сказка.

Что касаемо нюансов цивилизации, то цивилизация — она где? Допустим, в Лондоне. Большие города Сибири больше похожи на Лондон, чем, например, Югославия. Большие сомнения вызывает Сицилия. Албания. Даже Ирландия. В Новосибе, наверное, больше цивилизации, чем, скажем, в какой-нибудь Черногории.

Что касаемо нюансов культуры, то она русская, просто русская, и, таким образом, ее всегда очень много. Философ Пятигорский полагал — слишком. Какая-то часть русских бед, оттого что все закультурено, в ущерб — цивилизации, ее набору низовых навыков… Кроме того, в ущерб рефлексии, философии, личному спасению душ. В ущерб мысли. Если Пятигорскому верить.

Это к тому, что в Сибири особая цивилизация и культура, романтика, с волками на улице. Ага. Давайте спокойнее. Хрен вам, и нам того же.

Сибирь — это такое место.

КИТАЕЦ

Миф это. То есть китаец, конечно, где-то есть. Его нет в том смысле, что и Сибири (см. СИБИРЬ).

Даже если он отыщется, это окажется не так страшно. Ну, азиат, ну с жадными очами… Ну много их. Ну?

Ад, как известно, это другой. Любой другой. При чем здесь китаец-то: с его доминатными генами, с его геополитикой, и т. п.?

Китаец — понятие этнографии.

СМЫСЛ ЖИЗНИ

Смысл как неустойчивая часть отношения между знаком и означаемым. Жизнь как существование белковой материи. Живое как способное на иное.

О жизни говорят сразу: как жизнь, мол? О смысле ее, как водится, после третьей. Дольше всех беседует дед Макар. Он его, смысл, понюхал. Знающий дед, с французами воевал, опыт, опять-таки, жизненный… Говорит, портянками пахнет.

МАРКЕТИНГ

Лучшие маркетологи — лиса Алиса и кот Базилио. Тонко знали целевую аудиторию. Разбирались в динамике ожиданий. В имиджевой стратегии. Наверное, знали толк в НЛП.

Вообще — изящное искусство наебки. Стоит некая мудовина рубль, если по совести, а ты, маркетолог, продай за два. Скажи: с символической составляющей. Хороший маркетолог продаст за три. В учебниках написано, как продать за четыре. Господь Бог торгует за пять и одну десятую (если верить в Бога).

Вообще, маркетинг — хорошая вещь, если к нему правильно относится. Боевой топор — тоже хорошая вещь. Спросите у викингов. Главное, помнить, на что топор, например, не расчленить им жену. Не применять к дедушке. И не называть средством развития бизнеса, обоюдовыгодной технологий… Ну представьте. Спросит чего сынишка, как ему отвечать — по маркетингу или по правде?

Враг стоит того, чтобы с ним говорили по маркетингу. Особенно враг такой, геополитический.

Спросите, кем является потребитель. А уж это его дело. Народ вон до сих полагает, что логистика — это что-то от логики…

МЕНЕДЖЕР

От хозяйственника отличается, как правило, возрастом (см. ХОЗЯЙСТВЕННИК). Хозяйственник, как сказано, бывший партийный дядька. Всякий БАМ тогда строился. Менеджер даже БАМ тебе не построит, выше он фигни всякой.

Хозяйственник младше сорока — менеджер. Еще менеджер, в отличии от хозяйственника, язык знает. Показывает его всячески — у Средиземного моря… Что еще? Менеджер, в отличии от хозяйственника, может быть сексапилен. А вот если хозяйственник сексапилен — это, наверное, брак, профессиональная непригодность. Так что менеджером — можно баб соблазнять. Ну и, помимо того, неудачников шугать разных.

Менеджеры делятся на эффективных и антикризисных. Вот если на предприятии голодают — менеджер антикризисный, что почетно, вроде как пионер такой, с вымпелом, с медалью… Но ходит слух, что эффективный менеджер важен по-другому: в четыре раза больше ворует. Если напугать его, даже в пять. Тоже, значит, не пальцем деланный.

АВТОМОБИЛЬ

Имеется ввиду личный, частный. Это, конечно, не роскошь, но глубоко нерусский способ передвижения. Это опровержение культурного кода, длинной и широкой истории. Это наезд, диверсия. Это скрытое блядство и компрадорство. Россия кончится, когда в ней кончится общественный транспорт, и все, как один, получат водительские права.

Вот скажем, я нежно люблю троллейбус, в силу чего родина еще продолжается. Я действительно их внутренне уважаю, а также исполнен почтения — к трамваю, к автобусу, к самолету. К метро. Реально личный автомобиль почти никому не нужен. Это символическая ценность, но в таком качестве она чужда, как сказано, большому русскому мифу, в лучшем смысле этого слова…

Перековать все «жигули» на орала. С того, говорят, начнется русское чудо, страшнее японского. Будет, будет. Инок один предсказывал.

КАРТОФЕЛЬ

По дороге ехал «мерседес», не самый крутой, но все-таки. Сзади него неслась в будущее тележка с навозом. Эзотерический смысл дачи открылся мне. А также, откроюсь, подлинный смысл картофеля.

Отращивая его, ты молишься особому богу. И это главное. Бог — он добрый, но сразу же и злой. Он, словно чифир, заваривает тебе судьбу, потчует на халяву. Он радуется, когда видит всходы картофеля, и ухмыляется про себя, и чешет пушистую бороду, и тогда тебе становится хорошо… Тогда чифир греет. И над всей Россией несется сладостный стон. И в душе, совмещая трансцендентное с имманентным, перекатывается картофель, один на всех, и никто не стоит за его ценой…

А если — страшно оно, но все-таки — если однажды Он не увидит всходов? Небо рухнет не сразу. Мор и СПИД разгуляются по земле, безлюдье и бездорожье. Выгляньте, посмотрите — если не верите.

Помня то, можно не бояться и «мерседеса». Никакой «мерседес» не введет тебя в атеизм.

(К этой тайне, говорят, была близкая некая группа славистов. Приехали из Калифорнии и все поняли. Хотели вывезти часть русской правды на Запад — хрен-та! Ночью их всех задушил картофель. Перед тем насиловал, особым таким, отечественным способом. Чтобы было страшнее, перед актом он брал подписку — о невыезде. И курлыкал разные песни: строевые, протяжные, разухабистые…)

ДОБРЫЙ ШАРИКОВ

А что Шариков? Его разоблачили в конце 1980-х, и быстро выяснилось, что это почти человек, ну, в крайнем случае, друг его… Пришли, назовем их, Бобиковы. Старый добрый Шариков хотел, чтобы честные, умные, усердные люди… поделились с ним, говном, поровну. Бобиковы решили, что это неоправданный гуманизм, и предложили, чтобы честные, умные, усердные люди шли в направлении хуя, чтобы вообще не делиться. Потом они решили, что это они — умные и усердные. Что вот это называется ум, вон то называется усердие. И всем рассказали. И все поверили. Неверующим жгли особые клейма, мол: шариковы.