Николас Спаркс - Дорогой Джон Страница 32

Верите или нет, я соскучился по отцу и знал, что он тоже ждет моего приезда — на свой собственный манер. Папины ожидания я никогда не ставил во главу угла и даже сейчас оправдывал на слабую троечку. Наверное, это было несправедливо, но Саванна значила для меня гораздо больше.

Я покачал головой. Саванна. Всегда Саванна. Все крутилось вокруг нее в этой поездке и моей жизни.

К часу дня я закончил тренировку, прибрал в квартире, упаковал почти все вещи и позвонил в ресторан возобновить заказ столика. Я уже выучил рабочий график Саванны и знал, что она вот-вот подъедет. От нечего делать я сел на диван и включил телевизор. Игровые шоу, мыльные оперы, рекламно-информационные ролики и ток-шоу, прерываемые коммерческими объявлениями адвокатов, навязывавших свои услуги пострадавшим от несчастных случаев. Время шло. Я ждал, каждые пять минут бегая к черному ходу глянуть на стоянку, и от скуки три или четыре раза перебрал свой багаж. Саванна, думал я, уже точно едет домой. Я вынул посуду из посудомоечной машины, второй раз почистил зубы и снова выглянул в окно; включил радио, прослушал несколько песен, переключил шесть или семь радиостанций и выключил приемник. На часах было уже два. Я гадал, где она может быть, чувствуя, как разгорается остывший гнев, и уговаривал себя, что этому есть разумное объяснение. Открыв сумку, я вытащил последний роман Стивена Кинга, налил стакан воды со льдом и удобно устроился на диване, но вскоре понял, что перечитываю одно и то же предложение, и отложил роман. Прошло еще пятнадцать минут, полчаса, и наконец я услышал, как машина Саванны въезжает на стоянку. В четверть четвертого она как ни в чем не бывало появилась на пороге, сияющая, как весенний день.

— Привет, Джон, — бросила она, подошла к столу и начала выгружать содержимое своего рюкзачка. — Извини, я опоздала, но после урока ко мне подошла студентка и сказала, что очень любит мои лекции и из-за меня решила выбрать специальностью коррекционное образование. Представляешь? Она спрашивала совета, что ей делать, какие предметы выбрать, какие преподаватели лучше… Знаешь, Она так внимательно меня слушала… — Саванна покачала головой. — Это было очень приятно! Девушка просто впитывала все, что я говорю. Значит, для кого-то я действительно меняю мир к лучшему. Одно дело, когда об этом говорят преподаватели, и совсем другое — испытать самой…

Я через силу улыбнулся, и Саванна, приободрившись, продолжила:

— В общем, она спросила, есть ли у меня время серьезно поговорить. Я ответила, что у меня всего несколько минут, но одна тема цеплялась за другую, и в результате мы пошли на ленч. Девушка просто замечательная — всего семнадцать лет, на год раньше окончила школу с углубленным изучением ряда предметов, уже учится на первом курсе и ходит на летние семинары, чтобы пройти еще больше. Такими студентами нельзя не восхищаться.

Здесь она остановилась, видимо, ожидая горячего одобрения, но притвориться я не смог.

— Способная девица, — процедил я.

Только тут Саванна внимательно взглянула на меня, а я не счел нужным скрывать свои чувства.

— Что случилось? — спросила она.

— Ничего, — солгал я.

Она отставила рюкзак со вздохом отвращения.

— Не хочешь говорить об этом? Прекрасно. Но это начинает утомлять.

— Что ты имеешь в виду? Она резко повернулась ко мне:

— Вот это! То, как ты себя ведешь! Не такой уж ты непроницаемый, Джон. Ты злишься, но не хочешь сказать почему.

Я колебался, чувствуя, что от меня ждут оправданий. Наконец я заговорил, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— О'кей. Я жду тебя уже несколько часов… Она воздела руки:

— Так все из-за этого? Я же объяснила! Веришь или нет, но у меня теперь есть обязанности! И я извинилась за опоздание, едва вошла.

— Да, но…

— Что — но? Тебе недостаточно моих извинений?

— Я этого не говорил.

— Тогда что?

Я не мог подобрать слов, и Саванна уперла руки в бока.

— Хочешь знать, что я думаю? Ты еще злишься из-за вчерашнего, но — дай угадаю — опять не хочешь об этом говорить, да?

Я закрыл глаза.

— Вчера вечером ты…

— Я?! — возмутилась она и замотала головой: — Ну нет, не надо валить с больной головы на здоровую! Я ничего плохого не сделала! Не я это начала! Вчера вечером можно было отлично повеселиться, а ты сидел с таким видом, будто готов кого-нибудь пристрелить!

Она преувеличивала. А может, и нет. В любом случае я промолчал.

Она продолжала:

— А ты знаешь, что сегодня мне пришлось придумывать для тебя извинения? Каково мне было, знаешь? Весь год я расхваливала тебя своим друзьям — какой у меня прекрасный парень, какой мужественный, как я горжусь твоей службой, а в результате ты раскрываешься с такой стороны, с какой я тебя еще и не видела! Ты вел себя просто бестактно!

— А тебе не приходило в голову, что я вел себя так потому, что не хотел там находиться?

Это ее остановило, но лишь на мгновение. Саванна скрестила руки на груди.

— Может, твое вчерашнее поведение стало причиной моего сегодняшнего опоздания!

Ее заявление застало меня врасплох. Такого я не ожидал, но не в этом дело.

— Мне очень жаль, что так вчера получилось…

— Хорошо, что жаль! — закричала она. И опять я не ожидал такой реакции. — Ведь это мои друзья!

— Это я успел узнать! — отпарировал я, вскакивая с дивана. — За целую неделю-то!

— Что-что?

— То, что сказал. Я к тебе приехал, с тобой хотел побыть, ты об этом не думала?

— Ты хотел быть со мной наедине? — переспросила она. — Ну так позволь тебе сказать, что своим поведением ты показываешь обратное. Мы были одни сегодня утром. Мы были одни, когда я только что вошла. Мы были одни, когда я попыталась вести себя как ни в чем не бывало и забыть про вчерашнее. А ты только и ищешь ссоры!

— Не ищу я ссоры! — возразил я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заорать (скажу сразу, у меня не получилось). Я отвернулся, пытаясь справиться с собой, но, заговорив снова, услышал в собственном голосе плохо скрываемое бешенство. — Я хочу, чтобы все стало как раньше. Как прошлым летом.

— А что было прошлым летом?

Терпеть не могу такие ситуации. Я уже ни о чем не хотел говорить. Получалось, будто я выпрашиваю любовь, а это никогда не приводит ни к чему хорошему. Поэтому я начал ходить вокруг да около.

— Прошлым летом мне казалось, что мы больше времени проводим вместе.

— Ничего подобного, — запальчиво возразила она. — Я с утра до вечера работала на стройке!

Конечно, она была права. По крайней мере отчасти. Я начал снова:

— Не надо воспринимать мои слова чересчур буквально. Я хотел сказать — мне кажется, что прошлым летом мы больше общались.

— Ах вот что тебе не нравится? Что я занята? Что у меня своя жизнь? Что ты хочешь, чтобы я прогуливала занятия всю неделю? Сказалась больной, когда мне лекции читать надо? Или забила на домашние задания? — Нет.

— Тогда что тебе нужно?

— Не знаю.

— А унижать меня в присутствии моих друзей? — Я тебя не унижал! — запротестовал я.

— Вот как? Тогда почему Триша отвела меня сегодня в сторонку и сказала, что мы с тобой совершенно разные люди и я могла найти себе и получше?

Это меня задело, хотя Саванна вряд ли понимала, как прозвучали ее слова. В гневе иногда не осознаешь, что несешь, сам проверял.

— Вчера вечером я хотел быть с тобой наедине. Вот что я пытаюсь сказать.

Мои слова не произвели на нее никакого впечатления.

— Так почему же ты молчал, как в рот воды набрал? — вопросила она. — Трудно было произнести что-нибудь вроде «А ничего, если мы займемся чем-нибудь другим? Я не в настроении сегодня веселиться в компании»? Вот и все, что нужно было сделать, Джон. Я не телепат, чтоб ты знал.

Я открыл рот для ответа, но ничего не сказал, отвернулся, отошел на другой конец комнаты и через застекленную дверь уставился на патио. Меня не особенно задели слова Саванны, просто стало грустно. Грустно при мысли, что я, возможно, потерял любимую. Я не знал, то ли делаю много шума из ничего, то ли слишком хорошо понимаю, что происходит между нами.

Я не стал продолжать разговор — споры и дискуссии никогда не были моим коньком. Все, что я хотел, — чтобы Саванна подошла ко мне, обняла и сказала: «Я понимаю, милый, отчего ты беспокоишься, но тебе не о чем волноваться».

Ничего этого не произошло. Я заговорил в дверное стекло, чувствуя себя странно одиноким:

— Ты права, нужно было тебе сказать. Извини, что не сказал. Извини за то, как я вел себя вчера, извини, что расстроился из-за твоего опоздания. Просто в течение отпуска я хотел тебя видеть как можно больше.

— Можно подумать, я не хочу! Я обернулся:

— Честно говоря, я уже в этом не уверен. И с этими словами вышел.

Я пробродил до самой ночи.