Маурин Ли - На краю Принцесс-парка Страница 32

В разговор вступила сидевшая по другую сторону стола Бет.

– Я уверена, у тебя есть девчонка в каждом порту, – произнесла она, затрепетав длинными ресницами и бросив на Джима притворно-скромный взгляд. Новое бледно-голубое платье ей очень шло.

– Не в каждом, а через один. Прошу прощения, меня зовет маман, – сказал Джим, заметив, что Марта подает ему знаки из-за стойки.

– Так вот как ты подцепила Джейкоба? – сердито проговорила Руби, когда Джим ушел. – С помощью этого взгляда умирающей телки?

– После двух лет жизни с тобой он наверняка успел привыкнуть к коровам, – парировала Бет.

– Терпеть не могу женщин, которые вечно флиртуют!

– Ты говоришь это только потому, что сама не умеешь флиртовать.

– Я бы ни за что не стала этого делать. Это унизительно для женщины. Мужчины либо принимают меня такой, какая я есть, либо не принимают вообще.

– Пока что они все как один тебя не принимают. У тебя был только Джейкоб, да и тот сбежал.

– В этом виновата не я, а ты, – сказала Руби и, чтобы положить конец вечному спору, встала из-за стола и пошла в туалет.

Выйдя оттуда, она прислонилась к стене и стала наблюдать за Джимом Квинланом, который разговаривал с пожилой четой, время от времени кивая и совсем не обращая внимания на происходящее вокруг. У него была коричневая от загара кожа, очень гладкая – хотя Руби казалось, что у человека, который проводит столько времени на открытом воздухе, кожа должна быть грубой. Вокруг его карих глаз можно было рассмотреть крошечные морщинки, ресницы были короткими, но очень густыми. Руби представила Джима на капитанском мостике, прикрывающим от солнца глаза изящной, также сильно загорелой ладонью.

Но потом воображение затянуло ее в постель к Джиму, и она поежилась, представив, как просыпается в его объятиях. Эти приятные раздумья были прерваны Мартой Квинлан, которая протянула Руби поднос с сосисками в тесте:

– Милая, будь добра, отнеси это гостям. Я ни на секунду не могу выйти из-за прилавка.

– Хорошо, – ответила Руби, решив, что так ей представится еще одна возможность поговорить с Джимом.

В июне миссис Харт решила уехать в Америку.

– У меня там есть сестра Нора, она живет в Колорадо. Кажется, я уже рассказывала тебе о ней, – сказала женщина Руби. – Когда начнется эта чертова война, на Атлантическом океане будет неспокойно.

Руби сразу подумала о Джиме Квинлане, который вынужден будет по многу раз за год пересекать Атлантику, как бы неспокойно там ни было.

– А как же Макс? – спросила она.

– Его уже призвали. В ВВС – он научился летать в университете. – Миссис Харт улыбнулась. – Кажется, у него началась новая жизнь, и я рада этому.

– А вы берете с собой Тигра?

Теперь это был огромного размера котище, который по-прежнему считал себя котенком. Руби почесала ему за ушком, и он довольно замурлыкал.

– К сожалению, не могу. У Норы и так живут две кошки. Тигр очутился бы в своей среде, но не думаю, что Нора будет в восторге от огромного количества котят, которые вскоре появятся. Я отнесу его своей подруге в Чайлдвол. Я уверена, ему там понравится, правда, Тигр?

Но Руби показалось, что у кота, бесстрастно смотревшего на хозяйку, был не слишком довольный вид.

– Руби, милая, ты не окажешь мне небольшую услугу? – продолжала миссис Харт, достав из ящика комода маленький коричневый конверт.

– Вы прекрасно знаете, что я всегда рада вам помочь, – ответила Руби. Миссис Харт уже давно стала ее близкой подругой, и Руби было жаль, что женщина уезжает.

– Я оставлю тебе ключи, для того чтобы ты присматривала за домом, хорошо? Мне кажется, было бы глупо его продавать. Говорят, что война продлится лишь пару месяцев, и, когда она закончится, я вернусь в Англию. Просто заглядывай сюда раз в несколько недель и проверяй, все ли в порядке. Я попрошу обрезать все трубы, так что здесь не должно быть утечки газа или воды, но на всякий случай я оставлю адрес Норы, и, если что-то случится, пиши мне. Если тебе что-нибудь понадобится в саду, бери, не стесняйся. Ты уже много раз ела здешние яблоки и знаешь, какие они вкусные и сочные. Еще тут растет ревень – по вкусу он напоминает вино.

– Я буду по вам скучать, – сказала Руби, взяв конверт.

– Руби, милая, я тоже буду по тебе скучать – по тебе и твоим девочкам. – На глазах миссис Харт появились слезы. – Но ведь война не затянется надолго, правда? Скоро я вернусь, и мы еще попьем вместе чаю – ты, я и Тигр.

Стоял чудесный день, не жаркий, но теплый. На чистом голубом небе светило золотое солнце – как раз то, что нужно для воскресного денька. Такие. дни следовало бы назвать Божьим благословением, наглядной демонстрацией того, каким этот мир видел его создатель.

Но на самом деле день был просто ужасным.

Руби и Бет шли по Принцесс-парку. Джейк крепко спал в коляске, в которой до него катались Грета и Хизер. Девочки играли в густой сухой траве, прятались за деревьями, что-то кричали друг другу. Их звонкие голоса разносились эхом в предвечернем воздухе.

Лица молодых женщин были мрачны. Этим утром, в одиннадцать часов, Великобритания объявила Германии войну – это случилось после того, как Гитлер вторгся в Польшу, страну, с которой Британия была связана союзническим договором.

– И что мы теперь будем делать? Я об эвакуации, – тихо, себе под нос произнесла Бет.

– Думаю, надо уезжать из Ливерпуля – хотя я не хотела бы бросать Артура.

– Я тоже. Но я считаю, что дети важнее.

– Артур сам согласился бы с этим. Если бы он узнал, что мы остаемся в Ливерпуле из-за него, ему это очень не понравилось бы. – Руби посмотрела, как Хизер тянет свою старшую, но более слабую физически сестренку вверх по небольшому склону. Руби присматривала за Гретой, как наседка за цыпленком. При мысли о том, что ее дочери могут пострадать, у нее на глазах выступили слезы. Да и мысль о том, что что-то плохое случится с Бет или Джейком, была ей крайне неприятна – она относилась к Бет как к сестре, а к мальчику как к сыну.

Когда они сказали Артуру, что собираются на прогулку, он поднял шум: старик в любую минуту ожидал авианалета. В конце концов он отпустил их, но предупредил, чтобы они не уходили далеко от дома.

Руби подняла глаза к небу, втайне ожидая появления вражеских самолетов, но небо было абсолютно чистым – на нем лишь сияло яркое солнце.

– Марта Квинлан занимается организацией эвакуации, – сказала она. – Может, по пути домой зайдем в «Молт-Хаус» и договоримся насчет завтра? Для эвакуирующихся подают специальные поезда и автобусы.

Бет вздохнула:

– Хорошо, но давай поедем на поезде – куда бы он нас ни вез. Я ни за что не поеду с детьми в автобусе.

– Что ж, поезд так поезд.

Марта сообщила им, что автобусы едут в Уэльс, а поезда – в Саутпорт. Девушкам следовало к десяти часам прибыть на вокзал Эксчендж.

– А у кого мы будем жить? – поинтересовалась Бет.

– Милая, этого никто не знает. Я так понимаю, это все равно что торговать мясом на рынке. Ты просто стоишь и ждешь, кто возьмет твой товар.

По пути к дому Бет с тоской сказала:

– Я бы очень хотела повидаться с братьями. Ронни сейчас восемнадцать, а Дику двадцать один. Их обязательно заберут в армию.

– Давай я пойду с тобой, – предложила Руби.

– Знаешь, Руби, наверное, не стоит. Спасибо, но я думаю, что папа может припомнить мне все и отдубасить, хоть мне уже и двадцать лет. Мне не хочется появляться в Саутпорте с рукой на перевязи, так что никуда я не пойду.

Я останусь и буду поддерживать огонь в очаге, – торжественно пообещал на прощание Артур.

Они вышли из дому, взяв с собой коляску для Джейка, несколько второпях собранных хозяйственных сумок и противогазы. Было заметно, что Артур в любую секунду может расплакаться. Его руки тряслись, и сегодня он казался девушкам особенно старым.

– Не забывайте, что это ваш дом, – с чувством произнес Артур. – Я буду ждать вас.

– Спасибо, Артур, – сказала Руби, обняв его. – Ваш дом был первым настоящим домом в моей жизни.

Поезд был переполнен возбужденными детьми, многие из них плакали. Самые маленькие ехали в сопровождении матерей. Женщина в форме добровольческой службы раздала бутерброды и наклеила на запястья детей и матерей бумажки с именами. Руби прицепила свою наклейку на воротник зеленого платья.

В Саутпорте их завели на широкую площадку за вокзалом, на которой стояло несколько машин. Местные жители начали прохаживаться между новоприбывшими, разглядывая их. Быстрее всего разобрали детей в красивой аккуратной одежде.

– Марта была права! – воскликнула Руби. – Я чувствую себя куском мяса. Сейчас кто-нибудь подойдет и спросит, сколько я стою за фунт.

Тем не менее она была рада, что все они надели свои самые лучшие наряды. Девочки в красивых хлопковых платьях походили на маленьких принцесс, а Джейк в бело-синем матросском костюмчике – подарке от Артура на его первый день рождения – был просто великолепен.