Зои Сагг - Девушка Online Страница 33

– Мы подумали, что ближайшие сутки тебе стоит поголодать, – добавляет папа.

– Да вы что?!

Ной громко смеется.

– Не переживай так. Ты не будешь ужинать с остальными потому, что у нас будет пикник. Вторая попытка.

– Все готово? – уточняет у Ноя Сейди Ли.

Ной кивает и берет меня за руку.

– Мадам, вы согласитесь пойти со мной и насладиться домашним пикником на одеяле?

– Ну и шуточки у вас, – смеюсь я, глядя на папу, и иду вслед за Ноем в коридор, а потом мы спускаемся в подвал.

Обстановка здесь совсем как в гостиной у нас дома – такая же расслабляющая. Два мягких дивана усыпаны подушками, а на стене висит плоский телевизор невероятных размеров. На столах у стены стоят две яркие лавовые лампы, излучающие оранжевое свечение. Но по размерам подвал гораздо больше нашей гостиной, он простирается подо всем домом, и я едва могу различить теннисный стол в дальнем углу.

На расстеленном перед диванами клетчатом пледе стоят тарелки с самыми аппетитными угощениями.

– Потрясающе! – восторгаюсь я.

– Решил выложиться на все сто, чтобы затмить пикник под луной, – говорит Ной, довольно улыбаясь.

Мы садимся на противоположных краях пледа.

– Хорошо твой друг долетел? – спрашивает Ной.

Я внезапно понимаю, что с тех пор, как мы приехали к Сейди Ли, я ни разу не проверила телефон. Эллиот наверняка уже в Англии. Я вспоминаю, что мобильник лежит в сумке наверху, но останавливаю себя, чтобы не побежать за ним – мне не хочется во второй раз портить пикник. Тем более, что Ной так готовился.

– Да, думаю да.

– Хорошо. – Ной смотрит на выключенный телевизор, потом снова на меня. – Знаешь, я подумал…

– Что?

– У нас с родителями была хорошая традиция для сочельника, и мне хочется ее возобновить. Ты не против?

– Конечно. А что за традиция?

– Каждый год мы все вместе смотрели фильм «Эта замечательная жизнь».

– Я – за! – соглашаюсь я не раздумывая, это одна из моих самых любимых кинолент. Мне всегда нравилось черно-белое кино и черно-белая фотография: они такие выразительные и атмосферные.

Ной включает кино, и я облокачиваюсь на софу, удобно устроившись на пледе. Ной двигается ко мне, и наши плечи соприкасаются. Мне кажется, я самая счастливая на свете.

И мы сидим так, пока фильм не подходит к финалу, когда Джеймс Стюарт стоит на мосту и кричит своему ангелу-хранителю, что не хочет умирать, что снова хочет жить и каждый день видеть жену и детей. Внезапно я чувствую, что Ной отстранился от меня. Я смотрю на него и в мерцающем свете экрана замечаю влажный след на щеке, как если бы по ней только что пробежала слеза.

– Ной, ты в порядке?

Он быстро вытирает лицо рукой.

– Да, конечно. По-моему, в глаз что-то попало.

Я неподвижно сижу, не зная, что сказать или сделать. И тут я понимаю, что значит для Ноя этот фильм.

Я сажусь напротив Ноя и заглядываю ему в глаза.

– Ты… Ты вспомнил родителей?

Ной поначалу никак не реагирует, но через секунду коротко кивает и опускает глаза.

– Отличный способ покорить девушку – разрыдаться раньше, чем она, – ворчит он еле слышно.

Я снова не знаю, что мне делать. Тут Ной поднимает глаза и улыбается уголками губ. Но как только наши взгляды встречаются, он смущенно отворачивается. Я хочу обнять Ноя, но не уверена, что это то, что ему сейчас нужно.

– Все в порядке, правда, – говорю я и ласково кладу руки ему на плечи.

– Я думал, что все будет нормально, – говорит Ной не поднимая головы. – Мне казалось хорошей идеей снова его посмотреть…

– Ты первый раз пересматривал его с того дня?..

Ной кивает. Я хочу успокоить его, но не могу подобрать слов. Ему пришлось пройти через такое ужасное, тяжелое испытание, что никакие слова в мире не смогут облегчить его боль.

– Глупая была идея, – вздыхает Ной.

– Нет, неправда. Я думаю, идея была прекрасная.

– Да? И почему?

– Потому что благодаря этому фильму ты повспоминал своих маму и папу, воскресил их в своем сердце.

На экране метет снег, а Джеймс Стюарт бежит по городу и кричит всем встречным: «Веселого Рождества!»

– Тут моя мама всегда начинала плакать, как маленькая, – с горькой усмешкой замечает Ной. – А папа – целовать ее слезы.

В тот же миг я наклоняюсь к Ною и начинаю покрывать поцелуями его соленое лицо.

– Все хорошо, – говорю я и крепко его обнимаю. – Все хорошо.

Глава тридцатая

– Пенни, Пенни! Он приходил!

Разбуженная голосом Беллы, я резко сажусь в кровати и тру глаза, чтобы привыкнуть к темноте. Внезапно яркий луч фонарика светит мне прямо в лицо, и я зажмуриваюсь.

– Он приходил! – снова восклицает Белла. Фонарик отклоняется в сторону, и я вижу, что с прикроватной лестницы на меня пытливо смотрит маленькое личико.

– Кто приходил?

– Санта, конечно.

– Ааа.

Я опускаюсь на подушку и с улыбкой смотрю в потолок.

– Просыпайся! – теребит меня Белла. – Надо посмотреть, что он нам принес.

– Хорошо, уже спускаюсь.

Я достаю из-под подушки мобильный, чтобы узнать время. На часах пять тридцать! Я с облегчением замечаю, что мне пришла эсэмэс. Когда я вчера-таки добралась до телефона, меня уже ждало три сообщения от Эллиота. Он писал, как долетел, как ненавидит своих родителей. Мне было очень стыдно, что я так поздно ему ответила. Но, зайдя в папку входящих сообщений, я обнаруживаю, что эсэмэс – от Олли.

Счастливого Рождества, Пенни!

Надеюсь, ты хорошо отдыхаешь в Нью-Йорке.

Очень жду твоего возвращения. Олли xx

Что это значит? Почему Олли прислал мне эсэмэс? И почему он ждет моего возвращения? Тут я вспоминаю фотосессию на пляже. Наверное, он хочет, чтобы я его еще поснимала для портфолио. Ну и ладно. Я засовываю телефон обратно под подушку.

– Поторапливайся, лежебока! – кричит мне Белла и дергает за одеяло.

– Иду, иду.

Я спускаюсь вниз и заглядываю под балдахин. Белла сидит по-турецки и светит фонариком на два носка, разложенных перед ней на кровати. Я смотрю на очертания подарков внутри, и меня охватывает знакомое праздничное чувство. Наверное, я до старости буду радоваться подаркам на Рождество.

– Я думала, что в этом году ничего не получу, – говорит мне Белла, когда я присаживаюсь на краешек кровати.

– Но почему?

– Я в школе кое-что натворила, – шепчет она. – Я думала, что Санта все знает, но похоже, нет.

– Вот оно что. Я уверена – Санта прощает редкие хулиганства. Невозможно всегда хорошо себя вести.

– Кому, как не мне, это знать, – отвечает Белла и так тяжело вздыхает, что я готова удочерить ее сию же минуту.

Когда подарки распакованы (в моем носке лежат разноцветные конфеты, ароматные бомбочки для ванны и милый хрустальный ангелочек), я пытаюсь уговорить Беллу поспать до утра. И в итоге она уступает. Но я лежу в постели и не могу уснуть. Меня выбило из равновесия сообщение от Олли, и я переживаю, что Эллиот мне так и не написал. В Англии уже полдень, и я не пойму, почему он еще не поздравил меня с Рождеством. Надеюсь, он не обиделся за то, что я ему так долго не отвечала.

Ной вчера весь вечер просил прощения за то, что дал волю чувствам. В итоге я напомнила, что расплакалась у него на глазах всего после часа знакомства, и сказала, что мы квиты. Но, если честно, я отношусь к этому со всей серьезностью. Когда при тебе кто-то плачет, а значит, показывает свою уязвимость, это говорит о том, что человек тебе доверяет. Я до сих пор мало знаю о Ное, но где-то на подсознательном уровне у меня есть ощущение, что мы всегда были с ним знакомы, и это очень странно. Интересно, не это ли чувствуют люди, когда встречают свою вторую половинку?

Мне внезапно хочется написать новый пост в блог. Я спускаюсь с кровати и беру из чемодана ноутбук. Белла крепко спит в обнимку с новым мишкой, подарком Санты. Я укрываю ее одеялом, взбираюсь на второй ярус с ноутбуком в руках и логинюсь в блоге.

25 декабря

Вы верите в родственные души?

Всем привет!

Счастливого Рождества!

Надеюсь, вы хорошо его проведете, где бы и с кем бы вы его ни встречали.

Многие из вас просили, чтобы я побольше написала о Бруклинском Парне, и я решила выполнить эту просьбу.

Мне всегда казалась очень романтичной мысль, что у каждого существует подходящий только ему человек, его вторая половинка.

Но никогда не думала, что встречусь со своей.

Я предполагала, что где-то среди семи миллиардов человек живет идеальный для меня парень. Но, зная мою «удачливость», им должен был оказаться житель тропических джунглей Амазонии или пустыни в Эфиопии, и наши пути никогда бы не пересеклись.

Но потом я познакомилась с Бруклинским Парнем.