Умберто Эко - Маятник Фуко Страница 34

— Простите, что я вмешиваюсь, — послышался голос Диоталлеви. — Если я правильно понял, после вскрытия каждой печати династия ответственных за нее не исчезает. Она продолжает свое служение впредь до вскрытия последней печати, поскольку тогда потребуется участие всех вообще представителей тайного ордена? И это значит, что каждое столетие, точнее, каждые сто двадцать лет, в деле участвуют по шесть человек на каждое место, итого общей суммой тридцать шесть.

— Так точно, — подтвердил Арденти.

— Тридцать шесть кавалеров на каждом из шести постов составляет 216, внутренняя сумма этого числа равна 9. А так как столетий 6, умножим 216 на 6, и получим 1296, внутренняя сумма которого равна 18, то есть трижды шесть — шестьсот шестьдесят шесть…

Бельбо старался остановить Диоталлеви взглядом, но полковник, несомненно, уже признал в нем родную кровь. — Это чудесно, восхитительно, все, что вы сказали, коллега! Учтите также, что девять лежит в основании всего, потому что именно девять рыцарей основали ядро ордена в Иерусалиме!

— Великое Имя Господне, представленное в тетраграмматоне — Элоим, состоит из семидесяти двух букв, а семь плюс два составляют собой девять. Еще минуточку, если позволите. Согласно пифагорейской традиции, которую каббала продолжает (вернее, которой вдохновляется): сумма нечетных чисел от одного до семи дает шестнадцать, а сумма четных от двух до восьми дает двадцать, что в сумме составляет тридцать шесть.

— Боже мой, коллега, — вибрировал полковник. — Я предполагал, я догадывался. Как вы мне помогаете, если бы вы знали… Я так близок к истине!

Так я и не понял, была ли для Диоталлеви арифметика верой, или вера арифметикой, или же и то и другое — для атеиста, организовывавшего экскурсии на седьмое небо… Он мог бы отдаться рулеточной религии (и было бы перспективнее для него) — а предпочел стать неверующим раввином.

Не помню уж как мы вышли из положения, кажется, вмешался Бельбо со своим пьемонтским здравым смыслом, все вспомнили, что полковник не объяснил до конца остальные строчки, а было уже шесть вечера. Шесть — подумал я — вернее сказать, восемнадцать…

— Хорошо, — сказал Бельбо. — По тридцать шесть за раз, все эти кавалеры стараются открыть камень. Но что это за камень? 

— Ну знаете! Это и спрашивать незачем. Разумеется, Грааль!

20

Средневековье ожидало героя Грааля, благодаря чему глава Священной Римской Империи представал бы образом и воплощением самого Властителя мира… Невидимый Император превращался в то же время в Императора воплощенного, а Серединная Эпоха… становилась также Эпохой Центральной… Невидимый, недосягаемый центр, властитель, которому предстоит воскресение, образ героя — мстителя и восстановителя — это не фантазии мертвого прошлого, более или менее романтического; это истина тех, кто, единственные, в наше время сегодня могут по праву именоваться живыми.

— А, так тут не без Грааля, — вздохнул Бельбо.

— Разумеется. И это сказано не мной. Думаю, излишне напоминать здесь историю легенды о Граале, я имею дело с достаточно образованными людьми. Рыцари круглого стола, мистический поиск волшебного предмета, который в глазах одних представляет собою кубок, принявший в себя кровь Христа и доставленный во Францию Иосифом Аримафейским, в глазах других — камень, обладающий сверхъестественной силой. Часто Грааль описывают и в виде ослепительного света… Речь идет о символе силового поля, какой-то энергии неслыханной мощности. Она способна питать организмы — залечивать раны — ослеплять — испепелять. Что это? Лазерный луч? Кое-кто предполагал, что Грааль — то же, что философский камень алхимиков, но даже если это так, одно другого не исключает: что есть философский камень как не символ источника космической энергии? Литература по этому вопросу необъятна, однако на первом плане прежде всего некоторые неопровержимые доказательства. Почитайте «Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха,[50] и вы убедитесь, что Грааль в этой книге сберегается в замке тамплиеров! Может быть, Эшенбах был посвящен в орден? По неосторожности выболтал то, о чем следовало хранить тайну? Мало того. Этот охраняемый храмовниками Грааль определяется в книге как lapis exillie — камень, упавший с неба. То есть на самом деле возможны два толкования: упавший с неба — ex coelis — или привезенный из изгнания — ex exilio. В любом случае доставлен он издалека. Были предположения, что Грааль — метеорит. В любом случае то, что нас интересует, сказано ясно: это камень. Чем бы ни был Грааль на самом деле, для тамплиеров он — и предмет и цель их плана.

— Извините, — вмешался я. — По логике этого документа, там назначается последняя встреча около камня или на камне, а не предлагается найти камень.

— Еще одна хитроумная уловка и блистательная мистическая аналогия! Да, конечно, шестое свидание назначено на камне, и сейчас мы дойдем до этого места и увидим, о каком камне речь. Но на этом камне, исполнив все этапы Плана и взломав шестую печать, рыцари узнают, где же находится их Камень! Учтем и евангельскую параллель — «Ты, Петр,[51] и на сем камне…» На камне вы найдете Камень.

— Теперь мы видим, что иначе быть не могло, — подвел итоги Бельбо. — Рассказывайте же конец, прошу вас. Казобон, не надо перебивать все время. Очень хочется услышать конец этой истории.

— Так вот, — начал вновь полковник, — очевидная связь с Граалем навела меня на мысль, что сокровище, о котором идет речь, — это колоссальное хранилище радиоактивных материалов, может быть, занесенное с других планет. Подумайте например, в той же самой легенде, о таинственной ране короля Амфортаса… Больше всего напоминает физика, получившего облучение. И действительно, Грааля запрещено касаться. Почему? Подумайте только, какие чувства, должно быть, охватили тамплиеров, когда они достигли берега Мертвого моря, вы, конечно, знаете, что вода в этом море тяжелая, смолянистая, тело болтается на поверхности, как пробка, и доказано целебное влияние этой воды. Они могли обнаружить в Палестине залежи радия или урания, и осознали, что не в состоянии сразу же использовать их. Связь между Граалем, храмовниками и катарами[52] была научно доказана одним немецким офицером, кстати, человеком огромной личной храбрости. Его звали Отто Ран, оберштурмбаннфюрер СС, посвятивший всю жизнь кропотливому исследованию европейской и арийской природы Грааля. Не имеет смысла рассказывать, как и почему его жизнь в 1939 году оборвалась, но и тут есть место предположениям… Можно ли скинуть со счетов пример смерти Ингольфа? Ран проследил взаимосвязь золотого руна аргонавтов и Грааля. В общем, совершенно ясно, как сопрягаются между собой мистический Грааль из легенды, философский камень и тот источник неограниченного могущества, к которому стремились люди, верные идеалам Гитлера, с самого кануна войны и до последней капли крови. Скажу вам еще, что в одном из вариантов легенды аргонавты наблюдают чашу — повторяю, чашу, — зависшую над Мировой Горою, где растет Дерево Света. Аргонавты находят золотое руно, и их корабль чудодейственно переносится на Млечный Путь, в небеса южного полушария, где в окружении созвездий Креста, Треугольника и Алтаря торжествует и утверждает световую природу Бога. Треугольник символизирует Троицу, Крест — высочайшее самопожертвование во имя любви и, наконец, Алтарь — это стол Вечери, несущий на себе Кубок Воскресения. Несомненно кельтское, чисто арийское происхождение этих образов.

Полковник, по-видимому, находился в той же самой геройской экзальтации, как та, которая довела до высочайшего самопожертвования его любимого оберштурмунддранга или как его к чертям звали. Приходилось вернуть полковника к грубой действительности.

— Приблизимся к выводам, — предложил я.

— Господин Казобон, вы что, сами не в состоянии сделать выводы? Речь велась о Граале как о Люциферовом камне, этот образ сближался с фигурой Бафомета. Грааль представляет собой источник энергии, тамплиеры — хранители тайны неисчерпаемой энергии, вот они и намечают свой суперсекретный План. Каковы их опорные пункты? Тут-то, уважаемые господа, — и полковник окинул нас многозначительным взглядом, как будто мы конспирировались с ним в одну шайку, — я расследовал одну версию, ошибочную, но нужную. Один сочинитель, который, надо думать, каким-то образом оказался в курсе некоторых тайных данных, по имени Шарль-Луи Каде-Гассикур (в частности, его сочинение имелось и в библиотеке Ингольфа), в 1797 году издал труд под названием «Гробница Жака де Молэ или Тайна заговорщиков, стремившихся знать все», где он утверждает, что Молэ перед смертью основал четыре тайных общества — в Париже, в Шотландии, в Стокгольме и в Неаполе. Эти четыре ложи якобы имели своей целью уничтожить всех коронованных особ и свергнуть власть римского папы. Безусловно, Гассикур перегибает палку, но я использовал общие очертания его идеи для того, чтоб установить, где же на самом деле тамплиеры собирались разместить свои опорные пункты. Я не мог бы разгадать загадки их завещания, если бы у меня отсутствовала руководящая идея… само собой разумеется. Но она у меня была, и она состояла в уверенности, основанной на бесчисленных очевидных фактах, что природа храмовничества — кельтская, друидическая по происхождению, — содержала в себе дух северного арийства, который по традиции обычно сопрягается с островом Авалон, центром подлинной гиперборейской цивилизации. Вы, конечно, знаете, что у различных авторов Авалон отождествляется то с садом Гесперид, то с Ultima Thule,[53] то с Колхидой золотого руна. И совсем не случайно, что самая почетная рыцарская награда в истории носит имя «Золотое руно». Таким образом, становится понятно, что закодировано под обозначением «донжон», замок. Гиперборейский замок, в котором тамплиеры охраняли свой Грааль, — то же самое, что Монсальват легенды!