Мария Арбатова - Дегустация Индии Страница 35

Неприкасаемыми оказывались даже парикмахеры, хотя довольно трудно быть подстриженным без непосредственного контакта.

Неприкасаемы и изготовители предметов из прута, тростника и бамбука: корзин, циновок, ширм, опахал, мебели. Кстати, слово «пария» и происходит именно от названия «параян», касты корзинщиков из штата Керала и Тамилнаду.

Неприкасаемым было запрещено посещать дома людей из более высоких каст, брать воду из общих колодцев. До недавнего времени для них было закрыто большинство индуистских храмов, и существовало правило подходить к «чистым» не ближе установленного числа шагов. В концертном зале, поезде, на рынке или на гулянье касты смешивались, но в своем квартале соблюдался четкий порядок.

Сейчас в Индии правит всего первое поколение людей, выросших после закона о запрете на кастовую дискриминацию. И для их родителей новый порядок совершенно невозможен. Они страдают от него значительно острее, чем наши родители страдают от отмены социализма.

Конечно, в кастовой системе всегда существовали ниши с двойным стандартом. Человек, принадлежащий к высокой касте, мог чувствовать себя оскверненным, съев пищу, приготовленную неприкасаемым, но при этом спокойно ездить в деревни проституток и касаться их тружениц во всех местах.

Семья могла изгнать из деревни, исключить из касты человека, связавшегося с неприкасаемыми, но при этом приглашать на свадьбу высокого чиновника низкого происхождения.

Или, например, неприкасаемые стиральщики были всегда востребованы на церемонии очищения дома после рождения ребенка и в качестве массажистов жениха перед свадьбой. А неприкасаемый парикмахер помогал священнослужителю при свадебных церемониях и обряжении покойника. Если он был мусульманин, он еще и делал обрезание, которое трудно сделать на расстоянии предписанных шагов.

Неприкасаемые считались индусами, но при этом фактически отстранялись от веры, приватизированной брахманами. Как писал Пелевин: «Солидный господь для солидных господ!»

Больше всего в Индии меня потрясали разговоры о том, какими семимильными шагами развивается страна. Но как же можно говорить об этом, когда половина населения живет на улицах впроголодь, лишена не то что медицинского обслуживания, но даже канализации?

– Так это же неприкасаемые, – поясняли мне индийские либералы, совершенно не идентифицируя низшие касты с индийским народом.

Понятно, что российского интеллигента, традиционно меряющего свою интеллигентность болью за оскорбленных и униженных, такой взгляд коробит. Но для Индии он пока типичен. Кастовая принадлежность – важнейший атрибут самосознания индуса, формирующий весь его образ жизни. Кроме того, она имеет религиозную санкцию и может быть сломана только с реформированием религии... а вот тут уж извините. Индия застряла в не обновляющейся религиозной доктрине, как муха в янтаре.

Древние книги по вопросам права детально разъясняли, как члены разных каст должны вести себя по отношению к богам, царю, жрецам, своим предкам, родственникам, соседям, животным и даже еде. Они даже устанавливали и судебную систему, предусматривающую разные наказания за одну провинность членам разных каст. Кастовая система устраивала и англичан, она упрощала управление колонией.

– Шумит, а ты мог бы влюбиться в девушку низкой касты? – спрашиваю я.

– Это нереально...

– Почему?

– Где бы я ее увидел? Она бы не училась со мной, она не бывала бы на общих вечеринках...

– Они до такой степени изолированы?

– Нет, почему? У нас в доме убиралась девушка из неприкасаемых. С фигурой лучше, чем у Наоми Кэмпбелл. В нее потом влюбился один парень из высокой касты. Обвенчались они перед богиней Кали – это протестный обряд для тех случаев, когда не предусмотрен классический социальный брак. От него отказалась его семья. И они довольно скоро развелись, имея разные социальные траектории, – говорит Шумит.

– Прямо так все браки из разных каст и рушатся?

– По моему опыту, да. Заключение межрелигиозного брака, если жених и невеста из одного социального слоя, у нас оказывается успешней. Одна моя тетя вышла замуж за мусульманина из Бангладеш. Семья не отвернулась от нее, и все дружно помогали ей в трудные минуты, включая предоставление ее семье политического убежища в Индии. Ее муж был чиновником, а в маленьком Бангладеш было огромное количество кровавых переворотов.

– Ваша семья либеральна, она не показатель.

– Вот еще пример: известная актриса Шармила Тагор, из семьи Рабиндраната Тагора, выходила замуж за известного Наваба (мусульманского князя) из местности Патауди в Пакистане. Все считали, что это звездный пиаровский брак, и вся страна замирала в ожидании скандального развода. Однако они прожили долго и счастливо, их взрослый сын сейчас известный актер.

– Ну хорошо, предположим, ты вдруг узнаешь, что я из низкой касты? – Я уже не знаю, как зайти, чтобы проломить перегородку в его сознании.

– Но я вижу человека из низкой касты издалека. Он другой...

– И это индийская интеллигенция? – ужасаюсь я.

– У нас нет интеллигенции в русском понимании. Ваша интеллигенция формировалась в борьбе с государством, с мракобесием религии... А у нас все по-другому. У нас политики всегда были отдельно от интеллектуалов.

Шумит лукавит. Махатму Ганди невозможно не называть интеллигентом. А именно он возмущался презрению, с которым общество относилось к неприкасаемым, демонстративно чистил туалет за собой и требовал, чтобы общество оказывало мусорщикам уважение «не меньшее, чем вице-королю».

Великий Ганди пошел в своем бунте одновременно и против вековых устоев, и против колонизаторов. После британского указа 1932 года о выделении неприкасаемых в отдельный разряд избирателей он объявил голодовку. К нему присоединилось множество людей. Ганди был нездоров и несколько раз чуть не умер во время голодовки.

Информация о состоянии его здоровья облетала огромную страну за день. Авторитет Махатмы Ганди был к этому моменту непререкаем, а крестьяне воспринимали его как святого и совершали к нему паломничества. Индийцы и англичане выбирали между жизнью Ганди и сохранением традиции. И они выбрали первое.

Власть испугалась народных волнений и отменила выделение неприкасаемых в отдельную группу. Вот вам и роль личности в истории! Согласитесь, такое может быть только в Индии!

Говорят, после выхода указа кондукторы силой затаскивали со ступенек в автобус испуганных людей из низких каст и заставляли их садиться на сиденье, а не на корточки. Но несмотря на все это, индийцы до сих пор не мыслят своей жизни без кастовой системы и не очень защищенно чувствуют себя в бескастовом обществе. Должно смениться не одно поколение...

Ганди называют «Отец Индии». Он родился в семье премьер-министра маленького муниципалитета, получил юридическое образование в Англии и поработал в Южной Африке. Вернувшись в Индию в сорок шесть лет, он занялся политикой.

Политические технологии ненасилия Ганди до сих пор не удалось повторить никому. Его личные голодовки при разделе Индии спасли от резни миллионы людей в Дели и Калькутте. Однако фанатичные индуисты были против идеи Ганди мирно сожительствовать с мусульманами, и один из них убил Махатму. Индия – странная страна, при всем своем миролюбии она периодически вздрагивает от выстрелов в самых ярких своих людей.

– Ты идеализируешь Запад, который сегодня отказывается от многих либеральных ценностей во имя безопасности. Они поддерживают либеральные ценности у себя дома и творят произвол за границей. Сегодня это отвращает весь мир от США, – говорит Шумит. – Но индийцев это ничуть не удивляет. Британцы несколько веков практиковали с нами именно это, так что наше недоверие западному либерализму сформировано генетически. Наши пути с Западом пересекутся, когда он откажется от двойного стандарта, а мы станем менее патриархальными. У нас нет придыхания перед Западом, потому что наш цивилизационный путь более чистый, более достойный, более миролюбивый и менее противоречивый! На этом основании не мы должны учиться у них, а они у нас.

Мои размышления на банкете, конечно же, прервал вчерашний профессор. Он по новой познакомился со мной и пустился во вчерашний рассказ о своем русском браке. Бежать не было сил, и я еще раз прослушала эту иллюстрированную фотографиями «лавстори».

– Почему столько народу обслуживает Русский центр? – спросила я его.

– В Индии огромное население, всем надо кормить свои семьи. Люди готовы на любую работу. У нас даже были демонстрации против компьютеров, которые сокращали рабочие места! – пояснил профессор.

– Я видела, что люди вручную кладут асфальт. У нас давно это делает техника... Ведь тяжелый труд в таком климате ужасен!

– Да, ужасен. Они рано стареют и умирают, а люди из высоких каст вечно молоды... но выхода пока нет, – ответил профессор. – Вы еще не видели, как у нас растят рис. Его собирают два раза в год. Сначала проращивают на маленьком поле, а потом каждый росток риса отдельно пересаживают на большое поле. И все это постоянно орошают вручную...