Татьяна Соломатина - Акушер-Ха! (сборник) Страница 36

1-й м у ж ч и н а: Оно понятно.

С т у д е н т к а: Чёрт меня угораздил опять одной сюда явиться!.. (Смешок 2-го мужчины.) А как иначе – у нас что анатомка, что библиотека – работают до десяти. Только после занятий все сначала сюда прутся, а уже потом – в библиотеку. Мало того что я вообще толпу не переношу, так сейчас, накануне госов, все, как обычно, с ума посходили. Вот и приходится, пока они тут, в библиотеке сидеть. Тихо, спокойно, и книги нужные не заняты. Чувствую – шумновато становится, поток подтягиваться начал – пора, значит. Книжки сдаю – и в анатомку. А тут уже никого и трупы все свободны – пользуйся, так сказать, единолично. Жутковато, конечно, немного, но… кто в медине учился, тот в цирке вообще никогда не смеётся. М-да… Скоро я совсем очумею. И буду… Очумелым Зайцем. Оч-чень умелым таким зайцем. А так хочется Алисой. Или Чеширским котом… Или мартовским… Хотя Мартовским был как раз Заяц. Оч-чень даже такой заяц!.. Бр-р-р… (Встряхивается.) Заяц – это не тема. Тема – это то, что я три дня остеологию с миологией и ангиологией долбила – и ни фига не помню. Ужас какой! Что делать-то?! Не-не… Назад не оглядываться! Впереди по плану спланхнология. Это не так страшно, как неврология, которая… О-о-о! Эта (ударно) ещё впереди! Что за наука анатомия?! Никакой логики – одна зубрёжка! Хоть бы в стихах её кто навалял, что ли. Нашёлся же вот в Питере профессор, опоэзил гистологию на радость людям…

1-й м у ж ч и н а (бросает кости): Ишь ты.

С т у д е н т к а: А может, как Руслан, – натрескаться психостимуляторов перед сдачей? Он говорит, если даже раз что читал когда-нибудь – обязательно всё в башке всплывёт.

2-й м у ж ч и н а: Слушай больше.

Ст у д е н т к а (тоном, демонстрирующим недоверие): Да-а-а… А если действительно всплывёт… «Евгений Онегин», например, которого я наизусть всего знаю, или там… монолог Гамлета? Госэкзамен по нормальной анатомии – это вам не фунт поэзии. Даже при наличии знаний – комиссия из таких клизм и… этих… как же там, господи, клизма в мужском роде?..

2-й м у ж ч и н а (радостно): Катаклизм!

С т у д е н т к а: …вот-вот… из таких клизм и катаклизмов состоит, что не приведи господи…

2-й м у ж ч и н а (ещё более радостно «блеющим» тенорком): Не приведи господи!

1-й м у ж ч и н а: Идиот!

С т у д е н т к а: А у меня «синдром отличницы». Точнее, у мамы «синдром отличницы». Или он у нас один?.. Как в сообщающихся сосудах: если у меня проходит – у неё усиливается, если у неё… нет – у неё мой (ударно) синдром вообще никогда не проходит. (Дальше иронично.) Бедная мама, я так виновата перед тобой, так виновата… (1-й мужчина громко кашляет, Студентка резко меняет тон, как бы забывая, о чём она только что говорила.) Я всё помню. Я всё знаю. Я самая умная. Я самая обаятельная и привлекательная. И… как же это… сексапильная! Стоп! Это аутотренинг из другой оперы.

1-й м у ж ч и н а: Я бы сказал, из оперетты.

С т у д е н т к а: Похоже, что у меня уже слуховые галлюцинации. Скоро зрительные начнутся. (Произнося последнюю фразу, Студентка выходит немного вперёд, и одновременно на неё и на персонажей правой стороны подаётся более сильный свет.) Ну вот – пожалуйста! Прямо как в анекдоте… (Останавливается и дует на воображаемую в руке свечу.) Ф-ф-ф-ф… «Кто здесь?!» (Далее старательно пытается разглядеть разговаривающих, говорит немного тише, но не испуганно.)

(Здесь и далее она двигается только вдоль левого края сцены, не приближаясь более к центру сцены, чтобы не терялось ощущение удалённости персонажей друг от друга.) Судя по возрасту, не студенты… Но и на старичков-профессоров не похожи… На санитаров из морга – тоже… Да и что делать-то санитарам в студенческой анатомке, скажите на милость? У них в подвальной прозектуре своя подсобка имеется… Нет, точно не они. Эти похожи на… на… (заканчивает фразу почти скороговоркой) на красивых таких, правильных мужиков правильного, красивого такого возраста…

2-й м у ж ч и н а: Во даёт!

С т у д е н т к а: Что они там, у сосудистого трупа, делают? Что-то о Гарвее говорят, кажется… Кто кому помогал?.. Ничего не разберу…

1-й м у ж ч и н а: Плесни-ка по глоточку.

2-й м у ж ч и н а: Не вопрос. (Наливает в стаканы, подаёт один, тот берёт стакан и бутерброд из бикса.)

1-й м у ж ч и н а: Тост будет?

2-й м у ж ч и н а: Однако место обязывает. Ведь «люди боятся смерти по той же причине, по которой дети боятся темноты».

1-й м у ж ч и н а: Ну, и…

2-й м у ж ч и н а: «Они не знают, в чём тут дело».[66]

1-й м у ж ч и н а: Я не буду пить без тоста.

2-й м у ж ч и н а (смеётся): Ну дык… За детей! (Они выпивают и закусывают.)

С т у д е н т к а: Вроде спорят о чём-то… Подойти, что ли?

1-й м у ж ч и н а: Я бы не стал.

С т у д е н т к а: Да ну их! Сидят и сидят. Всё уютнее, чем одной. Если, конечно, мне вообще всё это не кажется на почве переутомления…

2-й м у ж ч и н а (с логическим ударением): Кажется, кажется.

С т у д е н т к а: И кто только додумался здесь такие окна сделать? Готика же в чистом виде… Нашли место! Тут от одних трупов разной степени выпотрошенности только инквизиция на память и приходит, а тут ещё… (Поворачивается в сторону ближайшего окна и пытается разглядеть, что там снаружи.) Полный мрак!

2-й м у ж ч и н а (бросает кости и радостно восклицает): Отлично!

С т у д е н т к а: Только не страшно уже почему-то ни капельки. (Поворачивается обратно – лицом к залу.) Эйфория какая-то прямо снизошла…

1-й м у ж ч и н а: Ты с такой же готовностью впадаешь в эйфорию, с какой быстротой забываешь потом причину, её вызвавшую.

С т у д е н т к а: Не-не, снисходит благодать. (Прикладывает правую руку к сердцу.) А с другой стороны, кому эйфория – благодать, а кому и приход в тягость. А я где-то между… В неполном, так сказать, одиночестве. «Люди почему-то боятся одиночества, хотя оно безопаснее общества!» Вот, пожалуйста! Готовый афоризм! Ну, я, блин, этот… как его…

2-й м у ж ч и н а (передразнивая её жаргон): Ты философ, блин, в натуре!

С т у д е н т к а: Философ. Точно. Так о чём это я?.. О сообществе? Да. (Поворачивается в сторону мужчин и снова приглядывается.) Интересно, если они настоящие, то не жутковато ли им выпивать среди наформалиненных тел, упокой их души, господи…

2-й м у ж ч и н а: Не беспокойся.

Ст у д е н т к а (удивлённо, слегка отпрянув): Чего?..

2-й м у ж ч и н а: Да ничего! Проверка связи.

1-й м у ж ч и н а: Не отвлекайся.

С т у д е н т к а: Точно глюки начались… От переизбытка информации, наверное. «Учиться, учиться и учиться!» – как завещал дедушка Ленин! А потом очень долго лечиться, лечиться и лечиться. Притормозить бы надо. Напиться там… Накуриться… Налюбиться… Исключительно здоровья для. После сессии – это точно. А может, во время? «Лучше красная морда и синий диплом, чем синяя морда и красный диплом!» Нет! Лучше после. А если и видения – то лучше в виде красивых приличных мужиков. Двоих. Queen Size, однако!..

2-й м у ж ч и н а (наигранно умоляюще): Не начинай!

С т у д е н т к а: Стоп! (Дальше медленно проговаривая.) Я пришла сюда учить а-на-то-ми-ю! Понятно?

2-й м у ж ч и н а (ехидно): Вот и учи-и.

С т у д е н т к а: Хм… Интересно, а как у них с телосложением?.. (Приглядывается.) Плохо видно из-за халатов… А перчатки резиновые они зачем приготовили?.. Дисциплину чтут или в докторов играют? Мне…

2-й м у ж ч и н а (очень громко): Смирно! (Студентка вздрагивает, замолкает на полуслове и замирает.)

1-й м у ж ч и н а (спокойно): Отстань от неё.

2-й м у ж ч и н а: Во-ольно.

Ст у д е н т к а (немного потерянная): Мне… мне срочно нужны наркотики растительного происхождения. Если они – доктора (показывает пальцем), значит, я – Кастанеда!

На несколько секунд наступает полная тишина, все персонажи замирают.

2-й м у ж ч и н а (бросая кости): Ничего себе реакция! (Неразборчивый для зрителя разговор между мужчинами возобновляется.)

Ст у д е н т к а (роясь в сумочке): Студенческий забыла, блин… В библиотеке, наверное. Ладно. Не буду же я в кромешной тьме тут круги нарезать между анатомкой, виварием и книгохранилищем – завтра заберу. Может, сегодня Вадик дежурит? Он мне и без студенческого отдаст что захочу. Включая собственные органы… х-м… для изучения. Не то что уж покойничков отдохновенных. М-да… Заодно у него и спрошу, что за дядьки у студенческого трупа сидят. Нарочно не придумаешь. Ляпнешь так где-нибудь «студенческий труп» – подумают «труп студента». А это просто наглядное пособие. Что, впрочем, не делает его меньше трупом…

2-й м у ж ч и н а: «В моей смерти прошу винить мою жизнь».[67]

С т у д е н т к а: Вот именно. Они что, тоже эти… как их… мытари по неволе, как Владимир Ульянов? Их-то за что? «Студенческий труп». Ужас какой. Говорим и не задумываемся. Зря я всё-таки в медин попёрлась. А что делать, если на журфак провалилась? Вадик вон – тот как раз в медин провалился, однако проституировать в другие вузы не пошёл, а стаж для мечты по месту её прописки зарабатывает. Я, может, как раз его место занимаю! Мне бы сейчас полы в какой-нибудь редакции мыть с перспективой головокружительного карьерно-курьерного роста. Это ему русский язык и вся словесность до… и… и по… И профессиональный сленг, чёрт его побери!