Лайза Дженова - Навеки Элис Страница 36

Привет, мам!

Как ты? Ты ходила вчера на семинар? Ты бегаешь? Мои классы, как всегда, на высоте. Сегодня у меня очередное прослушивание в коммерческий банк. Посмотрим. Как дела у папы? Он будет дома на этой неделе? Я знаю, последний месяц был трудным. Держитесь, скоро буду!

Люблю,

Бип, бип.

Она взяла трубку телефона.

— Алло?

Длинный гудок. Она выдвинула верхний ящик картотечного шкафа и бросила туда трубку. Трубка ударилась о металлическое дно. Она задвинула ящик.

«Стоп, это может быть мой сотовый».

— Сотовый, сотовый, сотовый, — повторяла она, чтобы не забыть цель поисков, пока бродит по дому.

Она искала повсюду, но так и не нашла. Потом сообразила, что надо заглянуть в голубую сумку, и сменила призыв.

— Голубая сумка, голубая сумка, голубая сумка.

Она нашла сумку на столе в кухне, сотовый был внутри, но отключен. Возможно, на улице кто-то открывал или закрывал машину, и это был звук отключения сигнализации. Она снова заняла позицию на диване и открыла диссертацию Дэна на двадцать шестой странице.

— Есть кто дома? — спросил мужской голос.

Элис вскинула голову и прислушалась, как будто ее звал какой-нибудь призрак.

— Элис? — позвал бестелесный голос.

— Да?

На пороге гостиной стоял Джон. Он явно чего-то ждал. Она почувствовала облегчение, но нуждалась в дополнительной информации.

— Идем. Мы ужинаем с Бобом и Сарой. И уже немного опаздываем.

Ужин. Она сразу почувствовала, что голодна. Она не помнила, ела что-нибудь в этот день или нет. Может быть, поэтому и не смогла прочитать диссертацию Дэна. Может, ей просто надо поесть. Но мысль о ресторане и разговорах за ужином забирала последние силы.

— Я не хочу идти на ужин. У меня был тяжелый день.

— У меня тоже был тяжелый день. Давай поужинаем вместе, мы прекрасно проведем вечер.

— Ты иди. Я хочу остаться дома.

— Перестань, будет весело. Мы не идем на вечеринку к Эрику. Тебе будет полезно развеяться, и, я уверен, они будут тебе рады.

«Нет, они не будут рады. Они почувствуют облегчение, если я не приду. Я — слон из сладкой розовой ваты в тесной комнате. Из-за меня все будут ощущать дискомфорт. Я превращу ужин в цирковой номер, жонглирование жалостью и вымученными улыбками, бокалами для коктейлей, вилками и ножами».

— Я не хочу идти на ужин. Извинись за меня перед ними, но я не в настроении.

Бип, бип.

Она увидела, что Джон тоже услышал этот звук, и пошла следом за ним на кухню. Он открыл микроволновую печь и достал оттуда чашку.

— Холодный как лед. Хочешь, нагрею заново?

Должно быть, она готовила чай утром, но забыла его выпить. Потом, вероятно, решила разогреть чай, поставила чашку в микроволновку и забыла ее там.

— Нет, спасибо.

— Я недолго.

Он поцеловал ее и вышел из дома один. Она еще долго стояла там, где он ее оставил, с чашкой холодного чая в руках.

Она уже направлялась в кровать, а Джон все еще не вернулся после ужина. Когда она поворачивала к лестнице, ее внимание привлек синий огонек компьютера в кабинете. Она прошла туда и, скорее по привычке, чем из любопытства, открыла «входящие».

Вот они.

Дорогая Элис!

Меня зовут Мэри Джонсон. Мне пятьдесят семь, пять лет назад мне поставили диагноз «лобно-височное слабоумие». Я живу на Норд-Шор, это не очень далеко от вас. Ваша идея просто замечательная. Я с радостью к вам приеду. Мой муж Барри привезет меня. Я не уверена, что он захочет остаться. Мы оба рано вышли на пенсию и все время вдвоем дома. Думаю, он будет рад от меня отдохнуть.

До скорой встречи,

Привет, Элис!

Я Дэн Салливан, пятьдесят три года, три года назад мне поставили диагноз «ранний Альцгеймер». Эта болезнь у нас в роду. Болели моя мать, два дяди, одна из тетушек и четыре кузена. Так что я знал, что это придет, и жил с этой болезнью с самого детства. Забавно, но этот опыт совсем не сделал мою теперешнюю жизнь легче. Моя жена знает, где вы живете. Недалеко от Массачусетского главного госпиталя. Рядом с Гарвардом. Моя дочь училась в Гарварде. Я каждый день молюсь, чтобы ей это не передалось.

Привет, Элис!

Спасибо за письмо и приглашение. Мне, как и вам, поставили диагноз «ранний Альцгеймер» год назад. Это было почти облегчением. Я думала, что схожу с ума. Я сбивалась с мысли в разговоре, не могла закончить предложение, забывала дорогу домой, разучилась пользоваться чековой книжкой, путалась в расписании детей (у меня дочь пятнадцати лет и сын тринадцати). Мне было всего сорок шесть, когда начали проявляться симптомы, поэтому, естественно, никому и в голову не пришло, что у меня болезнь Альцгеймера.

Я считаю, что лекарства очень помогают. Я принимаю арисепт и наменду. У меня бывают хорошие дни и плохие. В хорошие дни окружающие и родные пользуются моментом и воспринимают меня как абсолютно здоровую и даже больше! Я не настолько отчаянно нуждаюсь во внимании! А потом наступают плохие дни, и я перестаю связно думать, не могу сконцентрироваться и совсем не могу работать в многозадачном режиме. И я тоже чувствую себя одиноко. С нетерпением жду встречи.

P. S.: Вам известно о «Dementia Advocacy and Support Network International»? Зайдите на их веб-сайт: www.dasinternational.org. Это замечательный сайт, там такие, как мы, могут выговориться, получить поддержку, поделиться информацией.

Это были они. Они собирались приехать.

Мэри, Кэти и Дэн сняли пальто и разместились в гостиной. Их супруги остались в пальто, неохотно попрощались и вместе с Джоном отправились пить кофе «У Джерри».

Мэри — блондинка со стрижкой каре, шоколадного цвета глаза и очки в черной оправе. Кэти — умное приятное лицо, глаза улыбаются раньше, чем губы. Она с первого взгляда понравилась Элис. Дэн — крепкий, коренастый, густые усы и лысеющая голова. Они могли быть профессорами, приехавшими с визитом из пригорода, членами общества книголюбов или старыми друзьями.

— Никто не хочет что-нибудь думать? — предложила Элис.

Гости посмотрели на нее, потом переглянулись, никто не ответил. Они такие стеснительные или слишком хорошо воспитаны, чтобы заговорить первыми?

— Элис, ты хотела сказать «выпить»? — спросила Кэти.

— Да, а я что сказала?

— Ты сказала «думать».

Элис покраснела. Оговорка — это не то, что она хотела продемонстрировать своим гостям при встрече.

— Я бы не отказался от пары чашек мыслей. Мои за последние дни почти опустели, я бы их освежил, — сказал Дэн.

Они рассмеялись, и это их сразу объединило. Элис принесла кофе и чай, а Мэри тем временем рассказывала свою историю.

— Я двадцать два года была агентом по торговле недвижимостью. И вдруг стала забывать о встречах с клиентами, о собраниях, о домах, выставленных на продажу. Я приезжала показать дом и забывала ключи. Потерялась в районе, который знала сто лет, а со мной в машине была покупательница. Я каталась по району около сорока пяти минут, хотя дорога должна была занять минут десять. Могу представить, что она обо мне думала.

Я стала раздражительной, приходила в офис и срывалась на других агентах. У меня всегда был легкий характер, а тут вдруг обо мне пошла слава психопатки. Я разрушила свою репутацию. А моя репутация была для меня всем. Мой доктор назначил мне какой-то антидепрессант. А когда он не помог, прописал другой, потом какой-то еще…

— Долгое время я думала, что просто переутомилась и замоталась, пытаясь успеть повсюду, — рассказывала Кэти. — Я работала на полставки фармацевтом, растила двоих детей, занималась хозяйством, носилась, как курица с отрубленной головой. Мне было всего сорок шесть, так что я и подумать не могла, что у меня может быть деменция. А потом однажды на работе я не смогла понять название препарата, не знала, как отмерить десять миллилитров. Именно тогда я поняла, что могу дать кому-нибудь не то количество препарата или даже не тот препарат. По существу, я могла случайно убить человека. Тогда я сняла халат, ушла домой до окончания рабочего дня и больше не возвращалась. Я была опустошена. Думала, что схожу с ума.

— А ты, Дэн? Каким был твой первый звоночек? — спросила Мэри.

— Я всегда был мастером на все руки. И вот в один прекрасный день я не смог починить вещь, которую раньше чинил легко. Я всегда содержал свою мастерскую в идеальном порядке, все на своих местах. Теперь там полный бардак. Когда у меня пропадали инструменты, я обвинял друзей в том, что они берут их у меня и не возвращают. Но виноват всегда был я. Я был пожарным. Я начал забывать имена ребят из команды. Не мог закончить фразу. Забыл, как готовить кофе. Я видел, как это происходило с моей мамой, когда был подростком. У нее тоже был ранний Альцгеймер.