Марианна Гончарова - Левый автобус и другие веселые рассказы Страница 36

Вот вы, когда отпуск берете, что делаете? Покупаете шлепанцы, шорты, купальник, сборник кроссвордов. И на моря. А наш человек – что? Он берет отпуск и, не мешкая, немедленно покупает себе цементу целый грузовик, а то и два, кирпичей гору, досок, бревен и других стройматериалов и сооружает дом. Не верите? Ладно.

Вот, допустим, отпуск, купили все для новой стройки. Вечером ходят-ходят вокруг этого богатства нетерпеливо, потирают руки, и прямо душа вибрирует: «От порабо-о-отаем! Ну и порабо-о-отаем! Скорей бы утро!»

И, что таить, бывали нередкие случаи, когда человек срывался, да, срывался, не выдерживал такого напряжения… и начинал работать ночью. Утром соседи вставали, а у него уже опалубка готова под новый дом, а сам сидит растерянный и виноватый. Но счастливый. Родственники и соседи ему: «Ну что ж ты, Федя, ты ж обещал, что мы к тебе поработать придем, ну ты же обещал! У нас же совсем дома работы не осталось! Как ты мог?!» Обижаются, завидуют… Ищут, где бы еще поработать, пока отпуск…

Да наконец выстраивают дворец, терем, такая красота неописуемая, дворик плиточкой, цветы везде, львы с кольцами в носах на воротах. А сами всей семьей поселяются в крохотной времяночке рядом с новым домом, затаиваются и ждут, выглядывая регулярно в окно – не идут ли к ним гости. А как только гости во двор, они свой новый дом нараспашку – нате! Заходите! Любуйтесь! Будьте как дома! Вот какая красота!

Потом им надоедает, и никак нового отпуска дождаться не могут, чтоб еще один дом построить, или новый колодец выкопать, или бассейн…

И так у нас все. А национальность, верней, корни можно определить, только когда напиваются. Вот тогда где-то на рассвете можно услышать песни на разных языках, бабушкины и дедушкины протяжные и тоскливые песни…

А имена у нас! А фамилии! Музыка, просто музыка: Роберт Аиоани… Амина Аиэрини… Марк Подурару… Дохлый Роман… Что? Фамилия такая, Дохлый Роман Васильевич, заведующий клубом… Что вас удивляет? «Аиэрини» вас не удивляет, а «Дохлый Роман Васильевич, заведующий клубом» удивляет. А вот пара молодоженов – Марин и Романа. Ничего я не путаю! Он – Марин. Она – Романа. Да, что хотят, то и делают. Есть даже Ричард и Джон. Джоник Шишерак. А папа его Флориан. Флорий… Джон Флорианович Шишерак. А? Как? Прямо радуга из звуков, водопад, ветер весенний!

Как-то в горах слышала, как из хаты женщина высунулась, пышная, в кораллах на шее, сорочке вышитой и босая, на крепких ногах. Роскошная. И зычным голосом завопила:

– Ричардэ! Анжелико! Йдить варэныкы йисты!

А Ричард и Анжелика ей в ответ:

– Зарэ! (То есть «сейчас».)

Это лэмки. Такая есть народность у нас в горах – лэмки.

А пару лет назад вообще семья турков по соседству поселилась. Хорошие предприимчивые ребята, лаваш армянский пекут, хачапури грузинские, лепешки узбекские, французские круассаны, прибалтийский хлеб с изюмом, интересовались, не знает ли кто технологии выпечки мацы…

Влились в нашу культуру очень быстро, друзей завели, выпивать научились… Затейники…

Звонит один из них к нам домой, говорит так витиевато:

– Здравствуй в веках, Марианна-ханум, свет очей твоего мужа, уважаемого Аркадия Кузьмича, да продлятся дни его за то добро, которое он для нас сделал, когда добыл нам секрет выпечки молдавского калача!

– Марианна-джаным, а сын твой, Даниил-бей, дома е-е-есть? Это Адам звонит, скажи, звонит, чтобы спросить его что-то важное, только не приставай с расспросами, не для твоих глупых ушей, женщина…

«Адам» значит по-турецки «человек».

Да… Чудное, загадочное место… Теплая и щедрая земля столько красивых талантливых людей миру подарила. А сколько знаменитостей посетило эти места и оставило в нашей истории свой след…

Ну вот, например, дороги…

– Король Румынии Фердинанд из династии Гогенцоллернов – Зигмарингенов со своим внуком кронпринцем Михаем объезжал задворки своего королевства. И вот карета колесом – хруп! – и застряла в огромной непросыхающей луже, – с неподдельной гордостью вспоминают наши старожилы. – И тогда его величество распорядился проложить здесь у нас хорошие, ровные дороги. Из ровненького булыжника. Так что хорошие дороги у нас – это благодаря румынским королям.

Наши таланты – от Пушкина. Что «ха-ха»?! Чего «ха-ха»?! Кто придумывает?! Я придумываю?! Говорю же вам, от Пушкина Александра Сергеича таланты наших людей! Конкретно – людей в Красноильском районе Черновицкой области. Рассказываю…

Когда Александра Сергеевича выслали в Кишинев, дорога из России в Молдавию была одна. Кстати, плохая дорога, грунтовая и пыльная, еще не облагороженная румынскими монархами. Именно по этой дороге как раз и ехал Пушкин в ссылку, возможно даже проезжая как раз мимо того места, где течет речка Ракитнянка, стоит сейчас дом, из окна которого я в данный момент смотрю на дорогу. Он проехал по нашей области и тоже оставил свой след в истории здешних мест. Нет, ну вы меня удивляете, ну какой след мог оставить Пушкин Александр Сергеевич?! Ну? Ну-у?! Потомков, конечно! Потомков оставил своих Александр Сергеевич, вот кого!

Есть одно село здесь, называется Паланка. Это рай, верите? Оазис! Там люди все в основном смуглокожие, курчавые, низкорослые и темноглазые. Но даже не в этом их особенность. За что бы человек из Паланки ни взялся, все у него получается талантливо. Стихов не пишут, нет, не скажу, стихи – нет, чего врать-то… Но дома строят, колодцы с минеральной водой выкапывают, сады сажают, из бисера плетут, песни поют, новую технику изобретают, вышивают, мебель делают, рисуют… И что удивительно – пьют мало. Так, вина чуть-чуть, говорят, чтоб сердцу стало веселей. И даже говорят, что в сельсовете испокон веков на стене за председателевой спиной висел портрет не великого вечно живого Ленина, не глубоко уважаемого и легитимно возлюбленного советским обществом Леонида Ильича, а Пушкина Александра Сергеевича. И когда приезжие инспектора делали замечание, мол, что за своеволие, почему повесили портрет великого русского поэта Пушкина Александра Сергеевича, он что вам, дедушка ваш, что ли, что вы его тут вот повесили… А председатель отводил глаза и уклончиво-загадочно:

– Ну как сказать… Ну-у… Это…

Вот в других местах народ как-то еще, может, и ленился работать, чтобы «жила бы страна родная, и нету других забот», а здесь на вопрос строгого инструктора райкома партии Скоропада В. В., который ничего не умел другого, только пальцем с трибуны угрожать (и где их на это учили-то, слушайте, а? Вот загадка!): «А работать кто будет, Пушкин, что ли?!» – все Пушкины:

– Конечно, а кто же еще?!

И сливались в едином порыве, испытывая подъем от принадлежности к великому поэту, и работали, потому что кому же работать в нашей стране, как не Пушкиным, правильно?

А как было… Значит, ехал-ехал Пушкин, а в Красноильске остановился ночевать у местного головы красноильского. И ведь предупреждали его, этого начальника с усами, мол, дочку спрячь, Мыкола Игнатич, ховай паненку свою, бо знаем мы этого Пушкина, охальник он, не успеешь оглянуться, и все!..

А Пушкин ни сном ни духом, у него и настроения-то – ноль, даже девушки не радуют совсем, потому что главное что? Не пишется. Сидит невеселый такой, а дочка начальника любопытная сама пред его очи черные, Александра Сергеича, явилась, разодетая, сорочка ручной выделки и вышивки, все как полагается, румянец во всю щеку, ресницы мохнатые, конфузливая, ленточка, коса… (Нет, а кто бы не предстал, когда случай такой раз в сто лет – Пушкин у тебя в доме, – нет? Я бы – да!)

Пушкин (слабеньким голоском печальным): – О-о… Барышня…

Девушка: – Здрассссьте… пан Пушкин…

Пушкин: – Честь имею…

Ну?! И согласитесь, разве после такого можно устоять?!

Словом, Пушкин на следующее утро – дай, Никита, мне одеться / в митрополии звонят… – уехал, изрядно оживившись. Уезжал быстро, мол, гони, Степан! Потому что у наших хлопцев нравы суровые – хоть ты и гений там, а отвечать придется, вот поэтому Александр Сергеич почти ничего о наших краях и не успел написать, ноги уносил. И голову свою буйную. А девушкин папенька, разгневанный, через несколько месяцев по-быстрому выдал дочь за управляющего своим имением и выслал в ту самую Паланку, а еще через некоторое время там появился на свет смуглый чернявый хлопчик с точеным носиком.

И что-что?! И пошло-о!

Нет, ну так говорят. Так рассказывают. И потом люди, люди! Приезжайте и смотрите сами. Смотрите, любуйтесь, учитесь…

Письмо деду морозу

Дорогой Дед Мороз!

Я уже давно не маленькая, но каждый раз накануне Нового года я опять чувствую себя ребенком. И во мне вновь просыпается надежда, что ты наконец положишь мне под елку именно то, о чем я всегда мечтала. Ну, скажем, собаку. А не «Сонник великих предсказателей». И не эту дурацкую кофточку с пингвинами на груди.

Что ж, дорогой Дед Мороз, ты должен поразмыслить и признать, что наши с тобой отношения не сложились. Да, мне ты не угодил ни разу.