Ирина Лобановская - Что мне делать без тебя? Страница 36

Олеся помолчала.

- Давай подождем. Посмотрим... Но сегодня тебе лучше поехать домой. Я отвезу. Кстати, и мама обрадуется, что ты побудешь возле нее дольше, чем обычно.

Карен тут же по-детски надулся.

- Ты прогоняешь меня, Леся? - сразу сделал он далеко идущие выводы. - Я тебе больше не нужен такой, какой есть: слабый, ни на что больше не способный?

Олеся прижала его к себе.

- Глупый! Ты совсем еще глупый!..

Увидев сына вечером, Ашот моментально потерял всякий контроль над собой.

"Что я наделал! - в ужасе думал он, глядя, как заторможенно, неуверенно двигается мальчик, какие у него испуганные глаза и серое лицо. - И зачем я только послушал рыжую, в критических ситуациях женщин нужно просто игнорировать!"

Но Маргарита и сама была страшно напугана.

- Сделай что-нибудь, Ашот! - твердила она свою любимую фразу, бросившись к нему в гостиной и уставившись в лицо полубезумным взглядом. - Ты должен что-нибудь сделать!

- Ах, значит, опять! - иронически поклонился Джангиров. - Благодарю тебя за доверие, рыжая! И что я теперь, по-твоему, должен сделать?

Рита безутешно заревела в ответ...

Ночью они молча лежали рядом, глядя в потолок. Ашот вспоминал темноглазого любимого сына с его заносчивым и вызывающим видом. Возле плеча неровно дышала жена. "Что же делать? - в безнадежном отчаянии думал Ашот. - Как я должен был поступить? И как вести себя дальше? Ну, когда кончится это проклятье?"

В комнате Карена стояла неестественная тишина. Мальчик спал тяжелым нехорошим сном.

10

Над городом поднималось тихое, задумчивое солнце. Олеся сидела с ногами в кресле и грустно смотрела на спящего Карена. Позади - еще одна изнурительная ночь с бешенством мальчика, который мучительно и тщетно пытался преодолеть свою беспомощность. Дневная слабость понемногу начинала проходить, но ночью... Карен буквально издевался над собой и над Олесей, до изнеможения возбуждая себя и ее. Он томительно, угнетающе долго проводил руками по телу Олеси и ощущал с тупой безысходностью, что его молодое, здоровое тело остается совершенно бесчувственным и равнодушным. Он попробовал даже обратиться за помощью к вину, но быстро от него отказался, увидев его бесполезность.

Придавленный, замученный, потерявший всякую радость жизни, Карен производил впечатление тяжело больного человека. Это заметила уже не одна Дина. Вчера Эмма участливо поинтересовалась у Олеси, что происходит с Кареном и почему ничего не предпринимают его родители.

- Не знаю, почему они ничего не делают! - раздраженно отозвалась Олеся. - Неужели не видят, что ребенку плохо? Может, тебе позвонить его отцу?

Эмма помолчала, обдумывая предложение. Она слишком хорошо помнила свое неудачное и абсолютно бессмысленное общение с Витковским по поводу настроения Олеси.

- Я попробую, - неуверенно сказала Эмма. - А что говорит о своем самочувствии Карен?

Олеся нервно передернула плечами.

- Говорит, что все чудесно. Все чудесно - и ничего больше! И здесь на самом деле какие-то паршивые чудеса...

И Олеся убито замолчала: Эмма не знала всех подробностей состояния Карена. Вчера вечером в беспросветном отчаянии Олеся обратилась за советом и помощью к Мэри.

- Что-то, девушка, я давненько тебя не видела, - обрадовавшись приходу подруги, воскликнула фотомодель и быстро спровадила своего нового ухажера в другую комнату. - Он нам мешать не будет, кроток, как овца. Зато им можно сколько хочешь командовать.

- Ты полюбила руководящие должности? - поинтересовалась Олеся, от души щедро наливая себе из бутылки, стоящей на столе. - А раньше они тебя как-то не привлекали.

- То было раньше! Все-таки офицером быть куда приятнее, чем солдатом! Ты не находишь?

- Не нахожу! - Олеся залпом выпивала бокал и наливая себе снова. - Я обожаю подчиняться!

- Понятно... - протянула манекенщица. - И поэтому ты полностью отдалась во власть херувимчика! Как поживает красавчик?

- Плохо! - закричала Олеся, испугав даже ко всему привыкшую подругу. - Очень плохо, и я вместе с ним! Он болен, по-моему, он совсем умирает!

И Олеся заревела. Озадаченная Мэри по-настоящему встревожилась. Она быстро принесла воды, заменив ею вино в бокале Олеси, и стала заботливо и любовно вытирать мокрые щеки маленькой подружки.

- Фу, плакса! Опять у нас полетели тормозные колодки... Утри нос! Я думаю, конечно, что никто там еще умирать не собирается, но все-таки ты меня здорово напугала. Попей водички и выкладывай подробности! Все по порядку. Когда и как это началось?

Олеся судорожно вздохнула и начала горестное повествование. Мэри слушала на редкость внимательно, без комментариев и реплик. Потом взяла свой бокал и отхлебнула вина.

- Да, девушка, - задумчиво пробормотала она. - И почему ты вечно попадаешь в дурацкие и непонятные истории?.. Но даже из безвыходного положения должен быть выход. Конечно, твой вариант - ждать - самый надежный и безупречный. Пройдет какое-то время, и все встанет на свои места. Но ведь от чего-то это произошло... - Манекенщица пристально, изучающе рассматривала подругу. - Мальчик наркоман?

- Ты что! - возмутилась Олеся. - Совершенно дикое предположение! Он спортсмен, мы с ним несколько раз в неделю ходим в тренажерный зал! Точнее, ходили...

И Олеся в ужасе перекрестилась.

- Разве я похожа на икону? - заинтересовалась Мэри.- Ведь крестятся, кажется, только на нее, дорогая, ты, видать, окончательно обалдела! А хочешь, сходи в церковь, поставь свечку - глядишь, полегчает... Да перестань ты хлюпать носом! Высморкайся, в конце концов, и поменяй батарейки! Дать тебе носовой платок? Что ты, в самом деле, как малый ребенок! Спортсмены тоже бывают наркоманами и еще какими! Ничего не нюхает? И следов от уколов ты у него не замечала? А ты посмотри, девушка, повнимательнее, вдруг чего-нибудь и обнаружишь! Везде посмотри: и на ручках, и на ножках! - И фотомодель опять, вспомнив Карена, в восхищении прищелкнула языком. - Или лучше давай его мне на денек! Авось у нас с ним что-нибудь получится! Заодно обещаю тебе всего его обсмотреть.

- Прекрати, Мэри! - крикнула Олеся. - Сейчас ни к чему шутить!

- Это совсем не шутки, - заоткровенничала манекенщица. - Все, девушка, очень серьезно, и если у тебя ничего не выходит, я предлагаю тебе, на мой взгляд, просто замечательный вариант.

- Ну, это только на твой взгляд! Не валяй дурака! Тебя как будто заело...

- Да, и заело! - подтвердила Мэри. - Прямо привязался твой мальчишка ко мне... Как вспомню - холодок по сердцу! А как поживает Глеб?

- Или Карен, или Глеб - одно из двух! Да еще ухажер в соседней комнате! - не отвечая на последний вопрос, заявила Олеся. - Ты все-таки сделала бы наконец свой выбор!

- Да я его давно сделала! - махнула рукой фотомодель. - Только получилось плохо, и он не совпал с его выбором. И с выбором твоего херувима тоже. Вот в чем беда! А там, я уверена, марихуана или гашиш! Или что-нибудь в том же роде: анаша, героин... Вероятно, мальчик превысил свою обычную дозировку. Деньги-то у него всегда есть.

- Нет... - в ужасе прошептала Олеся. - Ты ошибаешься, Мэри, это невозможно...

- Все возможно, девушка, - философски заметила опытная манекенщица. - Так что мой тебе совет посмотреть на него внимательнее.

Этой ночью Олеся так и сделала. И в изумлении и отчаянии обнаружила еле заметные точки от уколов на бедрах Карена. Похоже, Мэри сказала правду... Скоро Карен проснется. Спросить у него напрямик или сделать вид, что она ничего не знает?

Карен лежал на боку, разметав на смятой простыне руки. По лицу бродили какие-то тени, остающиеся потом под глазами темными пятнами ночных страданий. Вздохнул, что-то прошептал во сне и, почувствовав взгляд, пошевелился. Олеся пересела на кровать, терпеливо ожидая, когда мальчик откроет глаза. Сквозь шторы в спальню настойчиво пробивалось весеннее, уже совсем теплое солнце.

- Леся, - сказал Карен и окончательно проснулся. - Ты меня охраняешь?

- Вероятно, - задумчиво согласилась она. - Но никак не могу уберечь...

- А почему ты так изучающе на меня смотришь? У нас опять что-нибудь случилось?

- Сколько же можно! - вздохнула Олеся. - Скажи мне, Карен, что это за следы у тебя на ногах?

- Какие? Где? - он быстро откинул простыню.

- Вот, - показала Олеся, - и вот, и вот... Что это такое?

Мальчик с изумлением вглядывался в свои бедра.

- Я не знаю, Леся, - ошеломленно произнес он. - Я первый раз это вижу...

Его замешательство было таким искренним, что Олеся сразу поверила. Но на всякий случай снова спросила:

- А ты - прости! - не колешься какой-нибудь дрянью? Сейчас это повальное увлечение...

Карен смотрел на нее удивленным непонимающим взором.

- Я?! Колюсь?! Что ты говоришь? Никогда не пробовал... У меня и в мыслях не было...

Олеся верила, но никак не могла объяснить себе загадочные, таинственные следы.

- Может быть, это вовсе не уколы, - предположил Карен.

- А что? Укусы? Но, в конце концов, ни у вас, ни у меня нет ни клопов, ни блох! Комары здесь тоже не летают, и следы от них совсем другие, и вообще, Карен, почему странные отметинки только в строго определенных местах? Комары так не кусают!