Владимир Буковский - Московский процесс (Часть 2) Страница 38

Советскому комитету защиты мира оказать необходимую помощь Всемирному Совету Мира и Всеиндийской организации мира и солидарности в подготовке и проведении Международной конференции за мир и безопасность в Азии (г. Дели, 23–25 марта с.г.), которая могла бы стать практическим началом кампании протеста. Принять необходимые меры к расширению состава участников конференции за счет представителей стран Персидского залива и близлежащих районов. (…) Соответствующим советским организациям и ведомствам использовать для постановки вопроса и возможного принятия документов об агрессивных действиях США в районе Персидского залива предстоящие международные мероприятия, в частности, Международную конференцию профсоюзов трудящихся нефтяной промышленности стран-производителей и стран-потребителей нефти (г. Триполи, 24–30 марта с.г.), Международную конференцию против военных баз, за безопасность и сотрудничество в Средиземноморье, созываемую Организацией солидарности народов Азии и Африки (Мальта, 28–30 марта с.г.), Международную конференцию солидарности с крестьянами Палестины (г. Багдад, 30 марта — 2 апреля с.г.), Международный семинар женских организаций стран Аравийского полуострова и Персидского залива (НДРЙ, апрель ст.), сессию Бюро Всемирной федерации профсоюзов (г. Котону, 16–17 апреля с.г.), Конгресс Всеобщего союза арабских студентов (г. Триполи, апрель с.г.), Международную встречу, посвященную 25-летию Бандунгской конференции, созываемую Организацией солидарности стран Азии и Африки (г. Коломбо, 18–24 апреля с.г.), Международную конференцию солидарности с молодежью Палестины и Ливана, организуемую Союзом арабской молодежи при поддержке ВФДМ (Ливан, апрель с.г.), сессию Президиума Организации солидарности стран Азии и Африки и др.

Задействованы были все «прогрессивные» режимы, организации и форумы, все «опорные пункты» социализма в регионе Индийского океана. К апрелю, когда кампания развернулась всерьез, последовало постановление политбюро «О противодействии планам расширения военного присутствия США в районе Ближнего и Среднего Востока и Индийского океана», указания всем совпослам и даже специальное задание «друзьям народа»:

Поручить КГБ СССР по специальным каналам содействовать активизации в развивающихся странах, особенно в арабских государствах и в Иране, выступлении против американского военного присутствия и интервенционистской угрозы со стороны США.

США продолжают осуществлять практические мероприятия по расширению своего военного присутствия на постоянной основе в районе Ближнего и Среднего Востока и Индийского океана, ведя дело к созданию там новых военных баз и опорных пунктов, — писали все те же неизменные Громыко, Андропов и Устинов. — Речь, в частности, идет об использовании американцами военных объектов в Омане, Сомали, Кении, а также Египте и Израиле. Для прикрытия своих военных приготовлений американская администрация пытается использовать события в Иране и Афганистане. Считаем целесообразным осуществить с нашей стороны ряд дополнительных шагов по противодействию указанным американским планам.

По крайней мере два постановления приняло политбюро в отношении Китая, пытаясь «противодействовать американо-китайскому военному сотрудничеству» и «разоблачить проимпериалистический курс Пекина» в глазах стран Третьего мира.

Несмотря на такой размах, все это были действия вспомогательные: основную кампанию «наступательного характера» предстояло развернуть в Европе и США. Именно поэтому первыми, к кому обратилось политбюро после вторжения в Афганистан, были их партнеры по «детанту» — европейские социал-демократы, в частности Вилли Брандт и уже известный нам глава финской социал-демократии, бывший премьер-министр и министр иностранных дел Калеви Сорса, тот самый, что «доверительно сотрудничал» с Москвой в вопросах разрядки и разоружения. Брандт к тому времени был председателем Социнтерна, а Сорса — одним из вице-председателей, главой специальной группы, координировавшей деятельность Социнтерна в вопросах детанта и разоружения. Смысл этих посланий сводился, во-первых, к утверждению, что никакой причинной связи между советским вторжением в Афганистан и возникшей международной напряженностью не существует: последняя, доказывало политбюро, является следствием агрессивной политики Запада вообще и США в особенности. Тут-то и возникает впервые упоминание «декабрьской сессии совета НАТО» как главного источника всех бедствий, ставшее позднее любимым аргументом «сил мира, прогресса и социализма» на Западе.

За последнее время, особенно в связи с решением декабрьской сессии совета НАТО, произошли события, которые резко осложнили международную обстановку, — пишут они Брандту. — Как известно, Советский Союз неоднократно предупреждал, что если НАТО примет в декабре свое решение, то это выбьет почву из-под переговоров, разрушит их основу. Наше согласие на переговоры при наличии решения НАТО означало бы вести их о сокращении только советского оборонительного потенциала в то время, как в Соединенных Штатах полным ходом идет изготовление новых ракетно-ядерных систем.

В коммюнике сессии совета НАТО в жесткой форме выдвигается условие вести переговоры только об американских и советских тактических ракетно-ядерных системах средней дальности с наземным базированием. Тем самым из предлагаемых «переговоров» исключаются и сохраняются в неприкосновенности все остальные средства передового базирования США, ядерные арсеналы других стран Западной Европы, то есть все то, противовесом чему служат советские средства средней дальности. От Советского Союза требуют резкого уменьшения его наличных оборонительных средств при одновременном сохранении всего имеющегося у НАТО мощного ядерного потенциала, нацеленного против СССР и его союзников.

Все это, пишет политбюро, «выражает курс нынешней американской администрации, который взят не сегодня, — в связи с событиями в Афганистане. Данный курс обнаружился уже давно» и лишь получил свое наиболее четкое выражение в «доктрине Картера».

В ней суммированы предпринятые за последнее время американской администрацией меры по эскалации гонки вооружений и нагнетанию международной напряженности. Речь идет о попытках возрождения доктрин времен «холодной войны» — «сдерживания» и «отбрасывания» социализма, «балансирования на грани войны».

Очевидно, что Картер и Бжезинский делают ставку на запугивание СССР, на изоляцию нашей страны и создание трудностей, где только можно. Эта линия обречена на провал, ибо запугать Советский Союз и поколебать его твердость невозможно.

Во время встреч с рабочей группой Социитерна в Москве говорилось о том, куда ведет дело президент Картер. Теперь это полностью подтверждается. Речь действительно идет о разрушении того, что было сделано в последние десять лет, сделано усилиями людей доброй воли, в том числе и социал-демократами.

Это — во-первых. А во-вторых, каковы бы ни были причины, главное «спасти разрядку».

В этой обстановке необходимо подтверждение политики разрядки. Большое значение имеют высказывания о том, что сейчас важно «сохранять холодную голову и продолжать процесс переговоров», что «нервозность не может заменить продуманную политику», что «необходимо остерегаться непродуманной и гипертрофированной реакции, которая не соответствует сути событий и посему привела бы все к еще худшей ситуации».

Наша позиция состоит в том, чтобы серьезно, ответственно и настойчиво отстаивать принципы мирного сосуществования и все то позитивное в развитии нормальных, взаимовыгодных отношений между государствами, что было достигнуто в процессе разрядки.

В этой сложной обстановке руководство КПСС не собирается проводить линию «острие против острия». Мы будем и впредь проявлять максимум хладнокровия и рассудительности. Мы предпримем все необходимое, чтобы не дать администрации Картера втянуть нас в конфронтацию, в дело разрушения разрядки. Мы не пойдем, подобно американской администрации, на скоропалительные действия, которые еще больше обострят обстановку и окажутся на руку сторонникам «холодной войны».

Что же до «событий в Афганистане», не имеющих к этому, разумеется, никакого отношения, то их нужно рассматривать «без предвзятости и нервозности», памятуя о том, что они были вызваны «необъявленной войной» со стороны ЦРУ и Пекина, имевшей очевидную цель:

…ликвидировать апрельскую революцию, восстановить старые, антинародные порядки, превратить Афганистан в плацдарм для агрессии против СССР, с которым у этой страны имеется граница в 2 тысячи километров.

Этим планам подыгрывал прежний руководитель Афганистана Х.Амин, состоявший, как свидетельствуют факты, в тесной связи с ЦРУ. Вступив в контакт с лидерами эмиграции, он готовил контрреволюционный переворот, проводил репрессии против честных патриотов в невиданных масштабах. После захвата власти Амин физически уничтожил Н.М.Тараки — президента ДРА, старейшего борца против афганского деспотизма. Правительство Афганистана во главе с Б.Кармалем обратилось снова, как и Тарани, к Советскому Союзу за помощью.