Агата Кристи - Роза и тис Страница 38

– Мгновение Изабелла удивленно смотрела на меня. Потом, вскочив, подошла ко мне с радостным лицом и протянутыми руками. Значит, Гэбриэл ничего не сказал ей о моем пребывании в Заграде. Интересно, почему?

Изабелла взволнованно взяла меня за руки и, подняв ко мне лицо, поцеловала.

– Хью! Как чудесно!

Она не спросила, каким образом я оказался в Заграде, не обратила внимания на то, что я на костылях, хотя последний раз видела меня распростертым на кровати. Пришел друг, и она рада его видеть – вот все, что ее занимало!

В сущности, это была моя прежняя Изабелла.

Она нашла стул и поставила его рядом со своим.

– Чем же вы занимаетесь, Изабелла?

Ответ был типичным для нее. Она протянула мне свое вышивание.

– Я начала его три недели назад. Вам нравится? – спросила она озабоченно.

Я взял в руки вышивку. Это был кусок старого шелка, нежно-серого цвета, слегка выгоревший и очень мягкий.

На нем Изабелла вышивала композицию из темно-красных роз, лакфиолей и бледных розовато-лиловых левкоев.

Это была прекрасная работа, изящная и тонко выполненная.

– Прекрасно, Изабелла! Превосходно!

Я снова ощутил странную, сказочную атмосферу, которая всегда окружала Изабеллу. Передо мной была плененная красавица, которая вышивала шелком в башне людоеда.

– Очень красиво, Изабелла! – сказал я, возвращая вышивку. – Но эта комната ужасна.

Изабелла посмотрела вокруг. Небрежно и даже чуть удивленно.

– Да, – согласилась она. – Пожалуй.

Ничего больше! Меня это озадачило. Впрочем, Изабелла всегда меня озадачивала. Я смутно понимал, что окружающая обстановка почти не имеет для нее значения.

Она об этом просто не думает. Все это значило для нее не больше, чем обивка или отделка в железнодорожном вагоне имеет значение для человека, отправляющегося в путешествие. Эта комната – всего лишь место, где ей привелось жить в данный момент. Когда ее внимание привлекли к окружающей обстановке, она согласилась, что место, действительно неприятное, но сам факт ее не заинтересовал.

Значительно больше ее интересовало то, что она вышивает.

– Вчера вечером я виделся с Джоном Гэбриэлом, – сказал я.

– В самом деле? Где? Он мне ничего не говорил.

– От него я и узнал ваш адрес.

– Я очень рада, что вы пришли! Очень!

У меня потеплело на сердце от того, что мой приход доставил ей удовольствие.

– Изабелла... дорогая Изабелла! У вас все хорошо? Вы счастливы?

Она смотрела на меня, будто сомневаясь, что правильно поняла мой вопрос.

– Все так... не похоже на то, к чему вы привыкли, – продолжал я. – Вам не хочется все это бросить... и вернуться со мной? Если не в Сент-Лу, то хотя бы в Лондон.

Изабелла покачала головой.

– Джон здесь чем-то занят. Не знаю, чем именно...

– Я пытаюсь узнать, счастливы ли вы с ним. Мне в это не верится, что это возможно... Если вы совершили ужасную ошибку, не продолжайте цепляться за него теперь. Оставьте его.

Она посмотрела на свое вышивание, которое держала в руках. Странная улыбка чуть тронула ее губы.

– О нет, этого я не могу сделать.

– Так сильно его любите? Вы... вы в самом деле с ним счастливы? Я спрашиваю потому, что вы мне очень небезразличны.

– Вы имеете в виду счастлива ли я... так, как была счастлива в Сент-Лу? – печально спросила она.

– Да.

– Нет. Конечно нет...

– Тогда бросьте все это, вернитесь вместе со мной и начните все сначала.

Она опять слегка улыбнулась своей странной улыбкой.

– О нет! Этого я не могу сделать, – повторила она.

– В конце концов, – немного смущаясь, сказал я, – вы ведь не замужем.

– Нет, я не замужем.

– Вам не кажется странным...

Я испытывал неловкость, смущение, растерянность ничего подобного, очевидно, не испытывала в этот момент Изабелла), но все-таки хотел выяснить, как действительно сложились отношения между этими двумя странными людьми.

– Почему вы не поженились? – спросил я довольно бестактно.

Изабелла не оскорбилась. Более того, у меня создалось впечатление, что этот вопрос вообще возник для нее впервые. В самом деле, почему? Она сидела неподвижно и словно задавала сама себе этот вопрос.

– Я не думаю, что Джон... хочет жениться на мне, – произнесла она озадаченно.

Мне удалось сдержать возмущение.

– Но ведь нет причины, которая мешала бы вам пожениться!

– Нет... – В голосе Изабеллы чувствовалось сомнение.

– Он должен! Это самое малое, что он может сделать!

Изабелла медленно покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Все было совсем не так.

– Что было не так?

– Когда я уехала из Сент-Лу... – Изабелла говорила медленно, подбирая слова и мысленно прослеживая события. – Это не значило, что я выйду замуж за Джона вместо Руперта. Джон хотел, чтобы я уехала с ним, и я уехала.

Он не говорил о женитьбе. По-моему, он об этом не думал. Все это, Изабелла слегка развела руками, вероятно, она имела в виду не столько убогую комнату и обстановку, сколько вообще временный характер их совместной жизни, – не замужество. Замужество – это что-то совсем другое.

– Вы и Руперт... – начал я.

Она перебила меня с явным облегчением, видя, что я понял ее мысль.

– Да. Это было бы замужество.

«В таком случае, – удивленно подумал я, – чем же она считает свою жизнь с Джоном Гэбриэлом?» Спросить об этом прямо я не смел.

– Скажите, Изабелла, что, собственно, вы понимаете под браком? Что он для вас, помимо, конечно, чисто юридического значения?

Изабелла задумалась.

– Мне кажется, это означало бы стать частью жизни другого человека... занять свое место... место по праву... и потому, что ты действительно чувствуешь это место своим.

Стало быть, брак для Изабеллы имеет вполне конкретное значение.

– Вы хотите сказать, что не можете разделить с Гэбриэлом его жизнь?

– Не могу. И не знаю как. Я хотела бы, но... Видите ли, – она протянула вперед тонкие руки, – я ничего о нем не знаю.

Я пристально смотрел на Изабеллу. Это правда: она ровным счетом ничего не знает о Джоне Гэбриэле и никогда ничего о нем не узнает, как бы долго с ним ни прожила. Однако я понял, что это не влияет на ее чувства к нему.

Я вдруг подумал, что и Гэбриэл находится в таком же положении. Он похож на человека, который купил (вернее, украл) дорогую, изящную, мастерски выполненную вещицу и не имеет ни малейшего представления о принципах, лежащих в основе действия ее сложного механизма.

– Насколько я понимаю, несчастной вы себя не считаете?

Изабелла посмотрела на меня невидящими глазами и ничего не ответила на мой вопрос – умышленно или сама не знала ответа. Думаю, последнее. Она переживала глубокие, мучительные перемены в жизни и не могла точно выразить их словами.

– Передать привет вашим в Сент-Лу? – тихо спросил я. Она не шелохнулась. Глаза наполнились слезами. Это были слезы не печали, а воспоминаний.

– Если бы возможно было повернуть часы вспять и свободно выбирать, вы сделали бы тот же самый выбор? – продолжал спрашивать я.

Вероятно, это было жестоко с моей стороны, но я должен был знать.

Изабелла смотрела на меня, не понимая.

– Разве существует возможность выбора? Хотя бы в чем-нибудь? спросила она.

Ну что же, вопрос спорный. Возможно, жизнь легче для таких бескомпромиссных реалистов, как Изабелла Чартерис, – у них никогда нет альтернативы. Однако, как я теперь понимаю, однажды жизнь все же поставила Изабеллу перед выбором, и девушка избрала свою судьбу – вполне осознанно.

Но это произошло несколько позже.

Когда я, прощаясь, стоял перед Изабеллой, на лестнице послышались спотыкающиеся шаги. Джон Гэбриэл рывком открыл дверь и, пошатываясь, вошел в комнату.

Нельзя сказать, что вид у него был приятный, – Хэлло! – воскликнул он. – Все-таки разыскали?

– Да, – коротко ответил я, но, хоть убей, не мог заставить себя сказать ничего больше и направился к двери. – Извините, – пробормотал я, мне пора.

Гэбриэл посторонился, пропуская меня к двери.

– Ну-ну! Не говорите потом, что я не дал вам шанса... – сказал он со странным выражением.

Я не вполне понял, что он хотел этим сказать.

– Завтра вечером я устраиваю обед в кафе «Гри», – продолжал Гэбриэл. Приходите! Изабелла хотела бы, чтобы вы пришли, не так ли, Изабелла?

Я оглянулся.

– Да, пожалуйста, приходите, – сказала Изабелла, грустно улыбнувшись.

Она держалась спокойно, невозмутимо; перебирала разглаживала шелковые нитки для своего вышивания.

В лице Гэбриэла мелькнуло что-то необъяснимое.

Может быть, отчаяние.

Я спустился по лестнице так быстро, как только это возможно для калеки на костылях. Мне хотелось поскорее выбраться на улицу, к солнечному свету подальше от этой странной пары. Гэбриэл изменился. К худшему.

Изабелла не изменилась совсем.

Я чувствовал – в этом кроется нечто значительное.

Хотелось бы разгадать, что именно.

Глава 25

Бывают ужасные воспоминания, от которых никак не можешь избавиться. Одним из них стал кошмарный вечер в кафе «Гри». Я убежден, что Гэбриэл устроил его специально для того, чтобы сорвать на мне свою злость. С моей точки зрения, это было постыдное сборище. Мне были представлены друзья и коллеги Джона Гэбриэла в Заграде.