Mike Lebedev - 94, или Охота на спящего Единокрыла Страница 38

Старик, чьё сердце, как известно, неизменно было распахнуто навстречу всему новому и прогрессивному, от анонсированного «проекта» пришел в неописуемый восторг. Рот его, как и всегда в момент приближающегося Просветления, непроизвольно раскрывался все шире и шире, а уши ловили каждое слово Оборотняна. В блестящие страницы он впился столь жадным взором, что, небось, положи сейчас перед ним Книгу Жизни с Ответами на все самые мучительные Вопросы — и та, возможно, не вызвала бы такого прилива эмоций. Стараясь не отстать, я поскорее с хрустом раскрыл свой экземпляр и, применив «диагональный» метод скорочтения, залпом осилил журнальчик как минимум на две трети.

К сожалению, в полном объеме разделить энтузиазм Оборотняна и Курбского я не сумел, хотя и искренне к этому стремился. Возможно, виной всему был пресловутый вирус контрпозитивности, открытый во мне Стариной. А возможно, и сама «концепция» нового проекта. Журнальчик, как я быстро убедился, представлял первую ласточку так называемого «корпоративного» издания (хотя понятие это тогда не вошло еще в моду). То есть, называя вещи своими именами, являл собою внутренний «боевой листок» некоей аудиторской компании со сложносочиненным и труднопроизносимым названием из одних согласных звуков. С такими обязательными элементами, как размашистое, на четыре «разворота», интервью генерального директора с парой фотографий в служебном интерьере и одной — в домашнем; несколько аналитических заметок касаемо текущего положения дел в отрасли от руководящего состава рангом пожиже; и, наконец, общая зарисовка о суровых и прекрасных трудовых буднях сержантского и рядового состава клерков. Вообразить, кому всё это будет интересно за пределами ближнего круга родных и близких тружеников данной организации (и, возможно, еще ряда сотрудников финансово-зависимых учреждений), а главное, о чем же еще писать в номерах, начиная со второго — вообразить себе это было довольно затруднительно. Само собой, заявить об этом напрямую…

— Ну как вам? — требовательно вопросил Оборотнян, горделиво распрямляя спину, когда мы обозначили готовность к возобновлению беседы.

— Сергей, — честно сознался Старина, — Это… это Прорыв!!!

— Ну да, — мрачно поддакнул я, — Непонятно только, прорыв чего. И куда…

Оба собеседника посмотрели на меня с нескрываемой укоризной. Курбский, надо отдать ему должное, все-таки вступился за друга.

— Это у Михал Михалыча его обычный вирус контрпозитивности, — извиняющимся тоном пояснил он, — Это у него скоро пройдет, и тогда он сразу поймет, какие широкие перспективы открывает нам…

— Напрасно ты так, — покачал Оборотнян головой, кидая сумрачный взгляд в мою сторону, — Между прочим, уже многие рекламодатели дали свое согласие на размещение даже в первом номере!

С этими словами Маэстро распахнул «пилот» в районе заключительных страниц. Реклама действительно имела место. Другое дело, что всё наличествующее там относилось к так называемым «личным» клиентам Оборотняна, так что аргументом это было не самым убедительным (тем более, что, как нам теперь прекрасно известно, в «пилотный» номер по доброй традиции все идут бесплатно — прим. авт.), и упомянутый вирус продолжил страдальчески морщить мой лоб.

— Следующий-то номер когда хоть выйдет? — спросил я.

— По бизнес-плану — через полтора-два месяца. Так что месяц в запасе у вас еще есть…

При слове «месяц» чуть было загрустил даже сугубо положительно настроенный Старина. Деньги, напомню, по-прежнему нужны нам были здесь и сейчас. Уювив такую перемену настроения, Оборотнян технично «положил корпус»:

— Нет, ну в смысле — если рекламодатель сразу деньги заплатит, то вы их сразу же и получите!

Успокоенный, Старина вновь просиял.

— Я готов, — честно, без обиняков заявил он.

— Значит, отлично, — продолжил Оборотнян, — На самом деле, я так и планировал вас пока разделить: одного сразу перебросить на новое издание, а второго пока оставить на «Москоу стар». Тогда Сергей, значит, переходит на….

Осененный высочайшим доверием, старик вспыхнул просто-таки мегаваттным светом. Я же не на шутку разволновался: «Как это так? Опять Москоу стар? Опять ведущее российское бизнес-издание на АНГЛИЙСКОМ языке?..» С одной стороны, в вопросе «что хуже?» затеянный журнальчик явно проигрывал даже этому убожеству. Но с другой, после вроде как обещанных перспектив «делать всё, вплоть до полного рекламного обслуживания», возвращаться к постылой ежедневной практике втолковывания согражданам… И, собрав в кулак всю волю и бесстрашие, я поставил перед Мастером вопрос ребром:

— Сергей! Ну а в чем же тогда смысл «агентства», так сказать? С полным этим «обслуживанием», опять же…

— Ну, в принципе, газеты и нового журнала на первое время для вас, думаю, будет достаточно…

— Ничего не «достаточно», — с неслыханной доселе наглостью «предъявил» я Оборотняну. И, развивая успех, продолжил: «Колись давай, что там еще. А то всего лишь газета и журнал — неполная какая-то получается у нас «полнота» обслуживания!»

— Ладно, — помявшись, произнес Оборотнян. — Видели в прошлый раз мужика, с которым я обедал? Знаете, кто это?

— Да неужто сам (…)? — с почти искренним испугом хором спросили мы с Курбским и едва не ахнули. ТАКОЙ человек — и вот так запросто хлебает суп с нашим Наставником, буквально руку протяни!

— Совершенно верно. Это сам (…) и был (тут Оборотнян назвал фамилию главного редактора одной из популярнейших московских газет — прим. авт.). В принципе, мы обо всем с ним договорились в плане сотрудничества, и очень скоро…

— На условиях эксклюзивного представительства на рынке, надеюсь? — с придыханием спросил я.

— Ну, уж не совсем «эксклюзивного», конечно, — ответил Оборотнян с той интонацией, что тут всего лишь вопрос времени, — Но по идее, работать с его газетой я уже могу начинать…

— Ну, вот давай и мы начнем! — сказал я.

— А не рановато вам ? — с сомнением произнес Маэстро. — Даже если рассмотреть ваши успехи в совокупности…

— И ничего не рановато! — решительно заявил я. — Если даже уж с «Москоу стар» у нас получалось, то с такой-то газеткой…ух!!!

— Ладно, — согласился Оборотнян, — Вот их прайс, я взял у него тогда сразу…

— Сразу взял и молчал? — повторно упрекнул я Учителя и протянул было к «прайсу» руку.

— Он у меня всего один, так что дать пока не могу… — тут же окоротил меня Мастер.

— Нет проблем, — я вынул из рюкзачка чистый лист и принялся переписывать на него расценки.

— Все-таки мне кажется, не доросли вы еще… — покачав головой, обронил Оборотнян.

«Это мы-то не доросли??? — взвился я внутри себя. — Да переросли уж тысячу раз! Да и вправду: если уж с английским языком как-то справились, то на русском-то… Нет, на кривой козе нас теперь не объедешь!» И, в подтверждение своей мысли, требовательно спросил:

— Процент там какой нам полагаться будет?

— Такой же. Семь-двадцать пять от суммы заказа…

(Тут, конечно, автору и Курбскому самое время было бы насторожиться. Тем более, с их-то научно-техническим образованием. Ведь по сути, фиксированный процент от суммы ВСЕГО заказа возможен лишь при внутреннем, так сказать, источнике рекламы, когда полученные деньги целиком остаются внутри Организации. При заказе же на стороне прибыль, естественно, являет собою «дельту» между ценой продажи и покупки. Конечно, от Оборотняна ожидать можно было всего, но очень, ОЧЕНЬ сомнительно, что он сумел бы в полной мере сдержать обещанный процент от ВСЕЙ суммы. В принципе, они и насторожились… но не полностью… — прим. авт.)

— Отлично, — сказал я, — Вот это уже совсем другой разговор!

— Ладно, тогда как мне вас теперь по направлениям разделить?

Мгновенно вспомнив, какие последствия имел «раздел по направлениям», отданный на слепую волю случая, автор решил более не искушать Судьбу и уверенно взял процесс под свой контроль.

— А никак разделять и не надо. Серега же на журнал уже назначен, значит — это направление моё!

Курбский исподлобья довольно ревниво глянул в мою сторону. В принципе, понять его было можно. Считать новорожденный журнал перспективнее старой доброй «The Moscow star» или наоборот — это, в общем, было личное дело каждого и вопрос выбора из двух зол. Но популярнейшее московское издание с легкостью било наповал оба данных « направления », и перечить этому было бессмысленно, а посему…

— …да ладно, Старина, не грусти! —. весело сказал я, когда мы вместе (и все-таки — вместе! — прим. авт.) покинули гостеприимные стены «Афанасия Никитина». Сейчас прощупаю почву, разберусь, что там и к чему — и сразу тебя к себе перетяну! Честное-распречестное слово!!!…

Проведав в понедельник с утра профессора Падингтовича и справившись о его драгоценном здоровье, к обеду я уже в триста шестьдесят восьмой раз с начала текста бежал вдоль неизвестного забора по улице Ч-ской. Настроение мое… настроение мое, скажем так, было уже вполне «рабочим». Мысль о грядущем Процветании в силу привычки уже не так будоражила сознание — но определенный порыв по-прежнему давала. Стремительно взлетев на пятнадцатый этаж, я распахнул дверь милой сердцу комнаты номер 1505 и…