Анатолий Усов - Роман с Полиной Страница 4

— Знаю одного полковника в запасе, — ответил я. — Трехкомнатная квартира, дети эмигрировали в Канаду. Сам хочет к ним в гости на полгода поехать.

Одним словом, дал мне этот абрек 50 тысяч, чтобы я аккуратно подъехал к мифическому старику, купил бы хороший коньяк, хороший солям, хороший курица — чтобы он сразу видел, что люди к нему будут идти тоже хороший.

— На эти гроши я смогу купить только кефир и поставить клистир, — с презрением к его скопидомству сказал я абреку.

— Ты прав, дорогой, — вздохнул абрек и выудил из лопатника еще одну сиреневую бумажку.

Вот куда я хочу и боюсь войти.

КАЗИНО!

Я дико хочу сыграть в рулетку. Здесь роскошь так роскошь. У меня есть один доллар, вход стоит десять.

Я заплатил рублями по курсу и вошел. Пацаны. Кругом одни богатые пацаны. Откуда они появились?.. Как грибы после дождя. И девки, совсем молодые девки, сами по себе и с этими пацанами. Я для них стар, мне уже 23, и я ничего не могу себе тут позволить. Даже вода здесь не по моему карману. Да и не нужна мне вода. Я встал у рулетки. Ах, как она меня манила. Я читал про нее у великих писателей. Она почти всех разоряет. Но ведь кто-то выигрывает. Какие ставки! Какие пачки долларов вытаскивают из карманов эти молодые щенки.

Я не знал правил, но я хотел. Я так хотел, что почти задыхался. Я стал ходить по закуренному помещению и волноваться. Ничего меня больше не интересовало, ни карты, ни другие игры. Только рулетка. Почему-то только она. Ну, что же, умный человек слушается судьбы, дурак борется с ней. Я решил быть умным.

Я обменял все свои деньги на доллары по невыгодному для себя курсу и побежал к рулетке. Оказалось, можно было класть даже рубли. Но черт с ними! Сатана, зачем я вспомнил тебя, чертыхнувшись? Теперь погорю. Изыди, дьявол! Я бросил все доллары на кон и сказал то, что когда-то читал:

«ЗЕРО»!

Как долго крутилась эта хреновина. Как долго я не знал, пан или пропал.

«НОЛЬ»!

Парень что-то сказал мне по-английски, наверное, решил из-за моих разноцветных глаз, что я иностранец. Я ничего не понял. «Ес», сказал я ему. Он отсчитал мне кучу денег, здесь, наверное, было 700$, никак не меньше. Какая-то девица с сигаретой положила руку мне на плечо. Какой-то мужик начал что-то советовать. Я взял деньги и хотел уйти. Но вместо этого я бросил их на кон и сказал, что помнил из классики:

«РОУЗ».

Я выиграл!

Поехало, полетело. Через час, успев побывать очень богатым, я все проиграл.

Ночь я провел на вокзале с бомжами и алкоголиками. Я не мог почему-то идти домой, меня колотило, как в лихорадке. А утром, едва рассвело, кинулся к типографии за газетами, там у меня товарищ на распространении, тоже учитель. Я сказал, что меня только что обокрали, вытащили всю зарплату и отпускные. Он поохал-поохал и дал мне газеты в долг.

Теперь я знал, как стать богатым: надо выиграть и остановиться. Правда, надо выиграть много. Я вспомнил киноактера N, живущего в нашем подъезде на 11-м этаже. Он страшно бедствовал, когда вместе со всем остальным не стало и кинематографа. А теперь служит в казино, ездит на «саабе», купил дачу и строит в Усове особняк. Правда, сын у него не выдержал этого испытания (превращения) и стал наркоманом. Его жалко, хороший мальчик, всегда со всеми здоровался и застенчиво улыбался.

С газетами мне круто не повезло. Я знаю, как вести этот нехитрый бизнес, не первый раз подрабатываю. И товарищ-коллега предупредил. Однако мне надо было как можно быстрее, я пошел в электрички. Что тоже можно, но надо перед этим поднести «бугру». А я пошел сам по себе. Я уже продал половину и имел хороший навар. Но меня выследили конкуренты, наглые пацаны, каких я учу в школе. Они вытащили меня на какой-то станции, появился «бугор» — когда и где они так накачались? Они порвали мои газеты, отняли выручку. «Бугор», которому было наверное лет 17, не больше, отлупил меня как малолетку. И никто вокруг даже не взглянул на то, как меня утюжат, не позвал милиционера, не появился он сам.

Я отлежался на этом полустанке со странным названием «Толстопальцево». Какая здесь замечательная природа. Какой чистый воздух. Сколько зелени. Как было бы хорошо жить здесь с Полиной. Есть же счастливчики, которые имеют дома и дачи. Я лежал в перелеске и думал, надо было мне, дураку, не в исторической библиотеке штаны просиживать, а в подвале мышцы качать — ух, как бы я отметелил «бугра». Да что «бугра»?! Я представил себе, как я с телосложением Геркулеса метелю Тайсона, какие женщины смотрят на меня, роняя слюни! И каждый мой удар — 100.000$, именно так, не меньше… Где же Полина? А вот и она, скромненькая такая мышка, массирует после боя мои огромные мышцы. Конечно, при таком раскладе, когда в очереди ко мне стоят Мадонна и Шарон Стоун, ей не на что больше рассчитывать, пусть выходит замуж за своего «кадиллака». Ему я тоже найду хорошее место, одену в ливрею, будет служить у меня дворецким…

Я наелся диких зеленых яблок. Отмылся в ручейке. Отчистил одежду. Поехал в Москву. И конечно нарвался на контролеров. Они черствые люди, вот что я вам скажу. Видят, человек избит, почти изранен, нет, отвели в милицию. Это был мой первый привод в жизни. Я прикидывался глухонемым. Менты мне вломили еще, зачем-то сняли отпечатки пальцев и выгнали восвояси.

Я еле волок ноги мимо этих роскошных бутиков с их бизнесом и суетой, мимо старух с водкой и сигаретами на лотках, мимо покалеченных побирушек и стариков с гармонями.

Вдруг какой-то нищий нагло схватил меня за щиколотку. Это был Вовка, мой старый школьный товарищ. Он был без ног под самый пах и хорошо выпивши.

Мы посидели с ним вначале в одном баре, вспомнили своих одноклассников, почему-то все неважно устроились в жизни. Лучше всех Шунтик, тоже Вован, родной дядя устроил его официантом в валютный кабак. Только на чай он имеет каждый день 50 баксов плюс бесплатная жратва, выпивка и девочки с кухни. Уже есть у него квартира, машина, жена. Следом идет Серега, он конечно балбесина, но тетка устраивает его то в один комок, то в другой. Отовсюду его через месяц выкидывают, он в ус не дует — комков в столице невпроворот, а тетка над ними в московском правительстве самая главная мымра.

Этого Вовку покалечило в армии. Служил хорошо, в стройбате, в Сухуми. И вино было, и море, и крошки свои картошки сами в казарму носили, но опять началась ерунда с Абхазией. Какой-то грузинский самолет обстрелял ракетами их казарму. Всем ничего, но Вовке оторвало ноги под самый пах. А мы ни шиша про него не знали. Или я только не знал?

Стали говорить обо мне. Вспомнили, что я еще в школе получил водительские права, за что меня начали звать «Шукмахер». Вовка обещал помочь мне с клевой работой. Он тут сидит и всех знает, и его все знают.

Мы хорошо погудели. Были какие-то грязненькие девушки из побирушек, что косят под беженок, и другие, нормальные. Мы гоняли на Вовкином драндулете с ручным управлением. У него фантастический драндулет, я полюбил его. Если кто знает, раньше была такая огромная правительственная машина «ЗИС-110», сдутая целиком с «паккарда», она черного цвета, в салоне у нее слоновая кость и дерево карельской березы, передние сиденья отделены от задних толстым зеленым стеклом. Для общения с водителем есть специальная переговорная труба. Прекрасный автомобиль в отличном состоянии, и мотор очень надежный, Вовка поставил итальянский дизель с турбоподдувом. Он говорит, ему предлагали продать сей раритет за 20.000 зеленых, но он и за 40.000 никому не отдаст. Ибо у него двойное днище, а в нем жидкое олово, которое при любом взрыве поставит машину опять на колеса. Врал, конечно.

Потом посидели у Вовки на хате, пили какое-то виски, которому 12 лет. Вот оказывается почему я ничего не знал: Вовка живет теперь на Филях, потому что, когда он служил в армии, его мама вышла замуж за армянина и разменяла квартиру с родным сыночком ради любви. Вскоре мама куда-то пропала, армянин обменял доставшуюся ему, неутешному вдовцу, однокомнатную квартиру на большую с доплатой в центре. Вовка живет теперь в коммуналке с одной соседкой — спокойной верующей старушкой. Вовка конечно часто гудит и мусорит. Старушка его только жалеет, никогда не лается. Вовка тоже ее жалеет, у него всегда не меряно денег, привозит старой продукты. Она их не ест, уносит другим старушкам, которые совсем бедны — так и происходит у них круговорот веществ в природе, все живы, всем хорошо.

Я говорю Вовану, надо отстрелить вредного армянина, он наверняка грохнул твою маман. Вован говорит, не хочу душу поганить. Вот какие дела с этими инвалидами, тела у него вполовину нет, а душа осталась.

Мужик, который дал мне свою новенькую «семерку», тоже был «нищим», сидел с Вовкой в одном переходе. У него не было правой руки, но он здорово управлял машиной: прижимал грудью руль и в это время левой рукой шуровал рычагом переключения скоростей, как он дотягивался, я не мог понять. По-моему он был военным или косил под него. Он дал мне доверенность, мы сговорились, половина навара — его. А навар мне предстоял крутой.