Кристофер Мур - Вампиры. A Love Story Страница 4

- Пфомафка, - шамкает Томми.

- Вижу, - отвечает Джоди.

- А фто ты так пефепуфалась?

- От неожиданности. - Джоди старательно отводит глаза, будто перед ней пламя сварки или полное солнечное затмение, на которые нельзя смотреть без темных очков.

Собравшись с духом, она понукает Томми:

- Давай, давай. Осторожненько. Не перестарайся.

- Ффяс, - скалит зубы Томми. Джоди поспешно отворачивается.

Томми заключает кота в объятия (вид у животного куда более равнодушный, чем у обоих вампиров) и кусает.

- Ферт фофери! - Томми поднимается с колен и пытается счистить с языка кошачью шерсть. - Гафость какая!

- Стой смирно! - Джоди обирает у Томми с лица прилипшие волоски, приносит из кухни стакан воды и бумажное полотенце и вытирает Томми язык.

- Прополоскай рот. Только не глотай. А то стошнит.

- Пфоглофиф тут фто-нибуфь! Не отплеваться!

Выгребая у Томми изо рта остатки шерсти, Джоди цепляется пальцем за правый клык.

- Ой! - Она резко отдергивает руку и сует палец в рот.

- О господи! - Томми хватает Джодин палец и сует в рот себе.

Глаза у него закатываются, из груди исторгается стон.

- Не надо, - выстанывает Джоди, вцепляется зубами в руку Томми и припадает к любимому, как рыба-прилипала к акуле.

Томми рычит, поворачивает Джоди к себе задом и бросает лицом на тюфяк. Не отрываясь от его руки, девушка сдвигает волосы в сторону, и Томми вонзает зубы ей в шею. Во рту у Джоди булькает кровь, в которой вязнут восторженные крики. Чет шипит и забивается под кровать. Звуки рвущейся одежды и рык хищников наполняют комнату.

Вся ирония заключается в том, что здоровенный котяра Чет даже не замечает, насколько эти звуки напоминают об игрищах настоящих больших кошек.

Четыре

Пух, перья и прочая набивка сугробами навалены по всей комнате. Тут же клочья одежды, куски половика, останки бумажных фонариков. Обнаженные провода над стойкой бара время от времени искрят - еще недавно здесь была подсветка. Вообще помещение выглядит так, будто компания плющевых мишек устроила расслабон и в самый разгар веселья кто-то метнул в них ручную гранату. Те, кто выжил, остались без меха.

- Вот это я понимаю, - задыхается Джоди.

Она лежит на кофейном столике, глядя в окно на ночные огни - сверху вниз. На ней ничего нет, если не считать одного рукава от красной кожаной куртки. С головы до пят Джоди перемазана кровью. Следы клыков и царапины на ее теле затягиваются прямо у Томми на глазах.

- Если бы я только знал, - сопит в обе дырки Томми, - я бы давно уже постарался нарастить крайнюю плоть.

Томми, весь в крови, возлежит у противоположной стены на кургане из книг и обломков книжной полки. Тело его все изранено. Из одежды - один носок.

Томми вытаскивает из бедра щепку размером с карандаш и заключает, что зря он проклинал Джоди: быть вампиром вовсе не так плохо. Хоть он и не помнит всего хорошенько, однако такого секса у него в жизни не было, это уж точно. Из книг про вампиров следовало, что им бы только кровушки пососать, это им заменяет все, даже секс. Очередная брехня, вроде того, будто вампиры превращаются в летучих мышей, а текучая вода для них непреодолимое препятствие.

- Ты сама-то была в курсе, что будет? - спрашивает Томми.

- Понятия не имела. - Джоди так и лежит на кофейном столике, словно жертва насилия. Только жертва то и дело посматривает на Томми, улыбается и разговаривает.

- Я думала, мы сперва как следует подкрепимся, а потом завалимся в кино.

Томми запускает в нее окровавленной щепкой.

- Я не про сам секс. Я про то, как все прошло. Ты знала заранее?

- Откуда мне было знать?

- Но ты же провела ночь со своим папиком-вампиром…

Джоди слегка повышает голос:

- Этим я с ним не занималась. Я ночь напролет расспрашивала его о жизни вампиров. Кстати, его зовут Илия.

- Вот ведь как!

- Господи, Томми, кончай скрипеть мозгами. Если слишком много напрягаться, то жизнь сосет, не в кайф, в общем.

Томми возится на своей куче хлама - самое время надуться, но нижняя губа цепляется за клыки. Томми вздрагивает. Если честно, Джоди права. Он всегда чересчур увлекался анализом.

- Извини, - бурчит Томми.

- Живи как живется, - мягко говорит Джоди. - Не старайся разложить все по полочкам, не пытайся всему придумать определение. Просто скажи Let it be, как в песне

[3]

.

- Извини, - повторяет Томми. Силясь выкинуть из головы ненужные мысли, он закрывает глаза и прислушивается к ударам сердец - своего и Джодиного.

- Да ладно. А знаешь, с таким сексом жизнь после смерти вполне себе ничего.

Томми ухмыляется с закрытыми глазами:

- Можно и так сказать.

Джоди встает, пересекает комнату и подходит к Томми.

- Вставай. - Она протягивает ему руку. - Только осторожно, у тебя башка почти в стену вошла.

Томми мотает головой. Штукатурка с шелестом сыплется на пол.

- Есть все равно хочется.

Джоди тянет его за руку, и он встает на ноги.

- У меня тоже живот подвело, - жалуется она.

- Плохо дело.

Тут Томми вспоминает, что в нем пульсирует ее кровь, а его кровь пульсирует в Джоди. Следы от ее клыков на плече чешутся, что-то не заживут никак.

Джоди целует место укуса.

- Когда напьешься свежей крови, заживает быстрее.

Желудок у Томми сводит судорогой.

- Ужас, до чего есть хочется.

Джоди увлекает его в спальню, где в углу за корзиной для белья притаился Чет. Только от вампиров не спрячешься.

- Минутку, - говорит Джоди, прошмыгивает в большую комнату и сразу же возвращается.

В руках у нее клочья красной кожаной куртки и разорванные пополам трусики.

- Прости, - извиняется Джоди, - мне как-то неудобно ходить голой перед посторонним.

Томми качает головой:

- Это не посторонний. Это обед.

- Угу. - Джоди умудряется кивать и качать головой одновременно, этакий окровавленный китайский болванчик. - Давай на новенького.

- Я? А где же твоя гипнотическая сила, лишающая животных способности к сопротивлению?

- Сам его лови. Я подожду.

Томми смотрит на нее, на клочья набивки тюфяка, прилипшие к ее белой, заляпанной кровью коже, на перья из лопнувшей подушки, застрявшие у нее в волосах. Он и сам облеплен перьями и еще кошачьей шерстью.

- Знаешь что? Нам бы надо его побрить.

Джоди кивком выражает согласие, не отводя глаз от кота. Гигантского кота.

- Может, сперва примем душ?

- Хорошая мысль. - Томми обнимает Джоди.

- Только душ! Никакого секса!

- А что такое? Запас шампуня иссяк?

- Двери в душ. Они стеклянные.

- Ладно. Но я могу потереть тебе…

- Не надо.

Джоди хватает Томми за руку и тащит в ванную.

Оказалось, нечеловеческая вампирская сила может очень даже пригодиться, когда надо побрить тридцатипятифунтового кота. Парочка фальстартов - пришлось гоняться за вымазанным кремом для бритья животным по всей квартире, - и под руку попалась клейкая лента, очень удобная штука, между прочим. Вот только связанные ею лапы остались небритыми. Когда процедура завершилась, Чет превратился в какую-то недотыкомку в унтах, маленькую, пузатую и большеглазую, - ну просто плод противоестественной любви Голема и домового Додди.

- Пожалуй, всего кота брить не надо. - Томми присаживается на краешек кровати рядом с Джоди. Бритый Чет со связанными лапами лежит перед ними на полу.

- Ну и видок у него.

- Прямо жуть берет, - соглашается Джоди.

- Давай соси ты. А то у тебя раны не затягиваются.

У самой- то Джоди все царапины, засосы и любовные укусы рассосались за милую душу. Если бы не крем для бритья в волосах, она была бы прямо конфетка.

- А как? - недоумевает Томми. - Куда кусать-то, я и не знаю.

- Попробуй за шею, - советует Джоди. - Только сначала нащупай вену языком, а потом кусай.

Голос ее звучит уверенно, но она и сама толком не знает, как браться за дело в данном случае. Просто Джоди обожает обучать Томми основам вампиризма и обожает его воспитывать. Должен же он наконец повзрослеть.

У зрелых людей, не мальчишек, в квартире все в порядке с электричеством и телефоном. Быть наставницей - это так возвышенно и ответственно, особенно после череды юнцов - от металлистов-анархистов до богатеньких мажоров, - которые и без нее знали, как им жить, и для которых она была вроде мебели. Хорошо бы еще во время урока по высасыванию крови из животных обернуться летучей мышью - конечно, если бы Джоди могла. Не так противно было бы. Единственный раз в жизни она совсем уже было собралась полакомиться кровью животных - это когда Томми приволок из китайского квартала двух здоровенных живых черепах, - но толстый панцирь явно было не прокусить, она и пробовать не стала. Томми дал черепахам клички, Скотт и Зельда, но что толку. Сейчас Зельда украшает собой газон в районе Пасифик-Хайтс, а Скотт в виде бронзовой фигуры обретается по соседству со старым вампиром в большой комнате. Фигуру отлили скульпторы-байкеры с первого этажа, что и навело Томми на мысль изготовить из бронзы статую старикашки и Джоди.