Сергей Кузнецов - Шкурка бабочки Страница 41

– А это нормально – изо рта? – спрашивает Ксения.

– Я думаю, да, – отвечает Марина, – ведь это же мой рот, не твой. Прикинь, целоваться нормально – а кусок мяса, типа, нет? Тем более от родной матери. Лисицы вот только так еду и носят: съедят чего, а потом отрыгивают лисятам, наполовину переваренное, чтобы им проще было. И не парятся.

– Бэ, – говорит Ксения, – надеюсь, моя мама никогда так не делала.

– Твоя мама, – говорит Марина, отправляя несъеденную Глебом свинину обратно в рот, – вообще тебя не очень любила.

– В смысле? – едва не поперхнувшись, говорит Ксения.

– Ну, прикинь сама. Ты любила свою танцевальную студию – она тебе ее запретила.

– Да нет, она хотела, чтобы я хорошо училась.

– Да-да. – Марина встает и убирает чашку с палочками на подоконник, подальше от Глеба. – Это твоему папе нравилось, как ты танцуешь, а она как раз с ним развелась. Ну, и ты попала под горячую руку.

– Это ты откуда взяла? – раздраженно спрашивает Ксения.

– Да все знали, – пожимает плечами Марина. – Студия – фигня, конечно. Всегда видно: любит мать ребенка или нет.

– Мне не кажется, что эта история вообще имеет какое-то отношение к любви. Наоборот: то, что мама заставляла меня заниматься – лучшее доказательство, что она меня любила.

– Бедный Глеб, – говорит Марина, – как же он будет знать, что я его люблю, если я не буду предъявлять ему таких доказательств? Ну как, иди к мамочке, мой любимый лисенок, – и Марина на четвереньках ползет через комнату к Глебу. Младенец сидит посреди ковра и смеется.

– Марина, – ледяным голосом начинает Ксения, – я почему-то никогда не позволяла себе…

– Ладно, ладно, извини, – быстро говорит Марина, – я туплю что-то в последнее время. – Подхватив Глеба на руки, она возвращается к подруге. – Не парься, я в самом деле чего-то не то сказала. Конечно, твоя мама тебя любила, кто бы в этом сомневался.

– Ладно, проехали, – мрачно говорит Ксения. – Ты мне лучше скажи, у тебя бывали виртуальные романы?

– Это как? В смысле – киберсекс? В специальном костюме?

– Нет, без всякого костюма. Ну, когда ты общаешься с незнакомым человеком по ICQ и вдруг понимаешь, что все время думаешь о нем, фантазируешь… и так далее.

– Чтобы совсем с незнакомым – не было, – говорит Марина, – но, скажем, у меня был один парень с Восточного побережья. Я его один раз видела у Вики на про водах, если помнишь, такой высокий, в очках, с ушами красивой формы?

– Нет, – говорит Ксения, – мы же с Викой умудрились разругаться за неделю до ее отъезда.

– А, прости, – вспоминает Марина. – Ну, короче, мы там с ним танцевали, то-се, я была готова вполне, но он, видимо, робел, тем более, там была, кажется, какая-то его подружка. А он тоже уезжал через неделю после Вики, это был ее одногруппник, у них были общие проводы. Так получилось, что Вика, значит, замуж за немца и в Германию, а Мишка в аспирантуру в MIT. Прикинь, мы только мэйлами обменялись, я и думать забыла, а он вдруг через несколько месяцев – здрасьте, вот он я, помнишь меня?

– И что дальше?

– Ну, слово за слово, оказалось, он настоящий эротоман. Ну, то есть просто супер. Он мог часами гнать, как в романах из розовой серии. Мои сильные руки обхватывают твое трепещущее тело… ну и так далее. Я смеялась сначала, потом начала заводиться. Ответила ему однажды, что-то вроде «мои слабые руки хватают тебя за трепещущий хуй» – и дальше понеслось. У них, прикинь, ночь, он сидит у себя на кампусе, все спят, а он мне про то, как он меня нежно раздевает, страстно вылизывает и грубо трахает. А я, прикинь, как дура сижу в Студии, пытаюсь работать, руки буквально трясутся. Я же не могу дрочить на рабочем месте, на глазах у всех! Пришлось сказать: знаешь что, милый, притормози. Давай-ка ты будешь выходить на связь, когда у нас утро. И вот, прикинь, я ставлю будильник на восемь – и к компьютеру! А он, соответственно, уже сидит, изготовился. Я одной рукой по клавишам, а другой себя наяриваю – Глеб, ты не слушай, кстати, тебе рано еще, – ну, минут десять – и готово! Уж не знаю, что он там в это время делал, небось, то же самое. Ну, я его нежно целую, в душ, завтракать, то-се – и к двенадцати уже на работе, свежая и отдохнувшая с утра.

– А чем дело кончилось?

– Понятно чем. Приехал на зимние каникулы в Москву. В первый же вечер встретились с ним в каком-то кафе, поговорили, кофе попили, вижу – без мазы, не вставляет совсем. Ну, я же не девочка уже, надо все до конца доводить: поймали такси, поехали ко мне, разделись, легли, трахнулись. Ну, очень так себе. Твердая тройка с плюсом. Я, честно говоря, ожидала большего: он все-таки знал, так сказать, все мои трещинки. Куда гладить, где целовать, ну, понятно. Но, в общем, утром просыпаюсь я как всегда по будильнику – и к компьютеру. А в компьютере, сама понимаешь, ничего, потому что мой виртуальный любовник девиртуализировался и спит сейчас в двух метрах от меня. Больше всего хотелось его растолкать и послать в ближайшее интернет-кафе. Короче, на этом все и кончилось: пока он в Москве был, я как-то разучилась вставать рано. Сейчас встречаемся иногда в сети, с праздниками друг друга поздравляем.

9:38 alien Ты уже пришла?

9:38 Xenia Да

9:39 alien В комнате никого нет?

9:39 Xenia Да

9:39 alien У тебя есть на столе карандаши?

9:40 Xenia Да

9:40 alien Возьми самый острый, обнажи грудь и уколи себя в сосок. Но не очень сильно.

9:40 Xenia Эй, это не очень братские игры!

9:41 alien Это называется маммография, сестренка. Это чтобы в твоей груди не было рака. Сделай то, что я тебе сказал, – но не до крови, а то запачкаешь белье.

9:42 Xenia Хорошо. Левую грудь или правую?

9:42 alien Левую.

Задрать свитер, оттянуть чашечку лифчика вниз, достать грудь. Ткнуть карандашом в уже отвердевший сосок, еще раз и еще. Откуда он знает, как он чувствует, что мне надо? Теплая волна расходится по всему телу. Еще разок, чуть сильнее

9:45 alien Эй, я сказал «один раз»

9:45 Xenia Прости, я увлеклась. Можешь меня наказать.

9:46 alien Не кокетничай. Мне не надо тебя наказывать. Ты же и так должна слушаться, я ведь твой старший брат.

9:47 Xenia Да, я буду слушаться:)

9:47 alien Хорошо. Спрячь грудь, убери карандаш на место

9:47 Xenia Никогда не думала, что у карандашей такой потенциал

9:48 alien Просто нет такого предмета, который не может служить источником боли

9:48 Xenia И наслаждения

9:48 alien Твое наслаждение не интересует меня. Расскажи, что было с тобой сегодня в метро.

9:48 Xenia Не было ничего интересного. Впрочем, нет. Две девушки обогнали меня на переходе, одна сказала другой: «Нас не тронут», а другая повторила, тоже серьезно: «Надеюсь, нас не тронут». Почему-то я это запомнила.

9:49 alien Может быть, они говорили про зачет или экзамен?

9:49 Xenia Да, или про какую-нибудь реорганизацию. Но я представила, что они говорят про маньяка.

9:49 alien Вряд ли. Я заметил, когда девушки говорят о маньяках, они всегда говорят с такой деланной кокетливой веселостью. Я никогда не слышал, чтобы о маньяках говорили серьезно.

9:50 Xenia Ты меня не слышал.

9:50 alien Я слушаю тебя каждый день.

9:50 Xenia Но здесь нет интонации

9:51 alien Я могу ее домыслить. Но ты права: ты серьезная девушка. Расскажи мне, кстати, что-нибудь смешное, что было с тобой за последние дни.

9:52 Xenia Смешное?

9:53 Xenia Ну, я вчера была у Марины, и она играет со своим сыном в лису и лисенка. Жует еду и кормит его изо рта в рот. Не знаю, смешно ли это, но, по крайней мере, странно.

9:54 alien Это та Марина, которая делает из себя китаянку?

9:54 Xenia Да

9:55 alien Скажи ей, чтобы она не увлекалась насчет лисы. Лисы в Китае считаются оборотнями. Она же не хочет вместо китаянки превратиться в китайскую лису-оборотня?

9:55 Xenia:)))) Вау! Я ей передам.

9:56 alien Отличная история. А теперь иди работать.

35

Вы думаете, это легко – быть таким человеком, как я?

Вы, вероятно, слишком много смотрели модного кино девяностых

«Прирожденных убийц» и «Запекшуюся кровь»

и кучу всяких фильмов второго и третьего ряда,

в которых за восемь долларов рассказывают,

что быть серийным убийцей – это cool

Чарли Старкуэзер, знаменитый убийца пятидесятых,

Вместе с Кэрил Фьюгет послуживший прообразом

Микки и Мэлори из «Прирожденный убийц»,

Говорил, когда его взяли, что ни о чем не жалеет

Что по-прежнему ненавидит всех людей

В это легко поверить:

с четырнадцатилетней Кэрол

они занимались любовью на диване,

где Чарли за час до этого изнасиловал ее мать

Труп отца лежал в гостиной, а когда они кончили,

Он поднялся на второй этаж, вставил дуло ружья

в горло двухлетней Бетти Джейн, и – нет, не выстрелил – а подождал,

пока девочка задохнется.

Он был настоящий подонок, и теории про трудное детство

В его случае отлично работают. Но сказав: