Марк Леви - Первая ночь Страница 44

Нам оставалось одно — ждать развязки. Я обнял Кейру и прошептал, что тоже ни о чем не жалею. Наши любовные признания были прерваны ворвавшимися в палатку автоматчиками. Я еще теснее прижал к себе любимую женщину и закрыл глаза.

Малый Каменный мост

Гладь Водоотводного канала сковал прочный лед. Человек, носивший кодовое имя Москва, шел на работу пешком. Его персональный черный «мерседес» ехал следом на небольшом отдалении. Он достал мобильный телефон и набрал номер Лондона.

— Операция завершена, — сообщил он.

— У вас странный голос. Что-то пошло не так?

— Не совсем так, были сложности.

Эштон затаил дыхание, ожидая подробностей.

— Боюсь, отчет от меня потребуют скорее, чем я предполагал, — продолжал его собеседник. — Люди Егорова отчаянно защищались, у нас есть потери.

— Мне нет дела до ваших людей, — перебил его Эштон. — Говорите, что с учеными!

Москва прервал разговор, сделал знак водителю, телохранитель вылез из машины и открыл дверцу. Москва устроился на заднем сиденье, и «мерседес» на полной скорости рванул с места. Телефон надрывался, но он не ответил ни на один звонок.

В рабочем кабинете он не задержался и отправился в Шереметьево, где уже ждал под парами частный самолет. Черная машина с включенной сиреной проталкивалась через пробки. Москва раздосадованно вздохнул: в Екатеринбурге он будет только через три часа.

Мань Пупу-нёр

Ворвавшиеся в палатку люди вытащили нас наружу. Плато семи уральских идолов было усеяно окровавленными телами. Выжил только Егоров, он лежал, уткнувшись лицом в землю, скованный наручниками. Его сторожили шестеро автоматчиков. Егоров поднял голову, чтобы попрощаться с нами взглядом, и тут же получил жестокий удар ботинком по затылку. Раздался глухой шум мотора, поднялся снежный вихрь, над склоном появился мощный боевой вертолет и через минуту приземлился в нескольких метрах от нас. Двое коммандос дали нам дружеского тычка в спину и рысью поволокли к машине. Нас в буквальном смысле слова закинули внутрь, а один боец поднял вверх большой палец, словно выражая нам восхищение. Пилот сделал круг, и Кейра прильнула к стеклу, прощаясь с лагерем.

— Они хотят все разрушить, — произнесла она бесцветным голосом.

Я наклонился к иллюминатору, и моему взору представилось ужасающее зрелище. С десяток людей в белых комбинезонах сбрасывали в шумерские захоронения трупы людей Егорова, другие снимали палатки. Кейра была безутешна.

Никто из шести членов экипажа не обменялся с нами ни словом. Нам предложили кофе и бутерброды, но мы отказались, не чувствуя ни голода, ни жажды. Я крепко сжал руку Кейры.

— Не знаю, куда нас везут, — сказала она, — но боюсь, это конец наших приключений.

Я обнял ее за плечи и прижал к себе, напоминая, что мы все еще живы.

Через два часа полета сидевший перед нами человек попросил, чтобы мы пристегнулись. Машина заходила на посадку. Как только шасси коснулось бетонных плит, люк отъехал в сторону. Мы оказались у ворот ангара, где стоял двухмоторный самолет с российским флагом на фюзеляже, но без опознавательных номеров и знаков. Мы поднялись по трапу в салон и увидели двух типов в темно-синих костюмах. Мысленно я окрестил их «толстым» и «тонким». Сухощавый поднялся и одарил нас лучезарной улыбкой.

— Счастлив видеть вас живыми и здоровыми, — сказал он на безупречном английском. — Полагаю, вы крайне утомлены, но не беспокойтесь, мы взлетаем немедленно.

Заурчали моторы, и самолет вырулил на взлетную полосу.

— Екатеринбург очень красивый город, — продолжал разговор наш «любезный» хозяин. — Через полтора часа мы будем в Москве. Там мы посадим вас на рейс до Лондона. Вам заказали билеты в бизнес-классе. Не благодарите. Учитывая все, что вам пришлось пережить, это пустяк. Ученые вашего уровня заслуживают самого предупредительного отношения. А теперь, если не возражаете, передайте мне ваши паспорта.

Он убрал документы в карман пиджака, открыл мини-бар и налил нам водки. Кейра выпила залпом, знаком попросила налить еще и, не говоря ни слова, опрокинула вторую рюмку.

— Можем мы рассчитывать на объяснения? — поинтересовался я.

Он снова разлил водку и поднял рюмку.

— Мы так рады, что нам удалось вырвать вас из рук похитителей.

Кейра едва не подавилась:

— Похитителей? Каких таких похитителей?

— Вам повезло, — не отвечая на вопрос, произнес наш собеседник. — Вас захватили очень опасные преступники, но мы вовремя вмешались. Наши люди рисковали жизнями, двое лучших агентов погибли ради вашего спасения.

— Нас никто не удерживал силой! — взорвалась Кейра. — Мы находились там по доброй воле и принимали участие в невероятных, увлекательнейших раскопках. Ваши люди учинили резню, вели себя как вандалы, уничтожили все результаты нашего труда, так как вы смеете?..

— Нам известно, что вы участвовали в незаконных раскопках, организованных злоумышленниками, бессовестно разграбляющими покоящиеся в сибирской земле национальные сокровища. Вы разве не знали, мадемуазель, что Егоров тесно связан с мафиозными структурами? Ученые со столь безупречной репутацией, как ваша, могли ввязаться в криминальную авантюру только по принуждению. Видимо, похитители пригрозили вам смертью за неподчинение. Вы прибыли в Россию по туристическим визам, и нам очень лестно, что вы решили отдохнуть именно у нас. Если бы вы захотели здесь поработать, то запросили бы официальное согласие властей, не так ли? Вам лучше, чем кому бы то ни было другому, известно, какой ущерб наносят стране «черные» археологи. Это уголовное преступление, за него дают от десяти до двадцати лет тюрьмы. Надеюсь, мы пришли к согласию касательно изложенной мною версии?

Я кивнул. Кейра промолчала, но потом не выдержала и все-таки поинтересовалась судьбой Егорова, вызвав улыбку у нашего собеседника.

— Это будет зависеть исключительно от его готовности сотрудничать со следствием. Забудьте об угрызениях совести, мадемуазель, Егоров — малопочтенный персонаж.

Он извинился, сказал, что должен поработать, достал папку, углубился в бумаги и больше не промолвил ни слова.

Самолет пошел на снижение над столицей. Как только мы вышли, нас усадили в машину и подвезли к самолету «Британских авиалиний».

— Прежде чем расстаться, скажу еще две вещи. Первое — не возвращайтесь в Россию, мы больше не сможем гарантировать вашу безопасность. А теперь слушайте очень внимательно, ибо, говоря это, я нарушаю правила, но вы мне гораздо симпатичней человека, который их установил. В Лондоне вас будут ждать и, боюсь, предложат совершить куда менее приятную прогулку. На вашем месте я бы не стал «светиться» в Хитроу: пройдите таможню и немедленно уезжайте, а еще лучше — вообще минуйте зону контроля.

Мужчина вернул нам паспорта и жестом пригласил на трап. Безупречный английский бортпроводницы пролил бальзам на мою измученную душу, я рассыпался в благодарностях и был, возможно, чуточку слишком многословен.

— Может, попросишь телефончик? — съязвила Кейра, пристегивая ремень.

— Не хочу, но будет здорово, если ты уговоришь типа, что сидит через проход, одолжить нам мобильник.

Кейра явно удивилась, но спрашивать ни о чем не стала, повернулась к набиравшему сообщение соседу, обольстительно улыбнулась и две минуты спустя протянула мне вожделенный телефон.

Лондон

«Боинг-767» совершил посадку в Хитроу спустя четырем часа после вылета из Москвы. Была половина одиннадцатого вечера по местному времени: темнота будет нашей союзницей. Самолет вырулил на стоянку в стороне от терминала. В иллюминатор я увидел два автобуса у трапа и попросил Кейру не торопиться, чтобы выйти со второй войной пассажиров.

Мы вошли в автобус, встали у двери, и я незаметно сунул ногу между гармошками дверей, чтобы они не закрылись. Автобус покатил по бетонным плитам и въехал в туннель под взлетно-посадочными полосами, но сразу притормозил, пропуская автокар, тащивший тележки с багажом. Теперь или никогда. Я резко толкнул дверь, потянул Кейру за руку, мы выпрыгнули из автобуса, кинулись вдогонку за автокаром и залезли в одну из тележек. Кейра оказалась зажатой между двумя толстыми чемоданами, я растянулся на сумках. Пассажиры автобуса, разинув от изумления рты, наблюдали за нашей эскападой. Думаю, они попытались предупредить водителя, но наш маленький состав уже удалялся в противоположном направлении и через несколько мгновений скрылся на цокольном этаже терминала. В этот поздней час в зоне разгрузки было малолюдно, работали всего две бригады, но они были далеко и нас не заметили. Автокар петлял между транспортерами. Я заметил грузовой лифт, и мы покинули наше укрытие. К несчастью, кнопка вызова находилась за решеткой и без ключа мы открыть ее не могли.