Ольга Карпович - Семейная тайна Страница 47

– Что ты там ищешь, клад? – весело окликнул его Андрей.

Кирилл не отвечал.

– Не трогай его, – попросила Софья. – Видишь ведь, он не в себе…

Но Кирилл неожиданно ответил совершенно нормальным голосом:

– Никакой еды! Хоть бы крупу какую-нибудь найти. Соне поесть нужно…

– Не нужно мне ничего, я есть не хочу, – устало возразила Софья. – Только бы согреться…

– А это что? – продолжал поиски Кирилл. – А-аа, соль…

– Отлично! Соль уже есть, – отозвался Андрей. – Дело за малым: осталось хлеб найти.

Самому ему на удивление не хотелось есть, однако он понимал, что без еды они скоро обессилеют. По крайней мере, Софья…

Но ничего съестного в сторожке не оказалось. Андрей вдруг заметил висящую на гвозде около двери телогрейку, порылся в карманах и извлек на свет ко-робок.

– Эгей, спички! – радостно провозгласил он. – Ну, жизнь налаживается. Жаль, печки тут никакой нет, но хоть покурить можно.

Он вытащил из заднего кармана брюк измятую, все еще влажную пачку сигарет, закурил. Отсыревшая сигарета то и дело гасла, наполняя комнату вонючим темным дымом.

– Шел бы ты курить на улицу – воняет, – раздраженно проговорила Софья.

– Слушай, я не меньше тебя замерз, – возразил он.

– И что? – неожиданно резко отреагировала она. – Кто знает, сколько нам тут сидеть? Может, вообще всю жизнь, а ты дышать не даешь!

– Ну, успокойся, – примирительно начал Андрей. – Видишь, как все хорошо складывается. Сейчас мы отдохнем, обогреемся, переждем снегопад, а потом обязательно выберемся.

– Выберемся? Ты все еще в это веришь? – внезапно истерически выкрикнул Кирилл. – Этот лес никогда не кончится, разве ты не видишь? Мы до самой смерти будем тут бродить!

– Да что ж вы раскисли совсем? – прикрикнул на друзей Андрей. – Конечно, выберемся, что за упаднические настроения? Я вот думаю, Кир, зря мы с тобой на того старика наехали. Прямо вот чую, он мог бы нам помочь. Ну, выслушали бы его проповедь, ничего бы с нами не случилось. В конце концов, что мы, безгрешные, что ли? А потом он бы нас проводил, куда нужно, мне вот прямо интуиция подсказывает…

– Лучше бы она тебе подсказала, где деревня находится, – со злостью отозвался Кирилл.

– Вот именно! – неожиданно поддержала мужа Софья. – Проклятие какое-то! Зачем только мы – ушли от шоссе? Как можно было быть такими идиотами?

– Слушай, ну ведь это ты утверждала, что видела в той стороне деревню, – осторожно возразил Андрей.

– Мало ли что я утверждала?! – взвилась она. – Зачем вы меня послушали? Вы же мужики, вы должны были соображать…

Не в силах больше сдерживать давно кипевшую внутри злость, Андрей подступился к ней:

– Ты прямо чемпион в умении переводить стрелки! Ты никогда не пробовала – так, ради интереса – взять ответственность за свою жизнь на себя? Ах, нет, конечно, это же так страшно! Куда проще постоянно ныть, что тебя обманули, предали, заставили, подвели, изображать жертву и страшно себя жалеть.

– Эй, – остановил его Кирилл. – Полегче! Ты все-таки с моей женой разговариваешь.

– Да ну? – издевательски изумился Андрей. – Правда? Ты, Кир, вот уже семь лет в каждую фразу вставляешь «моя жена», «мою жену», «моей жене»… Интересно, кому ты каждую минуту об этом напоминаешь. Мне? Себе? А может – ей?

– Перестань! – в испуге вскрикнула Софья. – Хватит! Извини, если я тебя задела. Только не надо…

– Только молчи, да? Оставайся нашим добрым, безбашенным, старым приятелем, не создавай проблем? – глумливо осклабился Андрей. – Знаешь, дорогая, у меня это уже вот где сидит, – он стукнул ребром ладони по своей шее. – Пойду-ка я освежусь. Счастливо оставаться.

Накинув на плечи вонючую телогрейку, он выскочил во двор.

Метель на улице улеглась, но редкие снежинки еще продолжали кружиться в холодном воздухе.

Плотнее запахнув телогрейку, Андрей двинулся вперед. Он понимал, что нужно пойти поискать помощь, но боялся отходить далеко от сторожки. Даже если он действительно доберется до деревни, как потом вернуться обратно, за друзьями? Сможет ли он снова отыскать это место?

Да и страшно было оставлять Софью надолго. Эти странные приступы Кирилла напугали его. Что, если он совсем рехнется и набросится на жену?..

В глубине души у Андрея зрела уверенность, что, освободившись от окончательно расклеившихся друзей, он быстрее выберется из этого места. Он чувствовал в себе достаточно сил, чтобы идти дальше, снег и холод не пугали его.

Но бросить усталых измученных друзей он не мог.

«Твою мать, надо было часы с компасом покупать. Хотя какой сейчас был бы от них толк, все равно сдохли бы после погружения под воду! Остается одно – хлебные крошки за собой бросать, как мальчик-с-пальчик. Правда, хлеба у меня тоже нет».

Он решил двигаться только прямо, никуда не сворачивая, чтобы быть уверенным, что, повернув назад, вернется к сторожке.

Осыпанный снегом лес казался как будто светлее, ярче, чем прежде.

«Чем черт не шутит, может, и солнце выглянет. Хотя, наверное, дело уже к вечеру – слишком долго мы тут бродим».

Впереди круто уходил вниз глубокий овраг. Андрей начал спускаться, цепляясь за торчавшие из-под снега ветки кустарника, чтобы не упасть.

– Эй, брателло, ты, что ли? – окликнул вдруг откуда-то со дна оврага хриплый голос.

Андрей дернулся от неожиданности, выпустил из пальцев опору, поскользнулся, потерял равновесие и съехал вниз на пятой точке. Поднялся на ноги, матерясь и отряхиваясь. Брюки на заднице безнадежно вымокли.

«Да что ж это за злой рок такой – целый день таскаться в мокрых портках?!»

Навстречу ему – черт его знает, откуда – вышел крепкий коренастый мужик лет тридцати. Вид у незнакомца был комичный: он будто выпрыгнул прямиком из анекдота о новых русских начала девяностых: круглая голова острижена почти под ноль, мощную шею охватывает толстая золотая цепь, из-под распахнутого длинного, подметающего краем землю кашемирового пальто виднеется малиновый пиджак.

«Да, я смотрю, отстали тут местные авторитеты от моды. Лет этак на пятнадцать. Откуда он взялся такой? Может, из ближайшего областного центра?» – усмехнулся про себя Андрей.

Самым странным было то, что при всей своей солидности и явной дороговизне одежда встречного была на удивление грязной и затасканной. Пальто – все в пятнах и прилипших сухих листьях, засаленный ворот рубашки в каких-то красных брызгах, даже на бритой голове незнакомца виднелись полосы присохшей грязи.

Мужик вперился в Андрея тяжелым недобрым взглядом и процедил сквозь зубы:

– Тебя кто послал, шестерка? Что-то я у Вована твоей рожи не видел. Или, может, ты от Артурки прилетел?

– Э-ээ… – замешкался с ответом Андрей. – Я вас, если честно, тоже впервые вижу. И ни Вована, ни Артурку знать не знаю.

– М-да? – с сомнением пожевал толстыми губами незнакомец. – А что ты тогда тут ошиваешься?

– Заблудился я, – охотно объяснил Андрей. – Вернее, мы в аварию попали с друзьями. Мобилы сдохли, связи никакой. Целый день тут бродим, пытаемся на людей выйти. Вы случайно не знаете, где тут деревня ближайшая? Или вы из города? Как туда добраться, не подскажете? Какой здесь самый ближайший город, мы совсем запутались, если честно…

Мужик потоптался на месте, помедлил, потом вытер забрызганную грязью руку о лацкан пальто и протянул ее Андрею.

– Ну, раз так, извиняй, братан, попутал. Будем знакомы. Толян меня зовут, Муромский, слыхал про та-кого?

Андрей неопределенно повел подбородком – кто его знает, этого бритоголового, может еще оскорбиться, узнав, что Андрей о нем впервые слышит.

Но Толян, не дожидаясь ответа, продолжал:

– А насчет деревни – не подскажу, брат! У самого та же байда – заблудился. Я так думаю, и города-то тут никакого нет поблизости… Мы вообще с корешем моим, Вованом, сюда приехали, у него тут стрелка забита была с Артуркой – конкурентом нашим по шарикоподшипникам. Так, побазарить надо было, обсудить кое-что…

– Странное вы место выбрали для деловых переговоров, – усмехнулся Андрей, окидывая взглядом сырой, чавкающий подтаявшим снегом овраг. – Не-уютное.

Толян захлопал себя по карманам, извлек на свет мятую сигаретную пачку.

– Закурим, братан? – он протянул пачку Андрею.

Тот вытянул сигарету, закурил. Толян опустился на торчавший из земли пенек и заговорил, вальяжно жестикулируя:

– Это ведь как сказать – уютное или не уютное. Ты, я так вижу, не при делах, честный фраер, а? Ну ладно, без обид только, я ж в хорошем смысле. А в нашем деле, сам понимаешь, лишние глаза и уши на стрелке никому не сдались. А что, если не договоримся, не сойдемся, так сказать, интересами? Дойдет еще до стволов, мочканут кого-нибудь – тьфу-тьфу-тьфу, не про нас будет сказано – так на хера ж свидетели?