Дмитрий Хара - П. Ш. Страница 49

– Слежу, конечно! Я же отвечаю за тебя! – сказал Михаил, выдержав театральную паузу. Олег не знал, шутит он или нет, и пытался узнать это по его глазам.

– Не пытайся высверлить меня взглядом! Все очень просто! Андрей едва ли ни единственный в городе гончар. По крайней мере, я о других не слышал. А ты же знаешь мою тягу к творческим мероприятиям – неужели я обошел бы мимо гончарное искусство?! Вон, посмотри в угол.

В углу стояла глиняная ваза на кованом треножнике, в которой уютно поместилось фикусовое дерево.

– Вазу я лепил в лавре, а треножник – сам знаешь. А тебя-то что вдруг потянуло на творческие подвиги?

– Это долгая история.

– Я специально запланировал время для разговора с тобой.

– Без чая не расскажу.

– Понял. Сейчас принесу.

Михаил вышел. Олег смотрел на огонь в камине. Уютно. Тепло. Тихо. Думать ни о чем не хотелось. Через пять минут пришел Михаил с большим глиняным чайником.

– Это, кстати, тоже дело рук Андрея, – сказал Михаил, поставив чай на небольшой столик с мозаичной крышкой в марокканском стиле. После чего поставил на стол две стеклянные чашки из прозрачного стекла с пузырьками внутри стекла. – А это еще предстоит тебе освоить. – Михаил присел на кресло рядом. – Ну, что, рассказывай, как твои дела?

Олег рассказал о том, как отреагировали сотрудники на то, что он пришел на работу в спортивном костюме, и как изменился его подход к переговорам из-за этого, и как это повлияло на результат и привело к успеху в переговорах (спасибо ситуации с дырявым носком). Рассказал, как делегировал полномочия по управлению фирмой и освободил кучу времени для жизни. Михаил внимательно слушал. Иногда одобрительно кивал, иногда смеялся, порой что-то уточнял.

– Ты блестяще справился с заданием. Ты научился гибко реагировать на ситуацию. Ты научился вести себя уверенно независимо от того, как ты выглядишь и что о тебе могут подумать. Ты научился быть свободным от работы, и теперь у тебя есть время для путешествия. Поздравляю!

– Спасибо. Но есть один нюанс, который мне необходимо озвучить.

– Какой нюанс?

– Видишь ли, Михаил, я на радостях познакомился с девушкой, очень красивой девушкой. У нас возникла взаимная симпатия. В тот же вечер мы с ней переспали, а на следующее утро она сказала, что больна СПИДом…

– Она что, специально заразила тебя? – с недоумением спросил Михаил.

– Понимаешь, там такая история. В общем, ее изнасиловали в свое время, и она мстит мужчинам. Ненормальная. Но мстит как бы со смыслом. Она говорит, что, мол, я сам согласился…

– А ты согласился? Я был лучшего о тебе мнения!

– Михаил встал и подошел к окну. Было видно, что он расстроен.

– Миш! Да она говорила то же, что лепечут все бабы! Типа, согласен ли я отдать свою жизнь за чашку кофе с ней, согласен ли исчезнуть! Хрень полная! Полная же хрень!

– Олег, – сказал Михаил, отвернувшись от окна, – если к тебе подойдет человек и спросит, можно ли украсть твой кошелек, что ты ответишь?

– Да пошлю его подальше! Но это же не посторонний человек! Мы же были уже знакомы! – Олег тоже встал, ему надоело выкручивать голову, так как Михаил стоял почти за его спиной.

– Хорошо, Олег! Ты не кипятись! Допустим, я тебе говорю: «Олег, можно, я украду у тебя кошелек?» – что ты мне ответишь?

– Подумаю, что шутишь!

– И… отдашь?

– Нет, конечно!

– Так какого хрена ты так разбрасываешься своей жизнью? Или тебе несколько тысяч рублей или долларов важнее собственной жизни? Я не понимаю! Объясни!

– Блин, но кто же знал, что это все серьезно! – Олег перешел на повышенный тон. В последние несколько дней он гасил в себе все эмоции, связанные с этим событием, отвлекался на разные важные дела, но теперь… все вспыхнуло, как тлеющий без воздуха огонь, внезапно получивший поток кислорода.

– Олег, Олег… Олег! Ну как же ты? Что за детский сад? – Михаил махнул рукой и сжал губы, он пытался найти подходящие слова. – Мы же с тобой даже говорили об этом «мысль-слово-действие – прямая линия»! Разве я не говорил тебе, что это будет важно в путешествии? Разве не предупреждал, что это жизненно важно? Представь, что ты всю жизнь растил сад, а потом приходит человек с топором и спрашивает: «Можно, я срублю это все?» И ты отвечаешь: «Да!» Неважно, почему: тебе нравится его топор, одежда, или это девушка, или тебе кажется, что это шутка!

– Да я все это уже понял! Я уже тысячу раз прокручивал у себя эту ситуацию в голове! Я ненавижу себя за это! – сказал с дрожью в голосе Олег и плюхнулся на кресло.

– Только что ты объяснил причину того, что ты сделал! – Михаил остановился и пристально посмотрел на Олега, – Ты ненавидишь себя! И уже не важно, за что! И пока ты так к себе относишься, твое подсознание, твой скрытый, самый глубинный контекст будет убивать тебя! В предстоящем путешествии, которое может таить в себе опасности для жизни, это сработает как программа самоуничтожения, и ты обязательно найдешь способ умереть!

– Уже нашел, – буркнул обреченно Олег. Он уже отвечал, не поворачивая головы, словно разговаривал с огнем в камине.

– Ну подожди, мало ли что сказала эта девушка, как там ее…

– Валерия.

– … Валерия. Красивое имя. Но ведь ты должен был сдать анализы и успокоиться.

– Я сдал.

– И что?

– Что, что? Реакция на ВИЧ – положительная.

– Как положительная? – Михаил остановился как вкопанный.

Было слышно, что прекратилось поскрипывание дубового паркета. Только дрова в камине потрескивали, догорая. Спустя минуту Михаил подошел к креслу Олега.

– Завтра мы с тобой съездим в лабораторию Военно-Медицинской Академии, и ты сдашь анализы повторно.

– Хорошо. Если положительный результат теста подтвердится… Если окажется, что я… болен, я смогу принять участие в путешествии?

Михаил снова сел в кресло и налил чаю себе и Олегу. Делая маленькие глоточки горячего чая, от которого поднималась струйка ароматного пара, со спины они были похожи на Шерлока Холмса и доктора Ватсона, решающие загадку очередного убийства. Только в роли и убийцы, и жертвы на этот раз выступал «Ватсон», и поэтому загадка была очень сложной для «Холмса».

– Олег! Если диагноз подтвердится, это не будет причиной для того, чтобы отказать тебе в путешествии. Здесь вопрос в другом. Я не могу отвечать за твою жизнь в путешествии, пока ты не начнешь отвечать за нее сам. Ты не начнешь отвечать за свою жизнь, пока не полюбишь себя. Ты не полюбишь себя, пока не простишь себя за все. Я не знаю, за что ты должен себя простить. Скажу больше, я даже не хочу этого знать. Я не жду от тебя откровений на эту тему, но я смогу тебе помочь, если ты доверишься самому себе, своим ощущениям и воспоминаниям и сделаешь без вопросов и обсуждений то, что я скажу. Если ты помнишь, ответ находится всегда сам, но находится только в конце пути. Для того чтобы понять, зачем тебе был нужен этот путь, тебе просто нужно пройти его полностью. Это как с бомжом, спортивным костюмом. Сначала все твое нутро протестует против этого, тебе кажется это мерзким, нелогичным, ненужным, издевательством, и если ты на этом останавливаешься, оно таким и останется, но если ты проходишь этот путь до конца, ты навсегда становишься другим и попутно решаешь очень много вопросов, которые раньше тебе казались неразрешимыми.

– Да, я помню это и доверяю тебе.

– Тогда возьми с собой свою тетрадку и пойдем со мной.

За тетрадкой Олегу пришлось сбегать в машину. В последнее время он постоянно таскал ее с собой и записывал свои новые ощущения и свой новый опыт. Когда Олег вернулся, Михаил повел его по коридору в дальнюю часть дома. Коридор закончился лестницей, ведущей вниз, в цокольное помещение. В одной части цоколя находилась баня, в другой части Олег еще не был. Коридор, ведущий в нее, был отделан природным камнем. На стенах висели бра в виде факелов. Михаил прошел в конец коридора, где открыл дверь, сразу за которой оказалась штора из темно-красного бархата. Откинув штору, Михаил и Олег вошли в помещение, в котором медленно зажегся приглушенный свет. Его хватило, чтобы увидеть, что это помещение домашнего кинотеатра мест на пятьдесят. Удобные кресла, выстроенные в виде амфитеатра, смотрели на небольшую сцену и экран. Олег сел в кресло первого ряда.

– Скажи, Олег, у тебя есть музыка, какая-нибудь группа, которая проходит через все твою сознательную жизнь?

– Да, пожалуй, есть, «Depeche Mode», – ответил Олег.

– Что ж, это тоже кое-что объясняет. Сейчас я поставлю тебе ее, чтобы ты сконцентрировался на своем прошлом. Тебе нужно будет мысленно идти в обратном направлении. Я включу экран, на котором будет идти в расфокусированном виде какой-нибудь фильм. Не пытайся вглядываться в экран, это бесполезно, ты там ничего не увидишь. Главный фильм будет происходить у тебя внутри. Это будет фильм о твоей собственной жизни, но он будет развиваться в обратном направлении, от настоящего в прошлое. По ходу всего фильма тебе нужно будет говорить только две фразы: «Я виню себя за то, что…» и «я обвиняю тебя в том, что…». Просто записывай все в свою тетрадь. Когда закончишь, приходи, я буду в каминном зале.