Питер Мейл - Корсиканская авантюра Страница 5

Как ты сам вскоре узнаешь, месье Вронский сделал прелюбопытную карьеру. Что меня больше всего поразило, так это высокая смертность в рядах его деловых партнеров. Хотя ничего не было доказано, я не верю в совпадения и считаю эти смерти серьезным предостережением. И настоятельно рекомендую тебе не иметь никаких дел с этим человеком. Он представляется мне чрезвычайно опасным.

Ребуль налил себе скотча, чтобы подкрепиться, и сосредоточился на следующих двух листах, покрытых машинописным текстом.

ВРОНСКИЙ, Олег. Родился в Ленинграде 4 января 1970 года. Записи об образовании отсутствуют.

С 1989-го по 1992-й служил в армии, сначала рядовым, затем сержантом, был командиром танка. Демобилизовавшись, он со своим другом Владимиром Пугачевым использовал армейские связи, чтобы заняться торговлей оружием, сначала на Балканах, позже, когда бизнес пошел в гору, в Восточной Африке. Бизнес продолжал развиваться, а Владимир Пугачев скончался при невыясненных обстоятельствах во время деловой поездки в Уагадугу[25], и его часть компании перешла к Вронскому. Слухи о нечестной игре тот с негодованием отрицал.

Вронский продолжал процветать. Продав свой бизнес многообещающему диктатору Марлону Батумбе, он вернулся в Россию и основал компанию с неограниченной ответственностью «Природные ресурсы», которая занималась исследованиями запасов полезных ископаемых на Южном Урале. Еще несколько прибыльных лет, и Вронский смог объединиться с компанией покрупнее, хозяином которой был Сергей Попов. Слияние не продлилось и двух лет, когда Попов скончался при невыясненных обстоятельствах во время семинара по бокситам в Магнитогорске, и его доля компании перешла к Вронскому. Слухи о нечестной игре тот с негодованием отрицал.

Вронский продолжал богатеть, влиятельный, с большими связями, он расширил свою империю, разнообразил деятельность, занимаясь исследованиями и в Арктике, и в бассейне Амазонки. Был еще и многоквартирный дом на Парк-авеню в Нью-Йорке, купленный вскладчину с Джеком Леви, агентом по недвижимости с Манхэттена. Все без исключения признавали, что гибель Леви – тот спрыгнул с балкона тридцать восьмого этажа – громадная потеря для общества. Зато это происшествие обернулось значительным приобретением для Вронского, которому досталась половина здания, принадлежавшая Леви.

Похоже, постоянного места жительства у Вронского нет, он предпочитает жить на яхте под названием «Королева Каспия», в своей штаб-квартире. Во время путешествий останавливается в гостиницах. Подробности его личной жизни почти неизвестны, буквально пара фактов. Хотя его постоянно видят в обществе красивых женщин, его единственный брак завершился разводом, и детей у него нет. Среди его хобби охота на медведей, шахматы и бальные танцы.

– У тебя такой задумчивый вид, Франсис, – заговорил Сэм, остановившись в дверях гостиной. – Надеюсь, ничего не случилось?

– Нет-нет. Я только что узнал о русском. Налей себе что-нибудь и почитай вот это. – Ребуль передал бумаги Сэму, а тот налил себе вина и поудобнее устроился на диване.

– Вот это биография, – произнес Сэм несколько минут спустя. – Уж точно не тот парень, с которым стоит иметь дело. Если кого увольняет, то увольняет навсегда. – Сэм покачал головой. – Потерять трех партнеров? Удивительно, как его не вывели на чистую воду. Или хотя бы не обвинили в преступной халатности.

– Не забывай, что он потерял их в разное время и в разных странах. Можешь себе представить, чтобы полиция Африки, России и Америки работала вместе? – Ребуль собрал бумаги и положил в ящик стола. – Хватит о нем. Где прекрасная Элена?

– Старается усовершенствовать совершенное. – Сэм пожал плечами. – Я заметил, что во Франции она красится и одевается в два раза дольше обычного. А в Париже – в три раза; говорит, там конкуренция на порядок выше.

– Женщины, – улыбнулся Ребуль. – Какой скучной была бы без них жизнь. Уже знаешь, куда пойдете сегодня вечером?

– К Оливеру, другу Филиппа и Мими, он отлично готовит. У них с женой Дельфин ресторан, которому недавно присвоили звезду Мишлен. И мы идем туда отметить это событие. А ты чем займешься?

Ребуль поморщился и покачал головой:

– Романтический вечер с моим бухгалтером, займемся цифрами. В следующем месяце возврат налога на роскошь – вы, американцы, весьма благоразумно этого избегаете. Кажется, с каждым годом делать это все сложнее. – Он просиял, повернувшись к двери. – Ага, вот и она, La Bomba. Восхитительно, моя дорогая, просто восхитительно.

Элена изобразила урезанный реверанс:

– Благодарю вас, добрый господин.

Она в самом деле была восхитительна в шелковом платье цвета ванили, которое выгодно оттеняло темные волосы и светящийся корсиканский загар. Сэм вынужден был признать, что зрелище стоило долгого ожидания.

В такси по дороге в ресторан он рассказал Элене о том, что только что узнал о Вронском. Она не могла поверить.

– Как ты думаешь, он всерьез считает, что Франсис продаст ему дворец Фаро?

– Понятия не имею. Однако человек с такой властью и деньгами точно не привык слышать слово «нет». Он считает, что может добиться своего тем или иным способом, потому что именно так все и происходило на протяжении многих лет. И список его достижений очень пугает. Мне кажется, с ним надо держать ухо востро.

6

Во дворце Фаро проходил большой торжественный вечер. За полгода до того Ребуль позволил добродушной части своей натуры взять верх и согласился организовать у себя обед в пользу местного благотворительного общества «Les amis de Marseille». Благотворительное общество спонсировал комитет местных бизнесменов, которые действовали не совсем бескорыстно, – в конце концов, благотворительность начинается дома. Однако повод был стоящий и пришелся местным очень по душе: превратить Марсель в прибрежный город, где происходят события, достойные Канн с их кинофестивалем, Ниццы с ее фестивалем цветов и Монако с его теннисом и Гран-при.

Что же мог предложить Марсель, чем не располагали другие города? Гонка на яхтах, музыкальные и театральные фестивали, плавучие казино и международный чемпионат по boules, а также соревнования по водным лыжам – все это рассматривалось как возможные варианты. Однако амбициозные проекты подобного рода требуют капиталовложений, и вечеринка во дворце Фаро, включающая в себя обед по тысяче евро с носа, была устроена для того, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки и пустить по кругу блюдо для пожертвований.

Благодаря Ребулю «Les amis» было чем гордиться. Просторная задняя терраса дворца Фаро превратилась в нечто среднее между небольшим лесом и гигантской беседкой. Здесь были оливковые деревья, лимонные деревья, кущи бамбука с черными стеблями – все в громадных терракотовых горшках и опутанные гирляндами крошечных лампочек. Между деревьями стояли столы на шесть персон: на каждом плотная льняная скатерть, салфетки настоящего марсельского синего цвета, фонарики со свечами и в центре – ваза с белыми розами. Небольшой оркестр на возвышении в углу играл старые французские песни, любимые всеми: мелодии «La Mer»[26] и «La Vie en Rose»[27] перемежались темой из фильма «Un Homme et Une Femme»[28]. Даже природа внесла лепту: воздух был мягкий и неподвижный, черное бархатное полотнище неба усеяно звездами – un décor magique[29], по словам одного из первых гостей.

Хозяин и его команда решили пропустить по бокалу шампанского, чтобы подготовиться к вечеру. Элена надела платье, которое она назвала церемониально-черным, хотя и отказалась уточнить, какого рода церемонию она имеет в виду. У Сэма было множество соображений на этот счет, однако он получил указание оставить их при себе. Только что помолвленные Мими и Филипп держались за руки, пока пили шампанское, Ребуль и Сэм великолепно смотрелись в белых смокингах.

– Так как, ты уже продумал свою речь? – поинтересовался Сэм.

Ребуль поморщился:

– Я согласен с тем человеком, который сказал, что правила удачной речи просты: встань, скажи и заткнись. Так что спич будет коротким и милым. – Его внимание привлек кто-то, идущий сквозь толпу. – О, вот и она, моя социальная кураторша.

Мари-Анж Пикар была специалистом по организации мероприятий подобного рода. Стройная блондинка за тридцать, она втиснулась в маленькое черное платье, скроенное так, чтобы привлекать максимум внимания к изрядному décolleté: здесь, в стратегически важном месте, была приколота пластиковая карточка с ее именем. Ребуль всех представил, и пару мгновений Элена и Мари-Анж рассматривали друг друга, словно два боксера, готовые выйти на ринг.

– Какое прелестное маленькое платьице, – отметила Мари-Анж.

Элена наклонила голову и улыбнулась. «Не такое маленькое, как у тебя, – подумала она. – Может, в следующий раз выберешь что-нибудь, что тебе идет».