Владимир Гончаров - Апокриф Страница 5

Любовь народа к новому Президенту взлетела до небес. Некоторое время Стиллер мог позволить себе делать все, что угодно, и без оглядки на кого-либо.

Этот кредит доверия он использовал с большим толком, а именно, под лозунгом заботы о духовном здоровье народа национализировал все частное радиовещание и все каналы начинавшего в то время набирать силу телевидения. Электронные СМИ стали либо полностью государственными, либо государство приобрело в соответствующих компаниях контрольные пакеты акций. Председателями советов директоров, само собой, были расставлены сторонники Стиллера. Официальная печать получала громадные субсидии. Все это в комплексе образовало мощнейший пропагандистский «пылесос», с помощью которого можно было великолепным образом фильтровать и препарировать любые потоки информации и внушать массам все, что угодно. Тявканье мелких оппозиционных газетенок в такой обстановке было не только не опасно, но даже полезно. Любому скептику, как отечественному, так и зарубежному, указывали на наличие оппозиционной прессы, как на очевидное доказательство существования свободы слова в стране, а следовательно, — и подлинной демократии.

Однако, такое великолепное положение не могло продолжаться вечно. Никакая экономика не может длительный срок выдерживать бремя безудержного популизма. Резкое увеличение государственных расходов дало толчок ускорению инфляции. Это быстро свело на нет увеличение зарплат. Пришлось прибегнуть к внутренним и внешним заимствованиям, чтобы восстановить положение, но это, в свою очередь, усилило инфляцию. Введение целого ряда налогов для пополнения казны привело к сокращению производства и так далее…

Нет, катастрофы не случилось. В конце концов, с проблемами такого рода время от времени сталкивается любое правительство в любой стране. Но популярность Стиллера стала падать, несмотря на работу «пылесоса». Обыватель под бодрое пение СМИ об успехах не находил соответствующих подтверждений ни в своем кошельке, ни в своей кастрюле. Одновременно он не мог не заметить, что его с прежней интенсивностью грабят в подворотне вульгарные уголовники, хорошую работу найти так же трудно, как и в былое время, а в вычищенных государственных учреждениях почему-то продолжают брать за все и помногу…

Гениальных реформаторских и экономических идей у Стиллера не было, а следовательно, для удержания власти оставался старый добрый метод закручивания гаек на фоне борьбы с врагами внешними и внутренними.

На совместном заседании обеих палат парламента Стиллер выступил с речью о положении в стране — резкой и критической. Причем, критиковал себя и свою партию за неполное исполнение обещаний, данных «простому труженику». Простой труженик, слушая выступление Президента по радио или читая его в газете, согласно кивал, мычал, цокал языком и думал: «У-у, какой принципиальный!» Затем простому труженику разъяснили, что главная вина Президента и «Объединенного Отечества» в том, что они недооценили силу сопротивления реформам деструктивных антипатриотических сил. Практически во всех государственных учреждениях страны (министерствах, ведомствах, полиции, судах, в школах и университетах) окопались умничающие нытики, которым не нравится курс на возрождение Родины. Они привыкли за счет простого народа протирать штаны за чиновничьим столом или на профессорской кафедре. Даже в Парламенте отдельные, так называемые, «независимые» депутаты используют предоставленную им трибуну для неконструктивной критики и делают все, чтобы затормозить принятие важнейших законопроектов. Им подпевают беспринципные, жадные до наживы дельцы, которым дела нет до национальных интересов, а только бы набить карманы. Совместными усилиями и, наверняка, не без помощи наших недоброжелателей из-за рубежа эта камарилья делает все, чтобы преградить путь реформам в интересах народа и процветания страны. Они саботируют исполнение указов Президента, вздувают цены на продукты питания, нанимают на лучшие рабочие места иностранцев, торгуют политическими, экономическими и военными интересами Родины…

Речь затронула «простых человеков» (к каковым относило себя большинство народа) за живое. Каждый знал, что он работает больше другого и что именно за его счет кормится хренова туча бездельников. Каждый знал лавочника, в магазинчике которого цены на хлеб, соль и сахар постоянно росли. Каждый знал неправедного судью, который принял не то решение, разбирая спор между соседями, или вынес наказание по уголовному делу слишком мягкое или слишком суровое (с чьей стороны смотреть). Каждый знал вреднючего учителя, несправедливо допекавшего родного оболтуса в гимназии, профессора или доцента, предъявлявшего студентам в университете немыслимые требования, неверно лечившего врача, неправильно сочинявшего писателя. Все могли видеть нагло благоденствующих иностранцев, обирающих коренное население на рынках и отбивающих у него работу… В общем, Президент был кругом прав.

Активисты «Объединенного Отечества» быстренько организовали ряд «спонтанных и гневных массовых выступлений» по всей стране в поддержку Президента и, одновременно, с требованием к нему и правительству принять решительные меры против саботажников и вредителей.

Президент заявил, что преодолеть сопротивление реформам нельзя средствами одной лишь полиции и спецслужб. Для выявления и разоблачения скрытого саботажа необходима широкая поддержка со стороны всех честных патриотов. Кроме того, во многих случаях крайне вредные по своей сути действия, направленные на подрыв престижа Родины, нашим демократическим и весьма мягким законодательством не признаются преступными. Вокруг таких случаев нужно создать обстановку всеобщего осуждения и нетерпимости.

Отвечая на призыв Президента, Народная палата парламента по инициативе депутатов все того же «Объединенного Отечества» создала первую в стране «Комиссию по расследованию антипатриотической деятельности» (КРАД). В течение месяца такие комиссии были созданы в Совете каждого административного и национального кантона. В каждом муниципалитете появились общественные представители, в задачи которых входило принимать от населения соответствующие заявления («сигналы»), собирать свидетельства и направлять первичные материалы для рассмотрения той или иной комиссией.

Стиллер распорядился оказать народной инициативе всемерную поддержку со стороны полиции, спецслужб и государственных СМИ.

И пошла писать губерния…

Те, кому стали приходить повестки с вызовом в КРАДы, по своему отношению к этому обстоятельству разделились на две группы.

Первую — большую — составили наиболее пуганные и осторожные. Демократия демократией, резонно полагали они, но раз инициатива исходит от Президента и от правящей партии — просто наплевать на это дело опасно. Нужно сходить и устранить недоразумение. Бог не выдаст, свинья не съест.

Вторая — меньшая группа граждан, к которой относился, кстати, инженер Варбоди, — восприняла начало деятельности КРАДов с недоумением и презрительным пренебрежением. Они просто игнорировали вызовы, полагая, что, поскольку деятельность комиссий законодательно не регламентирована, то и средств воздействия на вызываемых у самозванцев нет.

Досталось, однако, и тем, и другим.

Комиссии были сформированы из состава общественного актива, состоявшего при территориальных ячейках «Объединенного Отечества». А это люди, как известно, также, в основном, двух сортов.

Одни, хорошо зная, с какой стороны у бутерброда масло, делают партийную и государственную карьеру, руководствуясь главным принципом: принят в стаю — держи нос по ветру, слушайся вожака, гавкай вместе со всеми, получай положенный кусок добычи.

Для других участие в политической самодеятельности — способ компенсации жизненных неудач — одиночества, обид, недооценки со стороны окружающих, скверного выбора профессии и тому подобного, а для маргиналов — возможность дать выход собственной истерии и психопатии.

Поэтому КРАДы удались на славу — истерически патриотичны, агрессивны, въедливо предвзяты и безжалостны… Жуткая вещь — доморощенное следствие, не стисненное нормами закона и стоящее на трех китах: на идеологической установке, на правосознании, сформированном чтением детективов и просмотром фильмов о полицейских, а также на чувстве справедливости, выросшем из собственных комплексов неполноценности.

Результатом рассмотрения дела на комиссии было либо признание вызванного честным патриотом, либо — объявление его «лицом, противопоставившим себя Родине и народу» (народное прозвище — «противленец»).

Однако, оправдаться шансов практически не было. Политическую установку нужно выполнять, а перед чистым патриотизмом грешны все. Анекдоты политические рассказывал? — циничный отщепенец. Любовницу при живой жене и детях завел? — попираешь традиционные моральные ценности народа. Предпочитаешь иностранные товары? — подрываешь отечественную экономику. Завалил на зачете целую группу студентов? — срываешь подготовку отечественных специалистов. Повысил цены? — экономический провокатор. Напился в День Объединения? — оскорбил свинским поведением национальный праздник. Не выпивал со всеми в День Объединения? — презрительно игнорируешь народное торжество…