Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне Страница 5

Тут можно читать бесплатно Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне. Жанр: Проза / Современная проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне

Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне» бесплатно полную версию:
«Домик в Армагеддоне» – роман о молодых людях, которым не чужды идеалы: реальные или придуманные – неважно. Им трудно – порой невозможно – приспособиться, вести двойной счет, жить "«по понятиям», а не по правде…

Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне читать онлайн бесплатно

Денис Гуцко - Домик в Армагеддоне - читать книгу онлайн бесплатно, автор Денис Гуцко

Стоял, смущённо хмурясь. Пока ничего неожиданного – да и важного не больше.

Понял вдруг, что до сих пор, спустя два года в Стяге, не умеет по-настоящему держаться со священником. Батюшка, отец Михаил, честной отец – как обращаться к нему, знает. А общаться – не умеет совсем. Говорить с ним не умеет. Всё тот же зажатый растерянный мальчик в Свято-Георгиевском храме, которого заговоривший с ним священник перепугал до смерти. Можно ли было сказать отцу Михаилу вот так, как равному: «Всё, что вы говорите, правильно»? Ясное дело – правильно! Он же священник.

Запутался, запутался!

Отец Михаил и сам, в смущении, отвернулся. И снова, как недавно в классе, он показался Фиме усталым натруженным мужичком – в детстве Фима перевидал таких тьму-тьмущую. Через их двор, поодиночке и небольшими стайками, со Второго механического шли отработавшие смену рабочие. И Фима разглядывал их, невольно складывая в памяти все оттенки, все чёрточки земной усталости: люди с механического завода, изо дня в день повторявшие одни и те же механические действия, шли медленно, механически, погружаясь в свои механические мысли, наполненные стальным шорохом цехов или тишиной тесных, с унылым видом на серые заводские корпуса, хрущёвских кухонь.

Никогда раньше Фима не видел усталых священников. Разве может быть священник хоть в чём-то похож на людей с механического?

Запутался.

Отец Михаил обнял ладонью бороду и стоял так, уставившись в тушки тюков на полках. Наверное, они двое сейчас очень похоже смотрятся, подумал Фима. Всё же было в этом что-то гнетущее: в душном тусклом складе вести со священником петлистый, увязающий в недоговорках и взаимном смущении, диалог.

Может быть, чувствовал то же самое и отец Михаил?

– Знаешь, Фима, – сказал он, – ты приходи ко мне в Управление. Мы там с тобой поговорим. О важном поговорим.

– Да, батюшка, – с невольным облегчением отозвался Фима, но тут же переспросил: – Куда приходить?

– В Управление патриархии.

– Ах, ну да, конечно.

– Ты ведь в Любореченске живёшь?

– В Любореченске.

– Вот и приходи через недельку. На улицу Горького. Знаешь?

– Знаю, напротив «пожарки».

– Вот и приходи.

Фима удивился:

– Как же – через недельку? Ведь сборы? Вы ведь здесь будете.

– Говорю тебе, приходи через неделю. Ну, – батюшка перешёл на шутливый тон. – Идём же лопаты таскать.

Они дошли до крайнего прохода, каждый отделил от общей кучи по стопке, подхватил.

– Не печалься, Фима. Всё образуется, вот увидишь.

Отчислят? Или обойдётся?

Когда вернулись обратно, у выхода их встретил дневальный, Сашка Калинин. Сказал:

– К вам пришли, отец Михаил, – и тут же ушёл. Не хотел, наверное, оказаться в помощниках у Фимы.

За воротами, в плотно повязанных платочках, одинаково сцепив руки на животах, одинаково щурясь под солнцем, стояли старушки. Четверо. Разглядев священника в полумраке склада, оживились, как по команде рассыпали еле заметные, крупитчатые движения: переступили с ноги на ногу, тронули края платков, переложили сцепленные ладони. Та, что стояла с левого краю, самая сухонькая из них, была похожа отсюда на бабу Настю. Плечико острое, цыплячье, в пояснице надломлена слегка.

– Что ж вы, милые! – воскликнул отец Михаил. – Ах вы… В такую-то даль, а… Без предупреждения… Вот они, голубушки. И во вторник, говорят, приходили?

– Приходили, батюшка, не застали.

Гавка, устроившись на солнцепёке, с азартом похрустывал добытой таки где-то костью.

Фима поставил лопаты к створке ворот, отошёл вглубь склада.

Трудно было сказать, по-прежнему ли щурились старушки или теперь улыбались: глазки всё так же в щёлочку, высохшие рты растянуты ниточкой. Они заговорили со священником тихо и размеренно. По очереди, кирпичик за кирпичиком, принялись выкладывать привычную беседу.

– Видал, что делают, – обернулся через какое-то время отец Михаил к Фиме. – В такую даль, боже мой! С двумя пересадками. Пастыря в их хуторе нет, скончался, царство ему небесное, вот никак не назначат пока. Ты уж, будь ласков, сделай сам, хорошо?

– Конечно, батюшка.

– Ты парень крепкий. Как вытащишь всё, закрой, а ключ дневальному. Да Прохору Львовичу на глаза не попадайся.

Глядя вслед удаляющемуся по тропинке в сопровождении своих стареньких гостий отцу Михаилу, Фима несколько раз порывался окликнуть его, спросить, что ему потом делать. Но они уже скрылись за деревьями, а Фима так и не окликнул.

Если не будет официального разговора с Тихомировым – то и отчисления, считай, не будет.

Глава 3

Её пёструю, будто покрытую цветным серпантином, голову Фима заметил издалека – как только Надя вышла из маршрутки. Тоже сразу его заметила, запрыгала по-физкультурному, одновременно расставляя ноги и разводя руки над головой – схлопываясь и снова раскрываясь живой буквой «Х». Любит похохмить.

Сводная сестра… хотя бы какое-нибудь, самое призрачное, сходство…

Сошлись совсем неожиданно, уже после того, как ушёл из их семьи. Столкнулась с ним возле штаба Любореченского Стяга, стала наведываться туда по вечерам, на его дежурства. Вцепилась – будто без него и жизнь ей не в радость. Много расспрашивала о Стяге: чему учат, какой распорядок. Иногда говорила очень метко и умно. Вообще взрослая не по годам. Папаше не сдала, сдержала слово. Чудная сестрица Надя. Зачем он ей? Вряд ли когда-нибудь сблизятся по-настоящему.

Под одиноким фонарём на остановке короткое замешательство: нужно обойти лужу. Первые здешние поселенцы. Всем в Солнечный, тут больше некуда: степь вокруг. Но в разные концы. Одним налево, другим направо. Лужа мешает разойтись. Большая такая, с раскисшими маслянистыми краями, лужа – не перепрыгнуть. Морщатся, натыкаясь друг на друга, кривят рот, но глаз не поднимают. Это Фиме знакомо, в Любореченске то же самое: не любят входить в контакт наши ORANUSы – хмурые ротожопы. Немного их пока перебралось сюда, Солнечный только начали заселять. А будет целый посёлок. Построили для тех, кто приедет работать в местных казино. Крупье-переселенцы. Слуги азарта.

Дождавшись, пока площадка перед маршруткой освободится, Надя вприпрыжку пустилась к нему.

Лицо совсем детское, плавные кукольные линии, от которых любой недобрый взгляд, казалось бы, должен отрикошетить, не причиняя вреда. Но волосы её – в боевом крикливом раскрасе. Мол, сама кусаюсь.

Из маршрутки, очень осторожно, вышел крепко подвыпивший человек в льняном костюме, с плотным, намертво зажатым под мышкой портфелем. Вылез, внимательно всмотрелся в пространство. Постоял, подумал. И, с каждым шагом заново приноравливаясь к гравитации, двинулся вслед за остальными в сторону коттеджей.

Надя подбежала к огромной деревянной катушке из-под кабеля, под блином которой, как под зонтом, стоял Фима.

– Здравствуй, Надя.

– Привет, бр-р-ратан.

Обняла его по-медвежьи: качнулась всем корпусом, навалилась, оттопырив локти.

– Бог с тобой, Надежда. В зоопарк тебя заберут.

Маршрутка уехала. Последняя на сегодня. Обратно придётся топать пешком до трассы. По лунным загаженным пустырям в сторону плоского бетонного хребта, осыпанного редкими пупырями фонарей и силуэтами торговых палаток. Фима любил такие ландшафты.

– Спасибо, Фимочка, что позвал. Я уж и не надеялась.

– Обещал ведь. У нас принято слово держать.

– Говорил – впятером ходите. Краску взял?

Фима указал взглядом на стоявший возле него полиэтиленовый пакет:

– Взял. Другие не смогли сегодня. Вдвоём пойдём.

– Почему не смогли?

– Что за допрос? Ты не в Школу милиции поступаешь?

– Я? Я ж и так спецагент! Видишь, вот, – оттопырила пуговицу на джинсах. – С виду просто пуговка, а нажму – тут же парашютисты с неба, голос президента в мегаваттных динамиках: «Кто там нашу Надю обижает?». Показать, как действует?

Провожая взглядом качающуюся фигуру, только что проплывшую мимо, Фима рассеянно улыбнулся.

Надя пнула валявшийся под ногой камешек и, будто вдогонку ему, этому камешку, сказала:

– Папа тоже пить начал.

Лицо у Фимы застыло.

– Который час? – он решил сделать вид, что не расслышал.

– Ему тоже тяжело.

Не сдержался:

– Почему «тоже»? Мне нормально. Как всегда. Не пойму, чего он вдруг… Раньше не пил, кажется? Сколько его помню – иногда ведь захаживал к нам, – ни разу во хмелю его не видел. Который час?

Взяла за руку, сжала легонько:

– Фим…

Сердце у Ефима заторопилось. Оборвал её:

– Ты не лезь, ладно?

– Извини, не лезу.

– Это он тебя просил?

– Что ты, Фима. Я же говорила: он не знает, что мы видимся.

Резанул рукой, показал: всё, закрыта тема. Но тут же сам продолжил:

– Жил до сих пор, слава богу, без него – и дальше хочу.

Зря позвал её. Пожалел, что позвал.

Будто угадав его мысль, Надя сказала виновато:

– Больше не буду. Замяли?

Встала на катушку рядом с Фимой, посмотрела на огни Шанс-Бурга.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.