Хаймито Додерер - Семь вариаций на тему Иоганна Петера Хебеля (1760-1826) Страница 5

«Воистину пришел день гнева», — подумал Милан со страхом и вместе с тем подосадовал на себя за то, что слова эти пришли ему на ум по такому пустячному поводу… Но вдруг он ощутил с чувством подлинной радости, что в душе его возникает какая-то полая емкость, поглощающая все обломки его прежнего поведения и настроения этой злосчастной ночи, — все там примирялось и растворялось. Так Милан очутился на плацдарме, который каждый загодя приготовляет для себя из чувства самосохранения на случай необходимого отступления. Он остановился и поглядел наверх, в темное городское отчужденное небо, оттуда навстречу его взгляду летели отдельные снежинки, постепенно их становилось все больше и больше, и они летели все быстрее и быстрее, словно торопились. И тут же повалил густой снег, заглушая все звуки, сглаживая все углы, прикрывая все белым и чистым покровом; Милан как во сне зашагал дальше, раздвигая пелену медленно падающего снега, и в душе его возник полнейший покой, но теперь он действительно был так отрешен от всего и непричастен ни к чему, что даже не отдавал себе отчета в желанности этого своего состояния.

ВАРИАЦИЯ VII И КОДА

По шоссе, которое разделяло широкий до горизонта ландшафт на два полукруга, шел путник: опущенная голова, ссутулившиеся плечи, взгляд, устремленный в дорожную пыль, печать угрюмости на лице… Но после длительной ходьбы спина, плечи, затылок начинают болеть от того, что все время находятся в одном и том же положении. И вот, когда он только собрался не спеша разогнуться, распрямить плечи и поднять свой усталый, потухший взгляд на край неба, ему вдруг показалось, что все вокруг посветлело, что солнце пробилось сквозь облака и даль стала виднее, а ближайшие холмы глядят приветливее. На самом же деле ни в небе, ни на земле ничего не изменилось и плотные серые тучи по-прежнему закрывают солнце. И все же по этой дороге теперь идет уже другой путник, это просто не может быть один и тот же человек: лицо его так и сияет, взгляд весело и задорно охватывает все вокруг, и близь, и даль, руки засунуты в карманы, а шаг такой энергичный и легкий… Ах, сколь удивительны наши души, которым подчас вовсе не требуется какое-нибудь внешнее событие в качестве оси или кронштейна, для того чтобы повернуться вокруг себя; нет, наша душа сама по себе за краткий миг поворачивается вокруг себя, она сама создает себе и оси, и кронштейны, и вертится на них, и поворачивается в разные стороны, а так же переменчива, как пейзаж, который постоянно меняет свой вид и гримасничает: то он блистает в солнечных лучах, то разом тускнеет от теней пробегающих облаков. Но что означают эти тени, могут ли они быть чем-нибудь большим, нежели просто тенями, и к тому же от таких вечно изменчивых, летучих и многоликих явлений, как облака. Солнце же, что нам светит, — только одно, оно не теряет ни яркости, ни силы, даже когда его Заслоняют плотные слои сгустившихся водяных паров, и его лучи прорываются к земле, когда вновь приходит его время.